Этот материал использовался в черно-магических ритуалов чаще остальных сразу по нескольким причинам. Но самая главная — если не считать кровь младенца, пущенную при его смерти, то это самый лучший источник “бесплатной” энергии. Который, к тому же, очень легко хранить и передавать. Подобные “простынки” продавались на черном рынке по три сотне кредитов за штуку. И, более того, существовали целые организации, промышлявшие их производством. Грязная работенка… Разложив “покрывало”, Алекс взял черный мелок и парой резких движений начертил вокруг нехитрую магическую печать. — Ну и вонища, — скривился Дум, завернув мелок в полиэтилен и закинув обратно в рюкзак. Ему захотелось промыть ладони антисептиком, но чужеродный материал мог помешать процессу. Но, хоть, Хрен-попадешь не обманул. Мелок действительно был сделан из дерьма самоубийцы. Знали бы простые обыватели сколько всего выходит из человека во время смерти… — Последний штрих. Дум, аккуратно, стараясь ничего не нарушить в нехитром ритуале (черный маг без паранойи — мертвый черный маг) положил на “покрывало” серую кость. Кость человека убитого за доброе деяние. Кажется, Хрен-попадешь, сказал, что этот человек пытался спасти собаку от орков (сраные любители собачатины), завязалась потасовка и парнишка отправился в мир иной. Три несложных ингредиента, обошедшееся Алексу в шесть сотен кредитов, сэкономят ему количество у.е.м. равное двум, двум с половиной тысяч кредитов, если восполнять ресурс при помощи алхимии. Да, в былые времена, он бы просто накупил пилюль, закинулся по самое не могу, и сравнял бы это место с землей, но ограниченный бюджет диктовал совсем иные правила. — Олд-скульные, мать его, правила, — прошипел Алекс. Усевшись рядом с кругом, Алекс простер над ним руки. Ритуал отличался от магии печатей (высшего волшебного искусства, ранее доступного лишь единицам, а теперь, благодаря линзам, даже школярам) тем, что почти не потреблял магии из источника колдовавшего. Достаточно было обладать сотней другой у.е.м. и вот уже ты шаман или ведьма в какой-нибудь средневековой деревушке. Зачерпнув немного из источника, Алекс погрузился разумом внутрь печати. Магия смерти откликнулась на его зов. Она ощущалась гнилью на кончике языка и мхом, медленно ползущим по рукам. Алекс совладал с отвращением. Он был сведущ в этом черном искусстве, но это не означало, что оно ему нравилось. Небольшим усилием воли, Алекс подчинил себе тот сгусток магии, что породил ритуал, а затем направил его в грудь упырю. В его разуме это выглядел так, как если бы он вонзил зеленый кинжал в грудь мертвецу, а в реальности… в реальности не произошло ровным счетом ничего. Разве что мертвяк перестал шевелиться. — И сколько же ты поднял народа, Люциус? Минус некромантии для Алекса всегда заключался в эффекте обратной связи. Некромант, будучи кукловодом, был связан со своими марионетками множеством нитей. А, как известно, по любой тропе, даже из нитей, можно ходить в обе стороны. Дум, все так же мысленно, позволил кинжалу магии смерти распасться на тысячи маленьких огоньков. Те, будто оживая, роем закружились над мертвецом, а затем понеслись в разные стороны. Во всем комплексе “Райских Бань” внезапно зазвучало эхо от падающих тел. Десятки мертвецов, один за другим, падали грудой плоти и костей. Тысячи маленьких, невидимых взгляду, кинжалов магии смерти обрезали нити, связывавшие умертвий с их хозяином. Один из таких упал совсем рядом с Алексом. Буквально в метре за его спиной. — Быстрее надо быть, — не открывая глаз, произнес Дум. — Упыри медлительны, когда на их связь с создателем совершают атаку. Прописные истины, Люциус. Спустя несколько секунд, Алекс, отряхивая руки, поднялся на ноги. Мыском ботинки он размазал круг и затоптал зеленое пламя, медленно пожиравшее окровавленную простынь. Кость добродетеля, при этом, превратилась в горстку пепла. — Значит, сидим в подвале? — Дум достал из кармана зажигалку и прикурил. Он не мог позволить себе лишнего расхода у.е.м. — Как-то слишком стереотипно. Развернувшись на сто восемьдесят, Алекс направился в сторону лифтовой шахты. Алекс узнал, где находится Люциус. Но и Люциус теперь знал, что Алекс знал… Не знал он только того, что еще лежало в рюкзаке Дума. И то, что тот разбирается в архитектуре смертных куда лучше трехсотлетнего вампира, живущего прошлым. — Ретроградность, — Алекс достал нехитрое приспособление, благодаря которому можно было “ездить” по тросам. — губит вампиров куда лучше солнца и осины. Глава 16 Алекс, подойдя к шахте лифта, достал из рюкзака простой… гидравлический домкрат. Немного доработанный кустарным образом так, чтобы им можно было раздвигать тяжелые створки дверей. Понятное дело в каких целях он использовался. Дум, аккуратно воткнув две металлические плашки в щель, отошел на почтительное расстояние (все же продукция Хрен-выговоришь в любой момент могла подставить)и, при помощи усилия воля, нажал на единственную кнопку. Сталь загудела, затрещала и две мощные механические лапы начали медленно раздвигать их в разные стороны. Дум же в это время спокойно курил. Люциусу бежать было особо некуда, да и не зачем. Ситуация приближалась к патовой. — Пыльно-то как, — Алекс провел пальцем по подоконнику. — вот что значит — новая элитная недвижимость. Интересно, здесь человек сорок хоть живет? Размышления о экономической структуре города прервал тяжелый металлический хрип. Створки лифта замерли, обнажив проход в шахту такой ширины, что любитель фаст-фуда вряд ли бы смог пролезть. Ну ничего, Алекс, прошедший четырехлетний курс похудания на казенных харчах, с легкость справился с задачей. Поднырнув под намертво застрявший домкрат, он оказался в темной, глухой шахте. Одно камерная, рассчитанная лишь на один лифт, она протянулась на десяток метров наверх и примерно столько же — вниз. Когда-то старые, технические помещения, переоборудовали под подземный паркинг, построчную и нечто вроде бойлерной. Так что “Райские Бани” опускались под землю примерно на тот же уровень, что и понимались к небу. — Поэтично-то как, — сам на собой насмехался Алекс. — скоро к Фаруху в ученики пойдешь… тем более тот звал. Хотя, небось, забыл уже, старый араб. Дум закрепил на самом толстом и, видимо, прочном тросе нехитрый инструмент. Убедившись в том, что тот крепко держится на металлическом волокне, Дум огляделся. Цементная шахта. Несколько направляющих стальных балок. Металлические скобы, служившие здесь “лестницей”. Все это ему очень сильно напоминало тот злополучный вечер и не менее злополучных троглодитов. Но сейчас не время предаваться праздным воспоминаниям. Барон Вампир это, все же, не троглодит. Хотя и Алексу уже давно пешком под стол не ходит. — Погнали, что ли. Дум, сжав подошвами туфель тросс, нажал на спусковой рычаг под рукоятью держателя и, в ту же секунду, несколько шестеренок и закусывающих скоб (ну или как там все это правильно называется), потянули его вниз. Спуск, протяженностью в два десятка метров, особо много времени не занял. Это, все же, не из небоскреба Фейри прыгать, как довелось, разок, Алексу. Впрочем это совсем другая история. Спрыгнув на крышу лифта, Дум не спешил открывать крышку люка. Потоптавшись по металлу, он наклонился и положил ладонь на холодный и чуть влажный металл. Кто бы сомневался, что вентиляцию здесь делали не на совесть. Да и вообще, кроме огромных стеклянных монстров — этажей на сорок и выше, остальное, даже элитное строительство в Маэрс-сити, если речь не об индивидуальном, оставляло желать лучшего. — Так и думал, — вздохнул Алекс, когда подушечки пальцев начало немного покалывать. — Ты бы хоть шифровалась. Ризе всегда славилась тем, что любила ставить ловушки. Магические, разумеется. Несколько магический печатей, запитанных магией, но имеющих, так сказать, остроченное срабатывание. Или реакцию на чужой магический источник. К примеру, если мимо такой пройдет обычный смертный, то магия не сработает — ей не на что будет реагировать. А вот если маг… Это, разумеется, не уровень защитных чар, на которые были способны лишь сильные маги — от адепта и выше, но все равно неприятно. Порывшись в рюкзаке, Алекс достал купленный у Хрен-выговоришь маленький пустой кристалл-накопитель. Тот выглядел как простая стекляшка, но на деле стоил денег. Положив вещицу на ладонь, Алекс направил в неё искру магии объемом в полсотни у.е.м. Учитывая, что его максимальный объем источника за последние три месяца вплотную приблизился к тринадцати сотням, то в процентном соотношении цифра весьма немаленькая. Осторожно подойдя к люку, Дум повернул рычаг и, немного приподняв крышку, резко забросил внутрь осколок и рыбкой нырнул в противоположную сторону. Сделал он это как раз вовремя, потому как в следующее мгновение крышку люка сорвало ко всем чертям. Куски оплавленного металла горячей шрапнелью выстрелили во все стороны. Несколько из них умудрились порезать штаны Дума. Благо под ними оказался бесчувственный казенный протез, а не родная плоть. Сама же крышка, расколовшись, увенчав собой толстенный столп серого пламени из школы Смерти, взлетела на десяток метров и врезалась в стену шахты, застряв там на манер “звездочки” какого-нибудь ниндзи. — Офигенно делающего минет, ниндзи, — выдохнул Алекс, прогоняя из воспоминаний последнюю ночь с Ризе. Он поднялся и отряхнул пиджак от стальной стружки. — Небольшие ловушки, да… Локи искуситель, как же много я упустил за эти четыре года. Алекс аккуратно подошел к люку и, достав смартфон, включил камеру и опустил его внутрь кабины. Помимо магических ловушек, там могли оказаться и самые обычные. Не колья с отравленным стрелами, но что-нибудь вроде растяжки или саморазрядного устройства. Суть огня смерти в том, что он уничтожал лишь одухотворенное. Иными словами — живое. Органическое. Именно с этими целями к крышке люка была приколочена еще живая кошка. — Вот ведь… Алекс покачал головой. Ризе точно знала о его любви к пушистым зверькам. Так что не оставалось никаких сомнений в том, что именно она устроила это все.