– Грызунов боишься? – развеселилась я. – А ты нет? – поинтересовался спутник. Я оставила вопрос без ответа, молча дошла до строения, в котором разговаривала с Рудиком, и дернула дверь на себя. Я пребывала в уверенности: створка заперта, но та легко поддалась. Передо мной открылась грязная прихожая, из нее тянулся коридор, со стен которого свисали лохмотья рваных обоев. Я засунула нос в комнату, где беседовала с «добрым» врачом, который якобы помогает несовершеннолетним беременным девочкам. Пусто. Ни стола, ни кресел, на полу грязь, щепки. Сергей щелкнул выключателем. – Электричества нет. Но странно ожидать, что тут горит свет. Я молча смотрела на лампочку, которая свисала на шнуре с потолка. Если бы я недавно не побывала здесь, то сейчас могла уехать в уверенности: Славкина Пустошь давно необитаема. – Разруха вокруг, – продолжил Мурзик, – а сыростью почему-то не пахнет. В нежилых деревянных домах специфический воздух. Когда приезжаю под Владимир, в село, где бабушка жила, всегда первые три-четыре дня печку топлю и постоянно проветриваю, а то прямо, как на кладбище запах. – Давай зайдем в другое здание, – попросила я. – В какое? – осведомился Сергей. – В любое, – ответила я. Мы переместились в избу, которая стояла ближе к въезду. Дверь в нее тоже оказалась незапертой. – И тут не воняет, как у моей бабушки, – констатировал Сергей, – а пейзаж точь-в-точь, как в первом доме. Грязь, щепки, мебели нет. Я задрала голову. – Зато имеется карниз. – Остался от тех, кто смылся, – предположил Мурзик, – стулья-диваны увезли. Они могут пригодиться, розетки отковыряли, наверное, в новую квартиру поставили. А держалки для занавесок забирать не надо, они по размеру окна сделаны. Слушай, зачем мы сюда приперлись? – Есть идея сделать детский лагерь «Красота и здоровье», – начала я придумывать на ходу, – случайно на днях попала сюда и поняла: вот оно, нужное место. Тихо, в лесу, небольшая деревенька, свет горит, значит, есть электричество. Колодца не приметила, вероятно, вода в избах имеется. Домов немного, жителей мало. А сейчас выяснилось, что их вообще нет. – Тебе просто показалось, что в окнах люстры видно, – засмеялся Сергей. – Зайду в соседнюю избушку, – решила я, – и вообще, во всех побываю. Надо сообразить, их можно использовать? Или надо новые строить? – Да пожалуйста, – кивнул Мурзик, – я совершенно свободен до того момента, как твой муж вернется. Где-то через час мы вошли в последнюю хату. – Ничего странного не заметил? – осведомилась я. – Все то же, что в других пятистенках, – зевнул спутник, – воздух, конечно, зашибись. Один кислород, прямо с ног валит. – Это и странно, – тихо произнесла я. – В городе машин много, – начал объяснять Сергей, – дышим там выхлопными газами, выбросами от предприятий. А за городом дряни меньше, если в лесу, то… – Я говорила про дома, – остановила я Мурзика. – Смотри, на полу щепки, земля. – Бесхозное здание, – пожал плечами Воинов, – в нем порядка не жди. Я поковыряла носком туфли мусор. – Когда искала себе квартиру, то пересмотрела разное жилье. Многие апартаменты стояли пустые. Хозяева уехали, увезли мебель, кое-что оставили, совсем ненужное. Старую табуретку, кровать с пружинным матрасом. И грязь везде своя. У одних газеты мятые, у других тряпки, у третьих стекло битое. Люди жили разные, мусор у них неодинаковый. А здесь! Ничего не осталось, кроме карнизов, и они прямо близнецы, словно вместе приобретены на одном складе. – Вероятно, ты права, – заулыбался Мурзик, – деревенский народ жадноват. Кто-то узнал, что за оптовую покупку дают хорошую скидку, и предложил односельчанам поменять держалки для штор. – Крестьяне не жадные, – возразила я, – они рачительные, денег у них немного. И кто в таком селе жил? Уж не миллиардеры и не их родня. Избушки принадлежали пенсионерам, которые тут всю жизнь провели. Не затеют они ремонт, дорого им. Зачем карнизы менять? Раньше занавески на чем-то висели? Пусть на том и болтаются. Но обрати внимание, внутренние помещения расположены одинаково, похоже, все избы перепланировали. Розетки на тех же местах. – Есть логика их расположения, – заспорил Сергей, – например, у кровати надо ночник поставить. – Согласна, – кивнула я, – только постели разместят там, где хочется, с соседей пример не возьмут. И мусор! Почему он везде как под копирку? Битые кирпичи, ветки. Ни одного старого веника. рваной одежды, одинокого ботинка, сломанной игрушки? – Хм, – протянул Сергей, – ты права! Как думаешь, отчего так? Я едва не выпалила: «Да потому, что здесь сидели те, кто управляют игрой. Компьютерщики, какие-то технари». Но вовремя опомнилась и выдала другую версию: – Наверное, брошенное село использовала некая фирма. Вероятно, нелегальная. Ну, например, она принимала заказы на санкционные продукты: сыр, колбасу, лекарства. Контрабандисты сюда доставляли товар, а он потом разлетался по заказчикам. У меня в кармане завибрировал мобильный, поскольку прихватила с собой личный, а не рабочий телефон, то, вероятно, сейчас звонил кто-то из очень близких, возможно, Звягин. Болтать с мужем в присутствии Мурзика не хотелось. Я смущенно улыбнулась. – Подожди меня здесь! – Эй, ты куда? – насторожился спутник. – Во двор, – объяснила я. – Пойду с тобой! – воскликнул Воинов. Пришлось возразить: – Не надо. – Не хочу здесь один оставаться, мне не нравится тут, – заныл Мурзик. Вот же непонятливый какой! – Извини, хочется в кустики! – В кустики? – повторил Мурзик. – Зачем? Я захихикала. – Сам догадайся! Сергей проявил необыкновенную тупость. – О чем? Телефон вибрировал, не переставая, кто-то жаждал поговорить со Степой. – Здесь нет унитаза, – прямо высказалась я, – где туалет, не знаю. Поэтому нужны кустики. Извини, привыкла писать в одиночестве. Подожди меня здесь. Мурзик засмеялся. – Только не уходи далеко, сядь прямо во дворе, честное слово, не стану подсматривать. Я выбежала из дома, отошла в сторону, залезла в заросли незнакомого растения, убедилась, что меня из дома не увидеть, быстро выполнила то, зачем отправилась во двор, вынула телефон, не посмотрев на экран, приложила его к уху и воскликнула: – Привет, котик-обормотик! Как дела? – Степанида, вас беспокоит Иван Васильевич Лукин, – произнес незнакомый голос, – со мной связался Андрей Лебедев. Знаете его? – Да, – ответила я, – просила нашего заведующего айти-департаментом найти вас. – Давайте встретимся, – предложил полицейский, – могу прямо сейчас где-то в центре. – Не получится, – ответила я, – нахожусь в деревне Славкина Пустошь. – Вы там одна? – перебил Лукин. – Нет, со знакомым, – уточнила я, – сейчас напишу, где меня искать. Отправив сообщение, я решила вернуться в избу. Прогремел гром, мне в макушку вонзилась молния. Глава 28