Алекс опустил подножку байка и привычным щелчком пальцев отправил сигаретный окурок в стоявшую около автобусной остановки урну. – Пижон, – прокомментировал действо Грибовский. Последнюю неделю, которую Дум возился с пятеркой выкормышей светлого аналога школы “Фаллен”, он не получил ни весточки от Гвардии. – А я надеялся, тебя не откачают, – с лицом мрачнее тучи ответил Дум. Грибовский, хмыкнув, оттолкнулся от своей спортивной машины, на которую все это время опирался. Пройдя мимо Алекса, он похлопал его по плечу и сочувственно промычал: – Не судьба, дорогуша… не судьба. Алекс закатил глаза и последовал за лейтенантом. Фарух, как и обещал, договорился со своим контактом, так что пришло время получить несколько ответов на парочку вопросов. Звучит, конечно, так себе, но что поделать. Неделя нервотрепки с магами, которые без линз ничем от смертных не отличаются, это тот еще карнавал. Алекс и подумать не мог, что тренировать вроде как способных студиозусов будет так непросто. Адрес, который выдал Фарух, приходился на задворки центрального района. Где-то посередине от кварталов с огромными высотками и Амальгамой-стрит. Вполне себе фешенебельное местечко с бутиками, где ценник можно было легко спутать с номером телефона. Так что 16 Севен-роуд, небольшое четырехэтажное ветхое здание в стилистике поздней готики, с горгульями и тяжелыми барельефами, несколько выделялось из общей канвы. – Саймон Шульман, – по памяти зачитывал Грибовский, на ходу закидывая в рот разноцветные драже, – антиквар со стажем контрабандиста. Разыскивается полицией как минимум девяти стран Старой Земли по подозрению в мошенничестве с вывозом реликвий. И, разумеется, в чем даже сомневаться не приходится – черный маг. Поднявшись по каменным ступеням, Алекс с Грибовским вошли внутрь довольно просторного помещения. В чем-то оно даже напоминало лавку лысого Бромвурда. Только с той разницей, что вместо всякого дешевого хабара здесь под увесистой защитой были выставлены артефакты самого разного назначения. Под куполами из стекла с адамантиевым напылением (на каждый такой требовалась отдельная лицензия), окутанные вихрями серьезной магической защиты, они даже слегка поблескивали от количества магии, в них содержащейся. В самом зале было выставлено не так много предметов, остальное, скорее всего, только по каталогу и только проверенным клиентам. А львиную долю, как догадывался Дум, только членам организации “Бездна” за золотые монеты… Но даже то, что стояло на всеобщем обозрении… Небольшой алый дневник… нет-нет, вовсе не принадлежащий перу Тома Реддла, но все равно – содержащий в себе злого духа. Условно разрешенный артефакт, стоимость в двести сорок восемь тысяч кредитов. Такой разве что для коллекции какому-нибудь безумцу да и сго… – Дзинь-дзинь, – звенел колокольчик звонка, по которому гвардеец беспощадно стучал ладонью. Грибовский миновал витрины и стеллажи так, словно не видел в этом обилии ничего особенного. Что и поспешил подтвердить на словах. – Не глазей, Алекс. Здесь ничего такого нет. – Ничего такого?! Да здесь… – Если будешь хорошо себя вести, то так и быть, дорогуша, выбью тебе пропуск в схрон конторы. Вон там всякого дерьма навалом – хоть экскурсии устраивай. В том, что в недрах Гвардии полно дерьма, Дум не сомневался, но вслух высказаться не успел. На звон из темного коридора, уходящего вглубь здания, вышел весьма колоритный персонаж. Низкого роста, с залысиной, горбинкой на носу, моноклем, прикрывающим бегающий, маслянистый правый глаз карего цвета. Вместо левого – стекляшка не лучшего качества, но, видимо, с ней были связаны какие-то особые воспоминания, потому как вряд ли человек, владеющий таким заведением, не мог позволить себе иного. В костюме, шитом по индивидуальному заказу (это наметенный взгляд Алекса сразу определил) с жилеткой, он держал большие пальцы в карманах и взирал на всех с видом того, кто может продать даже позавчерашний мусор на свалку. В общем, вид весьма стереотипный, что немного разочаровало Дума. Как он знал с доподлинной точностью – в нем и самом текла кровь Соломонова. Во всяком случае – в какой-то ее доле. – Добрый день, мистер Шульман. – Он был добрый, гвардеец, – а говорил антикваришка без всякого намека на акцент, чем очень сильно выбивался из образа. – Но вот ко мне в магазин заявились вы, и степень хреновости этого дня возросла с нуля до десяти. По пятибалльной шкале. – Ну, я бы не сказал, что бизнес идет… – Бизнес идет как надо, – перебил лысеющий еврей. – И таки не вам говорить мне за бизнес, юноша. Кто за него говорит, тот на тайные конторы не горбатится и на побегушках не бегает. Грибовский поднял ладони. – У вас есть то, за чем мы пришли? – Вы про дерьмо? Ну так обратитесь в свою контору – только что с ваших слов услышал, что его там предостаточно. Грибовский, несмотря на то что ему открыто хамили, только улыбался и слегка посмеивался. Алекс же посмотрел на свои руки. После того, как он провел неделю, пытаясь втолковать детишкам, которые отродясь магии без линз не воспринимали, как обходиться без техники, он и сам стал немного лучше ее чувствовать. Так вот, пальцы его покалывало. Это можно было бы списать на защитную магию вокруг артефактов. Вот только плюс ко всему Алекс чувствовал явный запах серы и мокрой листвы. – Мистер Шульман, – кажется, Грибовскому нравилась эта небольшая пикировка, – мы пришли от Фаруха. И вы это прекрасно знаете. Так что давайте не будем ходить вокруг да около. Нам нужна информация о сфере Посей… – В этом мире, юноша, даже та субстанция, которую вы столь любезно упомянули, не бесплатна, – перебил, поправляя монокль, антикварщик. – Так что, если вам что-то из-под меня требуется, извольте подложить немного кредитов. – Немного – это сколько? – Двадцать пять тысяч, и я буду целиком и полностью расположен к тому, чтобы рассказать двум деткам несколько сказок на ночь. – Двадцать пять тысяч?! Да ты обалдел, старый еврюга! Пока шел горячий торг, в котором как Саймон, так и Грибовский вспоминали предков друг друга вплоть до какого-то там колена, Алекс ходил вокруг выставленных предметов. И вроде все было нормально. Ни трещинки на полу, ни пылинки в углу, все заклинания в идеальном состоянии, каждый купол начищен и отдраен. Даже пожарная служба, приди она сюда за взяткой, не смогла бы и носа подточить. Но Алекс еще никогда не видел помещения, к которому не смогли бы придраться пожарные. Просто потому, что они требовали идеала, который в природе не встречался. Даже магия не могла бы навести здесь такой порядок. Во всяком случае – настоящий. – Черт, – процедил Алекс, – только не это… Он достал из внутреннего кармана платок, после чего, убедившись, что на него не обращают внимания, завернул в ткань сигарету и подошел к прилавку. – Двенадцать тысяч, Саймон, и моя безграничная благ… – Мистер Шульман, – Алекс отодвинул Грибовского плечом в сторону и положил на прилавок сверток, – не скажете, пожалуйста, что находится в этом платке? Единственный глаз Шульмана под моноклем слегка заблестел и забегал из стороны в сторону, будто антикварщик в срочном порядке пытался найти выход. – Откуда мне это знать, мальчишка?! Да и при чем здесь твой вонючий платок? – Спрошу второй раз, мистер Шульман, что в этом платке? Антикварщик заскрежетал зубами, а его правая рука начала конвульсивно подергиваться. Грибовский потянулся к револьверу. – Вы хотели узнать о мяче Посейдона, да? – Я слышал, его называют иначе. – Эти идиоты! Артефакт называется именно мячом Посейдона! Он играл им с русалами в… – Спрошу в третий раз, мистер Шульман, что в платке?! – с нажимом, добавляя в каждый звук своих слов волю, спросил Алекс. Теперь Шульман задергался уже полностью. Натурально как в эпилептическом припадке. Монокль выпал из глазницы и покатился куда-то по полу. – Сиг… сигар… – Стреляй! – выкрикнул Алекс, волей создавая перед собой огромную черную печать, чем-то похожую на щит. Грибовский, не спрашивая и не раздумывая, нажал на курок. Впервые Дум видел зачарованный волшебный револьвер в действии. Стоило Грибовскому надавить на спусковой крючок (он выхватил пистолет из кобуры так быстро, что Алекс не увидел ничего, кроме смазанных движений), как перед дулом кольта, накладываясь друг на друга, вспыхнули десятки печатей, а затем изнутри выскользнул поток алого свечения, мгновенно превратившийся в сверкающее магией заклинание “Копье Ланселота”. Один его жар был достаточно силен, чтобы заставить вздрогнуть защитное заклинание Алекса. Созданное из чистого пламени и света, заставляя загореться почти весь воздух в зале, оно вонзилось в грудь антикварщику и утащило его внутрь темного коридора, где на секунду вспыхнуло яростным вихрем света и огня, пробившего здание насквозь и рассеявшегося где-то у самого неба. Зафиксировано заклинание: “Копье Ланселота” школ огня и света. Насыщенность УЕМ – 3742. – Оху… можно, – выругался Алекс, поднимаясь на ноги. Вместо идеального выставочного зала он стоял посреди полной разрухи. Разломанные доски пола, разбитые купола, поврежденные артефакты и реликвии. Несколько дыр в стенах, кислотные разводы и ожоги, остаточные вспышки заклинаний. – Это не я, – тут же открестился Грибовский.