Ни одно из заклинаний Алекса не смогло бы остановить эти молнии. Просто, потому что те — порождение веры, а силы Алекса — продукт тьмы. — Сука! — выкрикнул Дум. Напрягая все остатки магии, что у него остались, он заставил костюм посла взмыть в воздух, пролететь над их головами и встать на пути молний. Те взорвались снопом обжигающих искр, оплавляя стены и испаряя зачарованную королевой фей одежду. Когда все стихло, Каратель молча смотрел в глубокую дыру в полу, а затем прыгнул туда следом. Алекс бежал так быстро, как только мог. Перепрыгивая через трубы, иногда падая, раздирая кожу об острые выступы труб, в которые вонзались летящие следом пули и молнии. Иногда какие-то из снарядов или разрядов находили свою цель в этом хитросплетении труб и проводов. Дум стонал, но держал. Держал на руках замершую Адель, неспособную даже пальцем пошевелить. Та молча прижималась к нему. Дум бежал. Свистели пули. Гремели молнии. Искрили провода. Порой взрывались трубы и клубы дыма окутывали их, обжигая и без того израненную плоть. Алекс порой откидывался каким-то заклинаниями, насквозь пропахшими серой и Бездной. Он даже не знал, откуда в его демоническом источнике бралась энергия. Ему было плевать. Лишь бы добежать. Только бы успеть. А затем огненный таран, ударивший ему куда-то под ребра. Их швырнуло, протащило по полу и ударило о металлическую стену. Дум закричали. Толи от отчаянья, толи от боли. — Удивительно, — из тени, из клубов пара, вышел человек в маске. — черный маг, прикрывающий собой кого-то кроме себя. Алекс внезапно понял, что, даже падая он смог все сделать так, чтобы Адель оказалась за ним. И теперь между Карателем и его целью оказался Александр Думский. Щелкнул взведенный курок и в лицо парня уставился ствол автомата. — Можно… закурю? Окровавленной рукой Алекс потряс сигаретами. — Закури, — разрешил Каратель. Алекс только хмыкнул. — Знаешь, — сказал он затягиваясь. — кажется у меня теперь будет новая детская травма, связанная с ублюдками в маске. Добавлю вас в список того, что мне не по душе. — Черный маг называет меня ублюдком? Я сочту это за комплимент. А души у тебя все равно нет. Дум хотел сказать ему что-то едкое обидное, но не придумалось. Он затянулся и выдохнул облачко дыма. — Отдай её, — приказным тоном донеслось из-под маски. — и умрешь быстро. Алекс продемонстрировал средний палец. Без кольца он выглядел как-то пусто. Может фальшивое завести? Или татушку какую набить? Внезапно каратель убрал автомат и опустился рядом с Алексом на корточки. Он схватил его за волосы и вздернул вверх с такой силой, что захрустели шейные позвонки. — Знаешь, какое, между нами, отличие, мерзость? Алекс хмыкнул. — Знаю. — Да? — искренне удивился незнакомец. — ну давай, состри перед тем, как начнешь молить меня о смерти. — Я черный маг, а ты — стихийный. Маска это скрывала, но Алекс буквально чувствовал, как удивленно вздернулись брови Карателя. — Никакой философии… мразота, — хмыкнул Алекс и указал пальцем на отброшенную им в сторону зажигалку. — Просто я работаю мозгами, а ты, сука, необразованная быдлота. До Карателя дошло. Но дошло слишком поздно. В следующее мгновение зажигалка рванула похлеще любой гранаты, а остальное сделала физика. Алекса, схватившегося за Адель, выдернуло из хватки потерявшего опору Карателя. Ихтроих почти одновременно засосало в дыру и выбросило в открытое небо. Каратель, кажется, стрелял или даже колдовал, но Алекс этого не видел. Он на несколько секунд использовал чары в костюме и усилием воли заставил их отлететь на пару километров от барахтающегося в воздухе ублюдка в маске. Вдвоем с Адель, прижавшись друг к другу, они кружились, падая сквозь облака, а где-то в вышине горел поврежденный двигатель дирижабля. Глава 32 Глава 32 Алексу снился сон. Прекрасный сон. Кажется, в этом сне тот старый хрен, сидящей где-то в иных пластах реальности, в городе с куполами цвета гаснущих звезд, простил ему все грехи. Простил и дал крылья. И Алекс летел — ходил среди птиц и облаков. А компанию ему составлял ангел. Немного грустный, разбитый, надкушенный ангел. Как фарфоровая статуэтку. Её достали из бабушкиного серванта. Попытались очистить от пыли, отполировать, но в процессе уронили. Надкусили. Или это про печенье. Мысли путались. Кажется, старый хрен его, все же, не простил. Передумал. Отнял крылья и камнем обрушил вниз, на землю. Они упали и только чудом выжили, а может потому, что их подхватил порыв магического ветра, пропахнувший зверолюдьми. Алекс плохо помнил. Что-то тяжелое врезалось ему под затылок и выключило свет. Причем сразу во всем мире. — Он долго… будет… приходить… в себя? Звуки доносились как из-под подушки. Может он спит. Но если спит, то вставать не хотелось. — Я еще посплю, Робин. Отвали, — проворчал сквозь сон Алекс. — Включай тумблер. Что? Что еще за, нахрен, тумблер? Ответ не заставил себя ждать. Как и агония. Алекс, все же, лежал не в кровати. Если только в Икее не начали продавать кровати, сделанные из жидкого огня. Тот потоками хлынул в тело Дума. И жуткий, дерущий глотку вопль, вырвался из недр того океана боли, куда его заставили нырнуть. Дум попытался дотянуться до источника магии, но напоролся на стену, блокирующую его доступ к источнику. И он кричал. Кричал и горел. Сколько это длилось? Может долю секунду, может двадцать лет. Когда ты весь горишь изнутри, когда кости буквально выворачиваются из суставов, чтобы найти хоть какую-то лазейку для бегства, когда рвутся мышцы, когда кровь буквально затапливает твои легкие — последнее, чему ты отдаешь отчет, это время. А затем все прекратилось. Тело еще била легкая огонь, но огонь исчез. Алекс дергался, на его губах булькала пена, а сознание дрожало где-то на грани бытия и забытья. Ему в лицо плеснули холодной водой. Спасибо. Он жадно облизывал губы, в надежде, что несколько капель живительной влаги помогут остудить все еще тлеющий внутри огонь. С трудом, но он открыл глаза. — Ты… блять… мертв… — прохрипел он. — Или я… в аду? Изображение рябило. Мутные круги гуляли перед его глазами. Но с каждой секундой реальность врывалась в его сознание. С ноги крушила все те преграды и барьеры, что еще недавно выставила боль. Такова суть живых существ. Чтобы не происходило, а разум, воспользовавшись адреналиновый бурей, попытается вернуть тело в готовность к бегству. Вот только бежать Алекс не мог. Он был прикован к полу железными цепями. Полу, затопленному на несколько миллиметров соленой водой. Горло сжимал адамантиевый ошейник. Тот самый, который цепляют на магов, угодивших в тюрьму.