— Почему? — Потому, что это случилось уже после того, как они меня допросили. — Паула, не томите, — взмолилась я. И она рассказала мне, что в субботу, после убийства, ей никак не удавалось заснуть. — Знаете, я ворочалась, ворочалась и, наконец, решила покурить. Зажигалок я наверху не держу, поэтому мне пришлось спуститься вниз. Я села в свое кресло, закурила, и тут подъехала машина, — она снова затянулась и замолчала, стряхивая пепел в пустую кофейную чашку. Я ждала. — Света я не зажигала, поскольку уличный фонарь светит довольно ярко, да и не нужен мне был свет. Я просто хотела посидеть и посмотреть на улицу. Так вот, подъехала большая такая машина, марки я, конечно, не разобрала, и остановилась на углу от дома соседей, как их? Кисевских? — Креченских, — подсказала я. — Да, конечно. Сначала никто из машины не выходил, она так и стояла с выключенными фарами. Я даже сигарету успела докурить, но спать не пошла. Понимаете, после всего того, что произошло, я считала своим долгом наблюдать. Так вот, через некоторое время, из машины вышел кто-то и пошел прямо ко входу в дом этих самых Кисевских. Только не со стороны нашей улицы, а с другой. Там у них еще гараж. — Он зашел в дом? Она кивнула. — Откуда Вы знаете? — Я видела свет! — и она торжествующе на меня посмотрела. — Только это был свет от фонарика, наверное. — И долго он там… — начала было спрашивать я, но сама себя перебила. — Это был мужчина или женщина, Вы не заметили? — Нет, — она покачала головой. — Свет горит только на нашей стороне улицы, а на углу фонаря нет, его убрали в прошлом году, когда что-то там прокладывали. — Ну, а по походке или одежде нельзя было узнать? Она снова покачала головой. — Хотя, я бы сказала, что это был мужчина. — А почему? — У него был широкий шаг. Я подумала, что, если бы женщина хотела притвориться мужчиной в темноте, она вполне могла бы догадаться широко шагать. Впрочем, мы с Люсей не догадались. — И долго он находился в доме? — Нет, поднялся на второй этаж и почти тут же спустился. — Вы видели, как он выходил? — Да. Вышел, сел в машину и уехал. Я бы записала номер машины, но он поехал в другую сторону. — Мужчина был высоким? Паула пожала плечами. — Трудно сказать. Я ведь его толком и не видела. Можно сказать, только тень и видела. Он ведь весь в черном был. — А почему полиции не рассказали? — спросила я. Она вздохнула. — Вы правы, надо было рассказать, но я так устала от предыдущих допросов. Хотите еще кофе? Я поблагодарила и отказалась. — Вы не заметили, тот человек что-нибудь вынес из дома? Может, у него был сверток или сумка? — Нет, было слишком темно, — снова вздохнула Паула. Я пообещала ей, что сама расскажу все инспектору и, что он, инспектор, непременно с ней свяжется. Паула пыталась мне еще что-то рассказать из своей жизни, но я, сославшись на дела, поспешила с ней распрощаться, пообещав заглянуть как-нибудь на неделе и еще раз с ней поговорить. — Если, конечно, Вы не возражаете, — добавила я. Паула не возражала, и я вручила ей свою визитную карточку на случай, если она вдруг что-нибудь вспомнит или заметит. Наконец, мы распрощались, и я вышла на улицу. * * * Сев в машину, которая порядком остыла пока я разговаривала с Паулой, я включила обогреватель на всю катушку и стала звонить инспектору. Инспектор очень заинтересовался моим рассказом о ночном посетителе. Я посоветовала ему поговорить с Паулой. Про то, что дочь Паулы братом поверенного в делах Софьи, я решила инспектору пока не говорить. В конечном счете, ни одной фамилии произнесено не было, а делиться своими догадками я не обязана. Самой же мне предстояло собирать информацию о Жиле Хэннинге. Как и каким образом? Для начала я порылась в своей тетради и, найдя номер, позвонила в контору Жульена Хэннинга. Трубку взяла секретарша — женщина с хаосом на голове. Я узнала ее по голосу. — Контора нотариуса Хэннинга. Марта слушает. Чем я могу Вам помочь? — Здравствуйте, Марта. Меня зовут Дженни, я частный детектив. Помните, я приходила к мистеру Хэннингу неделю назад по поводу убийства его клиентки Софьи Креченской? — затараторила я. — Да, но мистера Хэннинга сейчас нет, и, прежде, чем назначить Вам встречу, я должна с ним переговорить, — пропела Марта. — Марта, я хотела бы поговорить с Вами. Помните, речь идет об убийстве. — Но я ничего не знаю, — ответила она без колебаний. — К тому же, я не уверена, что мистер Хэннинг одобрит мои беседы с частными детективами. Простите, мне нужно работать, — заключила она, но трубку не положила. — Марта, мы могли бы встретиться во время ланча или за обедом. У меня всего несколько вопросов и я покупаю Вам ланч или обед. На Ваш выбор. Она немного помолчала и назначила мне встречу в четверть первого в японском ресторанчике, что на пересечении Луиз и Пятьдесят седьмой улицы. — Я обожаю сашими, — сказала она напоследок. — Я тоже, — кисловато улыбнулась я замолчавшей трубке. До ланча с Марта оставался час, который я провела в молле, слоняясь по полупустым магазинам. Утро понедельника, пусть и за неделю до Рождества — не самое популярное время для шоппинга. * * * В ресторанчике было много народу. Девушка в цветастом кимоно, по-моему, из настоящего шелка, обрадовалась, что нас двое и посадила меня за узкий столик для двоих. Не успела я раскрыть меню, как появилась Марта. Не узнать ее было невозможно — волосы, заплетенные в несколько косичек, были украшены блестящими ленточками. Под цвет блестящих ленточек была большая сумка и туфли на высоком каблуке. Одета она была в кремовый брючный костюм из хорошей шерсти. Я помахала ей рукой. Не успела Марта сесть, как официантка уже интересовалась, что мы будем пить. Я заказала зеленый чай, а Марта сначала попросила безалкогольного пива, но тут же передумала и тоже попросила чаю. — Готовы сделать заказ? — уже спрашивала нас другая официантка, не успела отойти первая. Мы были готовы и обе заказали сашими. — Так о чем Вы хотели у меня спросить? — начала Марта. — О Софье Креченской. — Это о той, которую убили? — уточнила Марта. — Я немного в курсе, поскольку Жульена, то есть мистера Хэннинга, допрашивала полиция. Да и Вы приходили по тому же поводу. — Да, Вы ее помните? — Ну, немного. В общем, ничего особенного. Клиентка как клиентка, — без интонации в голосе ответила Марта. — Вы разговаривали с ней? Она покачала головой. Нам принесли чай. Марта обхватила чашку ладонями, как бы согревая их. — То есть, конечно, я говорила с ней, но Вы, видимо, имеете в виду, не говорила ли я с ней больше, чем того требовали мои обязанности. Нет, не говорила. — Она была одна, когда приходила к Вам? Марта с некоторым удивлением взглянула на меня. — Да. По-моему, одна. — Скажите, Марта, а делом, то есть завещанием Софьи, занимался только Жульен Хэннинг?