— Ну, не знаю. Я бы, наверное, попытался угнать машину. По сути, это не так уж сложно, особенно в небольших городках типа Брукингса, где люди часто оставляют машины во дворах, даже не запирая их. — Но угонов-то не было, — напомнила я. — А что, если он пошел в бар перед закрытием, познакомился там с кем-нибудь, ну и дальше сами можете представить себе возможное развитие событий. — Пожалуй, Вы правы, — согласился Норман, достал мобильник и стал набирать номер. Когда он, наконец, после нескольких попыток, дозвонился, то попросил какого-то Джо посмотреть не было ли за последнюю неделю заявлений о пропаже жителей, особенно, в Брукингсе, потом чуть подумал и добавил: — И в Су-Фолсе тоже, на всякий случай. — Да, и еще, Норман, во вторник Кен Крик попал в аварию где-то в районе Клиф авеню. Не могли бы Вы узнать, что за авария, кто виноват, ну, в общем, детали? Он чуть скривился. — Дженни, не могли бы Вы брать подозреваемых не из семейства Олсена? Я, конечно, проверю, но, поймите, это уважаемые люди, много лет прожившие здесь, много сделавшие для Су-Фолса, а Вы подозреваете их только потому, что у них есть деньги. Это неправильно. С Дарсоном Вы же уже ошиблись, — заключил он. — Я стараюсь опираться на факты, — заявила я с обидой в голосе. — И я не виновата, что они указывают на кого-то, у кого Джина могла вымогать кругленькую сумму для себя и своего сына. * * * Мы еще немного поговорили. Я спросила инспектора, можно ли проверить передвижения Дуга Соммерса по стране и выяснить, не был ли он в Сиэтле, на что инспектор сказал мне, что проверить-то, конечно, можно, но так можно проверять всех мужчин Су-Фолса возрастом более сорока пяти лет. Отчасти он был прав, поэтому я не стала настаивать. Я бы еще хотела поинтересоваться, как поступают профессионалы, когда такое сложное расследование заходит в тупик, но, вспомнив про насмешки инспектора, когда я приходила осматривать разгромленную квартиру Грега, решила не задавать глупых вопросов. Разговор наш был закончен, и инспектор собрался уходить. Я проводила его до двери, он сначала попрощался, потом спросил, не говорила ли я с адвокатом. Я вкратце рассказала ему о нашей встрече с Дженифер и о том, что мы с ней решили продолжить расследование сообща. Он усмехнулся, пожелал нам удачи, снова попрощался и ушел. Дождь кончился, но дул ветер. — Не удивлюсь, если к утру будет снег, — вздохнул инспектор на прощание. Я закрыла дверь и включила сигнализацию. Алик, наверное, уже лег спать, кота тоже нигде не было видно. Я включила телевизор, начала было смотреть новости, но потом-таки взялась за свой блокнот и постаралась восстановить весь ход событий, начиная с вечера понедельника, когда Джина зашла ко мне в лавку. Провозившись немного, я решила составить большую таблицу, где в колонках написать имена всех действующих лиц, в рядах — время действия, а в ячейках, собственно говоря, события. Сверяясь со своими записями и кое-что восстанавливая по памяти, я, наконец, составила таблицу, которая заняла несколько листов. Я склеила их лейкопластырем, который нашла в одном из кухонных шкафов. Кот появился, как только я пришла на кухню, сел на стул, зажмурился и стал громко мурлыкать. Я насыпала ему полную миску еды, поменяла воду и выключила свет. В темноте глаза кота как-будто светились желто-зеленоватым. «Как фары на дороге,» — почему-то подумала я. Глаза кота напомнили мне о загадке, которую я пока не могла решить — как преступнику удалось добраться до Су-Фолса поздно вечером или ночью во вторник. Вспомнилась простая детская загадка о том, как переправить семью и полицейского через реку, если на лодке можно перевезти не больше двух человек, причем девочка не может ехать с отцом, ну и так далее. Приехав в Брукингс на автомобиле Тома, должен же был он как-то уехать обратно, если только у него не было сообщника или сообщницы, но это вряд ли. Хотя, любящая жена или женщина, или мать… Поломав еще немного голову, но так и не найдя никакого решения, я заснула. Снились мне фары на дороге, какие-то качающиеся фонари, тени и ускользающие тропинки. Четверг Проснулась я рано. За окном было хмуро. Похоже, что ветер утих, но над городом или, вернее, над тем куском, что был виден из моего окна нависли тучи, из которых вот-вот должно было что-то хлынуть — дождь или снег. Из кухни пахло кофе. — Ты откуда знаешь, что я встала? — спросила я Алика. — Я не знаю, я догадываюсь, что Вы кофе учуете и встанете, — просто ответил тот. Кот сидел на стуле перед пустой уже миской и облизывался. — Еще? — спросила я его. Он прищурился и запел. — Слушай, Алик, а сколько раз его кормить надо? Он все ест и ест, не двигается почти. Так и ожирение легко заработать. — Да ну, какое там ожирение. Вы бы видели как он на холодильник вчера легко запрыгнул, — казалось, Алик был горд за кота. — Постой, а что он на холодильнике забыл? Алик смутился. — Ну, мы же договорились только на стол его не пускать. — Ладно, пусть тренируется, — согласилась я и насыпала коту новую порцию. Он все обнюхал, потом стал лапой доставать кусочки и складывать в рот. Один кусок упал на пол, кот спрыгнул за ним, задними лапами задел миску, она упала, и корм рассыпался по под столом. Кот оживился и стал гонять шарики. Общими усилиями мы его поймали, собрали еду и, наконец, сели пить уже чуть остывший кофе. — Надо ему каких-нибудь игрушек купить, — предложила я. Алик согласился и внес игрушки в список для покупок. После завтрака я сидела в кабинете, разглядывая составленную накануне таблицу. Вопросов оставалось немного, но даже ответы на них не предрекали быстрого решения проблемы. Проверить алиби Кена Крика на вторник, но, вероятнее всего, он не врет и действительно попал в аварию. Разузнать, был ли профессор Оливер на конференции — я почти на сто процентов была уверена, что был. Оставались Роберт Холл, которого должна была проверить Дженифер, и доктор Соммерс, в виновности которого я сильно сомневалась. Пожалуй, мне нужна была новая версия или новый подозреваемый. Однако, поскольку ничего в голову не пришло, я стала собираться в университет, чтобы поговорить со Снейком. Заранее звонить и договариваться о встрече мне не хотелось, в конце концов, езды до университета было минут десять, ничего страшного, если Снейка не окажется на месте. Проходя к выходу через лавку, я увидела, как какой-то высокий господин в длинном кашемировом пальто, похоже, договаривался с Аликом о покупке фотографий. Поскольку в лавке были еще покупатели, то я задержалась, продала несколько книг, помогла выбрать пожилой женщине несколько детективов для больной подруги. К тому времени, покупатель в пальто и Алик уже договорились, и две фотографии со стены исчезли. Чуть взъерошенный Алик попросил меня отбить чек, а сам достал откуда-то рулон упаковочной бумаги, оставшийся еще с прошлогоднего, похоже, Рождества, и стал старательно заворачивать фотографии. Кот, разумеется, заинтересовался, запрыгнул на прилавок и попытался помешать Алику, но мужчина отвлек внимание кота, шаркая парой дорогих кожаных перчаток по краю прилавка. — Осторожнее, порвет или поцарапает, — предупредила я. — Ничего страшного, — ответил тот и чуть потрепал кота за шкирку. Кит принял игру, перевернулся на бок и, обхватив всеми лапами руку незнакомца, начал ее покусывать. — О, да ты, оказывается, силен! — улыбнулся мужчина. К счастью, Алик уже закончил возиться с упаковкой и вручил фотографии покупателю. Высвободив руку, мужчина поблагодарил, сказал, что еще обязательно зайдет и, напоследок, погладив кота, ушел. Алик весь светился. — Не задерживайтесь сегодня, — сказал он. — Я обед приготовлю. Настоящий. — Может, сходим в «Миневру», отпразднуем, — предложила я. — Не, дома лучше, — заявил Алик. Потом он составил мне список продуктов, которые я обещала купить и завезти в лавку в течение дня, после чего я поехала в университет. * * * Припарковав машину рядом со знакомым «Хаммером», я пошла в секретариат, где Бренда встретила меня как старую знакомую. Я немного поболтала с ней о погоде, потом спросила как мне найти Снейка, на что она ответила, что обычно по четвергам он появляется в районе одиннадцати, так как у него нет занятий. Я посмотрела на часы, была только половина одиннадцатого. Бренда предложила мне подождать и выпить с ней чашку кофе. Кофе мне не хотелось, но, памятуя о том, как много она рассказала мне в прошлый раз, я поблагодарила и согласилась. Пока она доставала чашки и какое-то печенье из стола, я лихорадочно думала, как бы разговорить ее про Холла и Оливера. Впрочем, в конце концов, особой изобретательности не потребовалось. Я прямо заявила ей, что сама хотела бы работать в таком интересном месте и, что страшно ей завидую. Бренда разулыбалась и разохалась, что место-то, конечно, интересное, но тут такое бывает. После чего я услышала кучу всяких ненужных мне подробностей из жизни факультета. Когда она упомянула имя Холла, я вставила, что у меня сложилось впечатление, будто он очень любит свою дочь, и узнала, что дочь Холл действительно любит, а вот с женой разъехался года два назад и теперь живет один. Было уже почти одиннадцать, мы допили кофе, и Бренда начала собирать чашки. Я заикнулась про Оливера, она снова присела на стул и сказала, что Оливера ей жалко, так как он много работает, часто засиживается допоздна, но денег ему, по-видимому, все равно не хватает. Его жена много тратит и любит путешествовать, а, уезжая, оставляет Оливеру кучу поручений, с которыми он не всегда справляется. — Вот и в этот раз, — доверительным тоном продолжала Бренда. — Он должен был лететь в Чикаго на конференцию, купил билет, а уже перед отъездом вспомнил, что не выполнил просьбу Джуди, сдал билет перед самым отлетом, а потом трясся на машине восемь часов туда и восемь обратно. У меня захватило дух: — То есть Вы хотите сказать, что в понедельник вечером Оливер не улетел в Чикаго? — Да нет-же, говорю Вам. Мне Джим рассказал. Они ведь вместе лететь должны были, но Оливер приехал в аэропорт незадолго до рейса, сдал билет, сказал Джиму, что приедет к докладу в четверг, и умчался как угорелый. — А Джим — это Снейк? — Ну, да, — она снова встала. — А откуда Вы знаете, что Оливер не полетел потому, что забыл что-то сделать для жены? — А он мне сам сказал, когда принес отчет. Бренда села за компьютер, показывая мне, что разговор окончен. Я поблагодарила ее и пошла искать Снейка. Нашла я его в лаборантской. В белом халате с засученными рукавами он листал какую-то толстую книгу, наверное, справочник. Он был довольно молодым человеком с тонкими чертами лица и немного несуразно длинными конечностями. Разговор у нас с ним получился коротким. Он сказал мне, что Лойсли сделал ему несколько дельных замечаний по диссертации, а про роман с Лаурой он знает не больше, чем все остальные. Больше говорить с ним было не о чем, и я решила заглянуть к Оливеру. Тот сидел за столом, и его почти не было видно из-за кучи папок на столе и большого монитора. Увидев меня, Оливер встал и пересел на тумбочку, предложив мне устроиться на стуле. — Наверное, уже в курсе, что я не улетел в понедельник, — не спросил, а констатировал он. — Да. — Я глупо поступил, что не сказал Вам об этом в прошлый раз. Не знаю, что на меня нашло. Ведь было ясно, что Вы проверите мое алиби и не потому, что подозреваете именно меня, а, скорее, потому, что подозреваете всех. Или должны подозревать всех. После чего он объяснил мне, что его жена, уезжая, просила его завезти ее маме материал для рукоделия и заодно посмотреть, что там неладно с ее компьютером, а он забыл это сделать в воскресенье, так как готовил презентацию своего доклада. Теща его жила неподалеку от Су-Сити. Не выполнить просьбу жены он не мог, поэтому, вспомнив о ней буквально за час до отлета, сдал билет и отправился в Су-Сити, потом вернулся и во вторник утром выехал в Чикаго. Я, на всякий случай, расспросила его обо всяких мелочах и подробностях внимательно следила за его реакцией. Опять же, если в расследованиях можно опираться на интуицию, то моя подсказывала, что Оливер не при чем. Холла на месте не было, да и говорить особо мне с ним было не о чем. Я решила подождать вестей от Дженифер. Инспектор Норман позвонил, когда я заводила машину, и сообщил, что авария во вторник вечером действительно была. Небольшой грузовик с прицепом въехал в «Ауди» Кена Крика без десяти шесть. К счастью, у водителя грузовика была страховка. На оформление бумаг ушло около получаса. — Значит, у Кена Крика железное алиби, — сказала я, скорее самой себе. — Ведь потом он поехал домой, где у них был семейный вечер. — Мне жаль, Дженни, что у Вас второй подозреваемый из семьи Олсена срывается с крючка, но, поверьте, так оно и лучше. — Может быть, — согласилась я. — Но это не все, — продолжил инспектор. — А что еще? — Помните, я говорил Вам, что первый брак Джины был зарегистрирован с неким Стивом Адамсом? — Конечно, помню. И что? — Так вот, мы попробовали разыскать этого Адамса, и оказалось, что он погиб почти через год после женитьбы. Утонул. — Что-о-о?