— А в какую гостиницу, сказали. — Нет, он сам попросил забронировать ему номер в Холидей-Инн — это ведь совсем близко. — А кто еще знал о том, что он туда собирается? — Не знаю. Я никому не говорила, да никто и не спрашивал. — Точно никто? Может быть кто-нибудь из важных клиентов звонил и Вы проговорились случайно? — Нет, что Вы. Мы ведь недавно в бизнесе. Даже если бы и стали спрашивать, я бы все равно сказала, что все в порядке, ну и такое прочее. — Ладно. Спасибо, Лаура. — Вы что-нибудь раскопали? — Нет пока, — на всякий случай соврала я и, попрощавшись, положила трубку. Кто же еще мог знать о решении Грега, кроме его секретарши, поехать в Холидей-Инн? Я открыла чистую страницу своего блокнота и начала составлять список дел и подозреваемых: 1. Грег — гостиница; 2. Томас Лойсли; 3. Доктор Джонсон — сегодня в 7 вечера, лучше в 6-30; 4. Доктор Дэвид? — спросить у доктора Джонсона; 5. Крис? — надо было заодно спросить инсп. Н., на кого зарегистрирован «Мицубиси». - ланч завтра. 6. Линн. Могла из ревности убить, а ключи взять в больнице из вещей Джины. Спросить инспектора при встрече (раньше мне неудобно было его беспокоить), были ли найдены ключи от квартиры в вещах Джины. Кроме того, слепок ключей Линн могла сделать и в клубе. Узнать, где Линн была в понедельник. 7. Лаура — могла сделать слепок ключей, могла убить, но зачем? Сумасшедшая любовь? Обманутые надежды? 8. Как узнать, был ли Снейк на конференции в Чикаго всю неделю или нет? * * * С этого последнего пункта я и начала, то есть продолжила. На сайте симпозиума был телефон секретаря, которому я и позвонила, особенно не рассчитывая на успех. К моему удивлению, мне тут же ответил человеческий голос. Я извинилась и, назвавшись сиделкой бабушки мистера Снейка, спросила, не могли ли мне сказать, где остановился Снейк. — Понимаете, старушка волнуется, так как внук ей не звонит уже второй день. Я понимаю, что у Вас много дел… — Ну что Вы! Все в порядке, сейчас посмотрю, что я могу для Вас сделать. И через пять, нет, три минуты у меня был телефон университетского кампуса, где Снейку была зарезервирована комната. Я позвонила в кампус, опять представилась сиделкой беспокойной бабушки и узнала, что Снейк только что выписался, а заселился он в понедельник вечером. Она точно помнит, потому, что это был день ее внепланового дежурства. Я поблагодарила и попрощалась. Одним подозреваемым меньше. Круг, хоть не сильно, но сузился. В дверь постучали, потом появилась голова Алика. — Вы не против? — Чего? — Кота? — Это кот? Я думала — это Бегемот, только рыжий. — Да ну Вас. Какой же это бегемот? Он вон какой пушистый! Я подумал, он может стать как бы, визитной карточкой лавки. И для рекламы подходит. — Пусть живет. Только, где у него туалет? — Не беспокойтесь. Дайте мне неделю — сами увидите. — А пока неделя не кончится? — Не переживайте. Вы голодная? — Нет, спасибо. Я появлюсь после семи, тогда и пообедаем где-нибудь. Идет? — Хорошо. — А кот, что есть будет? Ему еды надо купить? — Я уже купил. Не надо. Потом он задал мне пару вопросов по ведению дел в лавке и ушел. Было уже почти четыре, и до шести я занималась несколько запущенными бумажными делами лавки. Ровно в шесть я выключила компьютер, проверив предварительно почту. К радости или сожалению больше ни мне, ни Джине никто не писал. Я достала пальто, так как к ночи обещали резкое похолодание, попробовала пристроить пистолет в карман, но, то ли карман был слишком маленьким, то ли пистолет — слишком большим, мне пришлось оставить свое оружие в сумке. Выходя из лавки, я заметила, что кот переместился с пня на прилавок и уже не спал, а наблюдал за покупателями. Алик же был занят перестановкой книг на полке с новинками. Я махнула ему рукой и отправилась на встречу с доктором Робертом Джонсоном. * * * Кабинет доктора находился в небольшом одноэтажном здании. Прочитав вывеску, я поняла, что доктор Джонсон был пластическим хирургом. Эми все еще была в приемной. Я узнала ее по голосу. Я поздоровалась и сказала, что веду расследование и что мне нужно поговорить с доктором Робертом Джонсоном. Эми холодно посмотрела на меня, сообщила, что доктор сейчас занят, но она проинформирует его о моем приходе. — Благодарю Вас, — сказала я, усаживаясь в кресло. Минут через пять появился и доктор. Он вышел откуда-то из боковой двери, увидел меня, подошел и протянул руку: — Здравствуйте. Меня зовут Джонсон, Роберт Джонсон. Эми сказала, что Вы из полиции и ведете какое-то расследование. Эми натягивала плащ, явно собираясь уходить, а я не знала, как ее задержать. Дело в том, именно доктор Джонсон в ночь двух убийств бродил по коридорам больницы и спускался в лифте, в котором, по счастливой для меня случайности, оказалась Лиля. Однако, либо доктор в совершенстве владел собой, либо он меня не помнил совсем, что было невероятно, если убийцей был он. — Доктор, не могла бы я расспросить Вас про Вашу пациентку Джину Лойсли, — начала я, не уточняя, что я не из полиции. — И, если Ваша помощница видела ее или разговаривала с ней, то я бы попросила ее задержаться на несколько минут. Эми взглянула на доктора и сняла плащ. — Давайте поговорим прямо здесь, — предложила я, усаживаясь в кресло. — Не могли бы Вы для начала объяснить, в чем дело, — начал доктор, устраиваясь напротив. — Дело в том, что я не имею права обсуждать своих клиентов, чего бы они там не натворили. — Доктор, она уже не Ваша клиентка, ее смертельно ранили в понедельник вечером, а несколько позже она скончалась, не приходя в сознание, в реанимации Санфордской больницы. В тот же вечер в той же больнице была задушена медсестра, которая дежурила у Джины. Теперь мы расследуем уже два убийства, — подытожила я. — Миссис Лойсли убили, — он смотрел мне прямо в глаза. — Но за что? — Скажу Вам по секрету, что следствие пока топчется на месте, правда, взят под стражу муж Джины. Вы знали Глена? — интересно, поправит он меня или нет. — Нет, я никогда не видел Мистера Лойсли. Когда Вы говорите, она умерла? В понедельник? — Да, около половины десятого. — Боже! Вы знаете, я ведь был там в понедельник, в Санфорде. У моих знакомых сын свалился с крыши и повредил лицо. Я ездил консультировать. Какой ужас! — Как зовут Вашего пациента. Понимаете, мы должны проверить алиби всех, кто был знаком с Джиной. Доктор назвал имя мальчика, а я записала его в блокнот. — А по какому поводу Вы консультировали Джину? — Ну, она собиралась сделать пластику на лице, немного подтянуть кожу рук и, возможно, грудь. — Ого-го, — вырвалось у меня. — И во сколько это бы ей обошлось? — Ну мы еще до конца не обсудили, что именно делать, но она собиралась потратить тысяч двадцать долларов. Так, Эми, — он повернулся к помощнице. Та кивнула. — А откуда она собиралась взять эти деньги, она не говорила? — у меня не создалось впечатление, что Грег Лойсли мог бы вот так запросто выложить двадцать тысяч за косметические шалости своей жены. — Мы такие вещи с пациентами не обсуждаем, только перед тем, как начать составлять план коррекции, я всегда интересуюсь, на какую сумму они рассчитывают, — вмешалась Эми. — Да, я никогда не обсуждаю денежный вопрос с клиентом. — И давно она стала Вашей пациенткой? — Эми, — повернулся к ней доктор, но та, никуда не заглядывая, тут же сообщила, что в первый раз Джина пришла на прием десятого октября, чуть больше двух недель назад.