Лика с Евой неуверенно переглянулись. – Давайте я с вами выйду, – предложил Валера, а Женька молча отлепился от стены и двинулся к двери. Несмотря на охранные чары, дверь открылась без проблем. На улице было темно, сыро и неуютно. Деревья, точно молчаливые великаны, окружали дом со всех сторон. Где-то ухали совы и тоскливо выл волк. – Ну, и где этот ручей искать? – боязливо уточнила Лика. – Тихо! – Жаров поднял руку, призывая помолчать, и через пару секунд указал направление: – Шумит оттуда. В лесу действительно оказался ручей, путь до которого занял меньше минуты. Наверное, поэтому домик был построен именно здесь. – Надеюсь, козленочком не стану? – сказал Валера ручью, зачерпывая воду. – Вот и проверим. Жаров принял упор, как будто собрался отжиматься, склонился к воде и погрузил в нее лицо. Спустя пару секунд он вынырнул и, отфыркиваясь, сообщил: – Ледяная. – Ну раз ты козленочком не стал, то пить можно, – резюмировал Валера и, снова зачерпнув из ручья, сделал несколько жадных глотков. Лика присела на корточки и осторожно коснулась ладонью воды. – Волшебная? – спросила Ева. – Нет, – с облегчением выдохнула Лика. – Обычная совсем. Ева с наслаждением умылась и напилась. – Что было после того, как он высыпал на нас сонный порошок? – спросил тем временем Валера у Жарова. Женька поднялся с земли, вымыл испачканные руки и оглядел лес. – Как вы думаете, мы сможем отсюда сбежать? – спросил он. Словно в ответ ему прямо над их головами ухнула сова. – Сможем, – спокойным тоном сказал Валера. – Вопрос куда? Жаров вытер руки о джинсы и потер лицо ладонями. – Мой дядя работал над этой шапкой несколько лет как помешанный. Это первый в истории случай изготовления артефакта, полностью идентичного первозданному. Понимаете? Никто не имеет права просто взять его и забрать. Ева по-новому посмотрела на Жарова. Она раньше и предположить не могла, что он может совершить безумный поступок не потому, что ему скучно или просто так захотелось, а потому, что это важно для кого-то другого. – Но ты ведь не видел, что он взял шапку, так? – уточнил Валера. – Он сорвал ее с моей головы и сделал что-то такое, отчего я как будто окаменел. Я не мог двигаться, но глаза-то никто не отменял. Я видел, как он вошел в подсобку. Я снова смог двигаться довольно скоро, поэтому побежал за ним. – Но Никита утверждает, что положил шапку на место. Может, ты не заметил? – спросила Лика. – Он не подходил к коробу, Лик. Это во-первых. А во-вторых, зачем тогда он просил открыть короб, почему у него оказался при себе усыпляющий порошок? Слишком много совпадений. – Ну, не зна-а-аю, – протянула явно не убежденная его доводами Лика. – Это, конечно, может быть совпадением, – задумчиво проговорил Валера и, звонко хлопнув себя по щеке, прибил комара, – но мне порошок тоже покоя не дает. Помимо того, что он оказался у Никиты с собой, доза явно была рассчитана на одного. Иначе бы вы так быстро не проснулись. А один человек проспал бы достаточно долго для того, чтобы проход успел закрыться. Где-то раздался хруст ломающейся ветки, и они дружно вздрогнули. – Эй, вы еще там? – послышался голос Никиты. Он шел не таясь, давая знать о своем присутствии. Впрочем, нужно ли ему было подкрадываться, чтобы услышать их разговор? Если у Бабы-яги были глаза и уши в виде сов, то почему бы подобному не быть у Никиты? – Ужин готов. Да и вообще людям в этому лесу ночью не место. Валера пошел на голос Никиты первым, Лика двинулась за ним, а Женька остался стоять, пропуская Еву вперед. Но Ева не могла пошевелиться от охватившего ее странного чувства. Много лет мама пыталась убедить ее в том, что никакого незнакомца, встретившегося ей в лесу, в реальности не существовало, что ей все это просто приснилось. Со временем Ева даже почти в это поверила. А вот сейчас Никита повторил слово в слово то, что десять лет назад сказал четырехлетней Еве человек в черном плаще. – Идем? – Женька осторожно коснулся ее плеча, и Ева поспешила за Ликой по едва различимой тропинке. Она шагала, отводя ветки от лица, и понимала, что, кажется, все-таки вернулась в свой сон. В домике было тепло и пахло едой. Никита снова наложил охранные чары на дверь и принялся колдовать над котелком у камина. Ева следила за ним во все глаза, пытаясь отыскать в нем черты того человека. Беда была в том, что Ева совсем не помнила его лица – только глаза. – Никита, – позвала она, и он, обернувшись, вопросительно приподнял брови. Ева подошла ближе, вглядываясь в его лицо. В отблесках огня от камина ей казалось, что именно эти глаза она видела тогда. – Сколько тебе лет? – спросила она. – Двадцать один, – без заминки ответил Никита, и Ева разочарованно выдохнула. Десять лет назад он был младше, чем она сейчас, а значит, просто не мог быть тем человеком. – Почему ты сказал, что ночью людям в этом лесу не место? – ее голос немного дрожал от волнения. – Потому что они не доживут до утра, – пожал плечами Никита. – Медведь съест? – рассмеялась Лика. – Нет, – серьезно ответил Никита. – Лихая сила заберет. – А лихая сила – это кто? – спросил Женька, усевшись на лавку и закинув ногу на ногу. – Да хоть леший, хоть Яга, хоть Блуд. Вы чужаки здесь. Миру не принадлежите. – А ты принадлежишь? – спросил Валера, устроившись за столом и подперев щеку рукой. – Сколько шума от этих человечков. Нужно тебе было их сюда тащить, – пробухтел ворон, который сидел, нахохлившись, на каминной полке. Все стыдливо притихли, разом вспомнив, что и ворон, и Никита пострадали, спасая их. – Готово, – объявил Никита, проигнорировав последний вопрос Валеры. – Валер, поможешь? Одной рукой неудобно. Валера с готовностью соскочил с лавки и снял подвешенный над огнем котелок. – Девочки, можно накрывать на стол. Посуда вон там. Никита махнул здоровой рукой на шкафчик в углу, и Ева, сжав ладонь стоявшей рядом с ней Лики, шепнула: – Я сама. Лика с благодарностью кивнула. Доставая из шкафчика деревянные миски, ложки и кружки, Ева думала о том, что она, конечно, хочет уберечь Лику от необходимости дотрагиваться до волшебных предметов лишний раз, но еще больше хочет, чтобы эта особенность Лики сохранилась в тайне от Никиты. Почему-то ей казалось, что это может им пригодиться. Похлебка оказалась очень вкусной, особенно учитывая то, что в последний раз они ели много часов назад. Ворон тоже присоединился к их трапезе и клевал куски вяленого мяса на противоположном краю стола. Еву, признаться, это немного смущало, но она помнила о том, что находится в гостях. После ужина они поднялись на второй этаж по скрипучей деревянной лестнице, где их ожидали две крохотные комнаты. В обеих комнатах оказался одинаковый набор мебели: сундук, лавка и небольшая кровать. Никита выдал им две зажженные лампы вроде тех, что наколдовала Ева в темном коридоре академии, и предусмотрительно показал, как их погасить перед сном. Одну лампу взяла Ева, вторую – Валера. – А где будешь спать ты? – спросил Валера у Никиты, успевшего спуститься до середины лестницы. – А я не буду спать. Ночами я превращаюсь в летучую мышь, облетаю окрестные замки и пью кровь юных девиц, – зловеще оскалился Никита, и в отсветах пляшущего света лампы это выглядело немного пугающе. – Ты прикалываешься? – уточнил Жаров, ничуть не тронутый его оскалом. – Ну, немного. Мы с Корвином переночуем внизу. Люди здесь редкость, поэтому могут быть сюрпризы. Но вам не о чем беспокоиться, – с этими словами Никита ушел, оставив их топтаться в крохотном коридорчике. – Вы ему верите? – напрямую спросила Ева, и Валера с Женькой в один голос ответили: – Нет. – А вы? – уточнил Валера. – Я, кажется, верю, – несмотря на заявление, тон у Лики был неуверенным. – А я не знаю, – честно сказала Ева. – Да, он шел сюда видимым, и я не видел шапку в его руках: она, блин, невидимка, – зло произнес Женька, – но я чувствую, что ему нельзя верить. И что это значит: его дом – замок Кощея? Кто он такой вообще? – Лик, – обратилась Ева к подруге, – а ты не могла бы коснуться ручек дверей? Их ведь касаются чаще всего. Ты бы увидела, кто тут бывает.