Пабло сделал вид, что задумался: — Ты знаешь... А если какой-нибудь перстень мне подойдет для съемки, можно будет одолжить на денек? Я оставлю любой залог. — И быстро, пока девушка не сообразила, что к чему, принялся объяснять: — Понимаешь, благодаря тебе у меня вдруг появилась одна великолепная идея. Только представь, обнаженный юноша на вздыбленном коне крепко сжимает поводья. И на руке перстень. Настоящий перстень крестоносца. — Говоря это, он придвигался все ближе, его губы почти касались ее волос. — Это будет потрясающе! Девушка аккуратно отодвинула Пабло от себя: — Может быть. Звучит весьма исторически. Хотя лично я не представляю голых крестоносцев. Для меня они всегда в шлемах и таких туниках с крестом... — Избитый образ, — с жаром возразил мулат. — Такая фотография будет выглядеть смешно и нелепо. Словно дешевая реклама какого-нибудь средства для чистки кастрюль. Ну так что, поможешь? Литовка вдруг резко переменилась. Куда-то исчезло легкомыслие, кокетство, в лице появился холодный расчет. — Помогу. Но только в одном случае. — В каком? Пабло не понравилась эта перемена. Он вдруг почувствовал легкое беспокойство. — Если ты честно скажешь, для чего тебе фотографии со средневековым перстнем. Последовала долгая пауза. — Я же сказал — снимаю для себя... — Зачем ты врешь? Пабло растерялся. — Не понимаю... — Не скажешь правду, не стану помогать. Давай так: ты — мне, я — тебе. Идет? В голове стучало: «Она будет помогать, она сама сказала...» Может, она намекает на деньги? Да и черт с ней, пусть подавится. В конце концов, это проблемы Софи. — Говори. Он пренебрежительно махнул рукой, демонстрируя полное равнодушие. — Ты работаешь на известный дом моды и сюда приехал в поисках новых лиц и новых образов. Так? Пабло стоило нечеловеческих усилий, чтобы не разразиться гомерическим хохотом. А ведь он опять чуть было не решил, что Лия догадывается о его планах. Оказывается, все, о чем она думает, это блестящие огни подиума и миллионные гонорары. Дура. — О, да! — Мулат потупил взор, словно признавая свое поражение. — Ты меня раскусила. Я работаю на очень, очень известный дом моды, но... — он приложил палец к губам, — пока рекламная компания не начнется, я не смогу тебе сказать, какой именно. Сама понимаешь, это коммерческая тайна. — Слушай, а ты работаешь только с мужскими моделями? Пабло понимающе покивал головой: — Я понял. Да, этот заказ у меня для мужской коллекции, но если все пройдет успешно, то понадобятся и женские модели. — Ладно. — Девушка спрыгнула с подоконника. — Пойдем посмотрим перстень, и если он тебе подойдет, я сегодня же вечером поговорю с директрисой. — С директрисой? — Устремившийся было за ней мулат, остановился. — Зачем? — Ну ты же, наверное, захочешь снять копию с перстня. Только она может это устроить. Пабло совершенно не пришлось играть растерянность. Он действительно было ошеломлен тем, как неожиданно быстро ему удалось добиться желаемого результата. — Ты такой молодец... — пробормотал он. — Я, между прочим, начинающая модель. «Кто бы сомневался». — Я, кстати, это сразу понял, только хотел немного присмотреться, прежде чем... — Прежде чем что? — девушка круто развернулась. — Прежде чем предложить показаться в одном месте. — Каком, каком? — Длинноногая литовка радостно запрыгала. — Давай немного подождем? — Он многообещающе подмигнул. — Мне надо закончить эту работу, а потом... — Потом ты будешь помнить, кто тебе помогал? Пабло готов был расплакаться. — Лия, я обещаю, если ты мне действительно поможешь, я тебя отблагодарю так, как никто и никогда. — Да ладно! — Она кокетливо отмахнулась. — Все вы так говорите. Главное, чтобы тебе перстень подошел. Пабло с силой сжал ее руку: — Я чувствую, что он подойдет. Ты приносишь мне удачу. 4 Посередине светлого зала стояло несколько стеклянных витрин. Лия уверенно направилась к одной из них, ближней к окну. — Вот здесь у нас хранятся самые ценные украшения, начиная с... Голос внезапно угас. Пабло, который делал вид, что внимательно рассматривает обстановку замка — картины, зеркала, резные потолки, — рассеянно проговорил: — Я тебя слушаю. Просто хочу понять, что еще можно использовать в работе... Лия стояла возле витрины с искаженным от ужаса лицом. Пабло шагнул вперед, и внутри появился неприятный холод — место посередине витрины пустовало. — Здесь что-то было? — быстро спросил он. По-прежнему не в силах произнести ни звука, литовка несколько раз кивнула и медленно подняла дрожащий палец: — О, Боже!.. Расширенными от ужаса глазами она смотрела поверх его плеча. Мулат медленно обернулся. Угрюмого вида старик с косматыми бровями глянул на него из темного угла. Пабло отшатнулся. — Кто это? — сдавленным голосом спросил он. — Старый граф. — Девушка вцепилась Пабло в руку. — Этот портрет всегда висел в голубом зале... Откуда он здесь взялся?! Мулат не мог пошевельнуться. Его охватил суеверный страх. Ведь он даже не сразу понял, что перед ним портрет. — Наверное, перевесили... Может, здесь освещение лучше... — прошептал он. — Слушай, пойдем отсюда... — Куда идти?! Куда? — Девушку била крупная дрожь. — Он убьет нас, он теперь нас убьет... Господи, и зачем я согласилась! Я же знала, знала... Ты наверняка хотел что-то украсть! — Откуда он это узнал? — бормотал мулат по-испански, пятясь все дальше и дальше. — Как он мог узнать, он же давно умер... — Что ты там бормочешь? А, черт! — Лия подскочила к окну. — Кто-то вызвал полицию, надо убираться. — Полицию? — Пабло словно очнулся. — Ты же сказала, что в замке никого нет! — Хватит болтать! Лучше бежим, пока нас не сцапали... Они наперегонки бросились к розовой лестнице. Возле окна Пабло на секунду замешкался, по привычке пропуская даму вперед, Лия буквально соскользнула вниз по решетке и тут же растворилась в наступающих сумерках. Мулат вспрыгнул на подоконник и, придерживаясь рукой за раму, попытался ногой нащупать решетку. Нога ушла в пустоту, ладонь заскользила по влажной поверхности, он почувствовал, как тело заваливается назад, в пустоту. Из груди вырвался отчаянный рык, подхваченный с земли еще более пронзительным, женским.