— Следовательно, если мы свяжемся с французской полицией и поставим в известность все наши консульства во Франции, появится неплохой шанс перехватить его. Все это, разумеется, при том непременном условии, что Феррис-Фриман еще жив. — Вы, конечно же, совершенно правы. Удивительно, как вам, экспертам, удается перекрывать для преступников все возможные лазейки! — Для этого необходима всего лишь методичность, умение увидеть любую возможность собрать наиболее важную информацию. Теперь понимаете? Вот зачем мне понадобилась поездка в такую глушь, как Лонг-Хайбери. Представился шанс, и мои ожидания полностью оправдались. В то же время Феррис-Фэйрфакс-Фриман, если он жив, пока понятия не имеет, что нам удалось отследить его до Лонг-Хайбери. Откуда ему знать? Существовал лишь один шанс из ста, что та женщина из полуподвала запомнит название фирмы, перевозившей его имущество. В данном случае нам на выручку пришло непобедимое и всепроникающее любопытство людей, обитающих в многоквартирных домах, к соседям, представляющим иные общественные классы, чем они сами. Чуть-чуть удачи и большая работа! Вот в чем состоит подлинное искусство сыска. Некоторое время мы ехали в полном молчании. Меня слегка беспокоили уколы совести по поводу сержанта Бифа. В конце концов, только в качестве его друга я изначально получил доступ к участию в расследовании этого дела, а теперь чувствовал, что проявляю черную неблагодарность, предоставив его самому себе. Но насколько же интереснее оказалось наблюдать за работой Стьюта! Поражала острота и мощь его интеллекта, привычка тщательно раскладывать мысленно по полочкам полученную информацию, неторопливая целеустремленность продвижения вперед, натренированное чутье. Все это выглядело настолько более внушительно, чем тяжеловесные размышления Бифа, что у меня начали появляться сомнения в особых способностях сержанта, в его природной одаренности как сыщика. Подождем, однако, сказал я сам себе, когда мы уже приближались к Брэксэму. Вполне вероятно, мой друг воспользовался отсутствием Стьюта, чтобы откопать не менее ценную информацию. Пусть и очень медленно, но он тоже продолжал вести следствие. В полицейском участке нас дожидался констебль Голсуорси. — Сержант Биф поручил мне немедленно вызвать его сюда, как только вы вернетесь, — доложил он, обращаясь к Стьюту. — Насколько я понял, у него есть для вас важное сообщение. — Так где же он сейчас? — спросил инспектор с обычной строгостью в общении именно с этим констеблем. — Он велел мне сказать, если это вас интересует, что последовал вашему совету и проводит дополнительные допросы по делу. — Вот как? — Стьют не смог подавить мрачноватой ухмылки. — Хорошо. Я буду ждать его здесь. Мы сели и молча закурили. Оба чувствовали себя немного уставшими. Прошло, вероятно, около четверти часа, когда в помещение поспешно вошел Биф, слегка взмокший, но явно весьма довольный собой. — Что там у вас настолько важного, Биф? — сразу же поинтересовался Стьют. — Вы просто чудеса творите, сэр! — громко воскликнул сержант. — Я только диву даюсь, как вы могли догадаться. — Догадаться о чем? — холодно спросил Стьют. — Как о чем? О том, что я смогу получить новую информацию от Сойера. Это вы мне и предложили сделать перед своим отъездом. Стьют с важным видом кивнул. — Ну, и каковы результаты? — Сначала он отмалчивался, словно в рот воды набрал. Но поскольку я догадывался, что вы не зря рекомендовали мне заново допросить его, то знал: ему есть еще о чем нам сообщить. Кроме того, я по глазам видел. Подумал, что-то он явно от нас скрывает. И надавил на него как следует. Задал ему сотню вопросов, после чего он все выложил как на духу. — Что конкретно? — нетерпеливо спросил Стьют. — Относительно своего брата, сэр. — Своего брата? Брата Сойера? А он здесь при чем? — Разве вы не знаете, сэр? Я-то думал, знаете, раз послали меня к Сойеру. Дело, понимаете, в том, что брат его пропал. Исчез, как не было. Стьют застонал в голос. — Только не еще один кандидат в жертвы убийства! — почти взмолился он. — Доложу вам все, что выжал из Сойера. Этот его брат — человек женатый. А если уж говорить о женах, то его половина — чисто разбойница. Понимаете, о чем я? Отбирает у него все заработанные деньги до последнего пенни и все такое. Стоит ему хотя бы близко подойти к пабу, она уже тут как тут. Сразу суется за ним. Я сам видел ее с ним однажды в «Драконе», когда они сюда наведывались. Типичная мегера, вот что я считаю. — Они, если я правильно понял, живут не здесь? — спросил усталым голосом Стьют и вздохнул. — Нет, сэр. Они из Клэйдауна. — Это далеко отсюда? — Миль пятнадцать будет. Зато там самый лучший торговый центр во всей округе. Брат Сойера работает маляром и отделочником, но имеет свою маленькую фирму. И жить бы ему припеваючи, если бы не эта карга — его жена. Стьют утомленно закрыл глаза, но это не заставило Бифа поспешить заканчивать свою историю. — В ту среду он тоже заявился в «Дракон»… — Время? — Я как раз подходил к этому. Где-то около семи часов. Вскоре после того, как оттуда ушел Роджерс. И вот отзывает он своего брата в сторонку. «Фред, — говорит он, — я сбежал». — «Сбежал? От кого?» — спрашивает Сойер. «От нее, от кого же еще?» — «Господь всемогущий! — изумляется Сойер, хотя ему трудно было винить брата, но все же его такая новость поразила. — И что ты теперь собираешься делать?» — «Бизнес все равно достанется ей, — отвечает брат. — Она сохранит двух наших рабочих и продолжит дело сама. Я ей не особенно-то и нужен». Сойер сказал, что даже не сразу ему поверил. Но брат потом попросил денег в долг. Понимаете, всеми их денежными вопросами тоже заправляла жена. Выписывала чеки и прочее. А он ничего не мог снять со счета без нее. Понимаете? — Сойер дал брату денег или нет? — снова со вздохом спросил Стьют. — Да, одолжил десять монет. А брат пообещал написать ему. Жене же своей оставил записку. Что-то вроде видеть тебя больше не могу и не желаю. — Не слишком-то вежливо с его стороны, — отметил Стьют. — Эх, жаль, вы с ней незнакомы, сэр! Короче, он скрылся. — В котором часу? — Сойер точно не помнит, но случилось это примерно через час после его прихода в паб. — Ясно. И что мне, по-вашему, нужно предпринять в этой связи? Биф откровенно поразился, услышав вопрос. — Вы же сами хотели, чтобы я выспросил у Сойера… Стьют поднялся со стула. — Очень хорошо, сержант. Уверен, вы сделали все правильно. Но мне совершенно непонятно, почему вы считаете, что меня заинтересует печальная повесть о пропавшем брате мистера Сойера. Как я предполагаю, он даже не был знаком с молодым Роджерсом, верно? — Они были знакомы, пусть и не близко. — Ладно, но факт знакомства нельзя считать мотивом для убийства, или я не прав? Биф поник. Он выглядел теперь обиженным и угрюмым. — Вот и старайся после этого! Я выполнил порученную мне работу, а потом доложил о результатах. — За что я вам очень благодарен, Биф, — ледяным тоном сказал Стьют. На этом наше совместное совещание и кончилось. Глава 20 Дни текли один за другим, но никаких новостей не приносили. Я снова начал сомневаться, узнаем ли мы когда-нибудь, кого убил Роджерс. Если отнестись к раскопанной Бифом истории брата Сойера серьезно, то вероятных жертв было уже четыре. Дело превратилось в какой-то затянувшийся кошмар и напоминало мне времена детства, когда я — ученик приготовительной школы — просыпался среди ночи на смятой подушке и не мог заснуть, решая в уме задачи по арифметике, заданные на завтра. Хуже всего было то, что мы ни в чем не были абсолютно и стопроцентно уверены. Существовали вероятности, возможности, версии, но ничего конкретного, чтобы опереться в расследовании или взять за отправную точку. Наконец наступило утро, когда случилось событие, которое помогло не только устранить одну из вероятностей, но и подарило новую надежду на итоговый успех следствия. Это произошло в ветреный, но ясный мартовский день, когда по углам садов в Брэксэме еще лежал снег, хотя, помнится, в воздухе уже запахло весной. И даже Биф не выглядел угрюмым и желчным, встретив наступающий день в приподнятом настроении. Кончики его усов взлетели вверх, а не висели обсосанными в грустных раздумьях. — Они разыскали его, — возбужденно объявил он. — Этого типа — Фэйрфакса. — Вы имеете в виду… тело? — Не-е-ет! — воскликнул Биф, до предела протянув в своем отрицании гласный звук. — Он жив и здоров. Живее многих из нас, я бы так сказал. Его отследили в Париже. Не столь эмоционально, но Стьют подтвердил эту информацию. — Он все-таки явился в наше парижское консульство, — сказал инспектор. — Насколько я понял, захотел перебраться в Швейцарию. У нас есть его адрес в Париже, и сейчас французская полиция установила за ним наблюдение. Жена вместе с ним. — Как вы собираетесь действовать дальше? — Переправимся через пролив, — ответил инспектор. — Я беру Бифа с собой. — Мне ехать с вами? — изумленно выдохнул Биф. — Зачем я вам там сдался? — Вы знаете Фэйрфакса в лицо. А я при идентификации никогда особо не доверял фотографиям. Мне нужно иметь при себе человека, способного опознать его. — Боже мой! Чего я в этой вашей Франции не видел? — Вам необходимо быть готовым к отъезду через полчаса. Надо успеть к полуденному парому через Ла-Манш. Но Биф все еще не мог смириться с происходящим.