— Я достаточно хорошо объяснил? — Да, спасибо. И все-таки, Вы лично никогда не были знакомы с Софьей Креченской? — Нет. — Даже если я скажу Вам, что дом Креченских находится напротив окон Паулы Мэддок, матери Лоры? Он не замешкался ни на секунду: — Ах вон в чем дело! Теперь я понимаю, чем вызван Ваш интерес к моей персоне. Заверяю Вас, что с убитой женщиной я не общался. Ну, а то обстоятельство, что Паула живет напротив… Су-Фолс — маленький город. Так уж вышло. Однако, боюсь, что мне все-таки придется давать показания полиции. — Полиция пока не в курсе, — с дуру похвасталась я. — Хорошо, приезжайте прямо сейчас, если можете. При таких совпадениях, Вы правы, лучше быть допрошенным и спрошенным, чем пребывать подозреваемым под вопросом. — Спасибо, — поблагодарила я. — Еду. * * * В одном Жиль был прав, Су-Фолс, действительно, небольшой город, и до его конторы я добралась меньше, чем за десять минут. В отличие от офиса Жульена, вход в который прятался за углом, вывеска «Хэннинг и сыновья» была видна с Мейн стрит — центральной улицы города. Затемненная стеклянная дверь, небольшой холл в приятных коричневых тонах, стол из хорошего дерева, за которым сидел аккуратный молодой человек в темном костюме и галстуке, кожаный диван и два кресла — все говорило о том, что контора солидная. Джереми натянуто улыбнулся мне и попросил подождать. — Мистер Хэннинг сейчас освободится, — пояснил он мне и углубился в бумаги. Я села. Ждать пришлось недолго. Открылась дверь, и на пороге появился высокий подтянутый мужчина без пиджака. У него были чуть длинноватые вьющиеся черные волосы и аккуратная бородка. Глаза тоже были черные и очень умные. Как я уже заметила, мужчина был без пиджака, рукава очень белой рубашки были закатаны, верхняя пуговица расстегнута, а узел галстука чуть приспущен. В общем, у него был вид занятого человека, и он не потрудился надеть пиджак и завязать галстук перед встречей со мной. Другими словами, я не была клиентом, а только небольшим препятствием. Однако, мужчина приветливо улыбнулся, протянул небольшую ухоженную ладошку и представился: — Я - Жиль. Проходите, пожалуйста. Извините за домашнюю обстановку и вид — так лучше работается, — объяснил он. — Хотите кофе? Не дожидаясь моего «нет, спасибо», он кивнул Джереми: — Сделай нам, пожалуйста, кофе! Мы прошли в кабинет, где стол и два стула были завалены бумагами, разноцветными папками опять же с бумагами, и толстыми книгами. Жиль еще раз извинился, заметив, что у него много работы и пригласил располагаться в углу, где стоял небольшой кожаный диван и низкий совсем кофейный столик со стеклянной столешницей. Я села на диван, а Жиль, расчистил один из стульев и устроился напротив. Джереми принес чашки и кофейник, спросил, нужен мне сахар, разлил кофе и вышел, плотно закрыв за собой дверь. — Спрашивайте, — улыбнулся Жиль. — Вы знали Софью Креченскую? — спросила я. Жиль покачал головой: — Я уже говорил Вам, что никогда ее не видел. — Видите ли, как оказалось, перед смертью у Софьи была сумка, набитая деньгами, а после ее смерти сумка исчезла. Казалось, моя новость его никак не заинтересовала или удивила. Он пил кофе и смотрел на меня по-прежнему с дружелюбной, как мне казалось, улыбкой. — Если сумка, как Вы говорите, пропала, то откуда Вы знаете о ее существовании? — Есть свидетель. — Так у него и спрашивайте, коли он эту сумку видел. — Его, то есть ее, уже арестовала и допросила полиция. — Вот видите… Я перебила его: — Но эта свидетельница взяла и спрятала только пять тысяч, а в сумке оставалось еще тысяч двести сорок. — Если Вы намекаете на то, что, как говорят, у меня трудные времена, и я прикарманил эти деньги, то Вы ошибаетесь. Я их не брал, я про них не знал и даже не догадывался. Не тратьте время попусту. — Вы были в курсе, что Ваш брат занимался делами Креченской? Он снова покачал головой: — Нет, мы не делим клиентов и делимся информацией о них. — А не припомните, где Вы были в позапрошлый четверг с трех до пяти? — решилась спросить я. Он снова улыбнулся, сказал, что, вообще-то такие вопросы обычно являются прерогативой полиции, но он ничего не имеет против того, чтобы ответить. И добавил: — Я точно не помню, но почти уверен, что был в здесь. У меня слишком много работы, чтобы колесить по городу и убивать клиентов брата, — он усмехнулся. — Впрочем, спросите у Джереми. Он знает мое расписание лучше, чем я. Какие еще у Вас вопросы? Я, конечно, хотела его спросить о том, почему он продал дом, насколько он нуждался в деньгах и так далее, но, разумеется, не спросила. Вместо этого, я поблагодарила его за встречу и время, которое он мне уделил, похвалила кофе и направилась к выходу. Жиль не пошел меня провожать, а только пожелал удачи в расследовании и крикнул Джереми, чтобы тот познакомил меня с расписанием интересующего меня четверга. Джереми покопался в пухлом ежедневнике. — Вы знаете, в тот день у нас не планировалось никаких важных встреч, — выдал он, наконец. — И что это значит? — спросила я. — Ну, значит, мы были здесь, в офисе, с девяти до пяти, — пояснил Джереми. — Без перерыва на обед? — поинтересовалась я. — Почему же? — он забавно вытаращил глаза. — Обычно Жиль обедает где-нибудь в городе. — А Вы? — А я езжу домой, — буркнул он. Наверное, ему тоже хотелось обедать в городе, но тратить на ланч долларов пятнадцать, а то и двадцать, в день было накладно. — А во сколько Вы уходите на обед? — По разному, — он пожал плечами. — А в тот четверг? Он снова сверился с ежедневником: — Если в тот день ничего не было назначено, то, наверное, в час. — А вернулись? — В два. — Жиль был уже в офисе? — Я не помню. — Ладно, — вздохнула я. — Спасибо за ответы и кофе. Если вдруг что-нибудь вспомните, то, пожалуйста, позвоните. Я протянула ему свою визитку. Он взял ее и положил в карман. — Вы знали Софью Креченскую? — спросила я, натягивая перчатки. Он пожал плечами: — У нас много клиентов, а я сравнительно недавно здесь. Но такой фамилии что-то не припомню. Я еще раз его поблагодарила и вышла. * * * Казалось, расследование мое окончательно зашло в тупик. Возможно, надо было еще раз сесть, сопоставить все факты и расписать все события по часам и минутам, но мне не хотелось. Дело висело камнем, близилось Рождество, и у меня была хорошая перспектива провести праздники в компании с нераскрытым преступлением и недовольным клиентом. В конце концов Люся или ее муж начнут меня теребить вопросами о результатах, ответов на которые у меня не было. Я решила поехать в молл и побродить по магазинам, дав себе обещание поработать над делом допоздна.