Даша вспыхнула. – Если тебя это так интересует, могу позвонить в полицию и спросить, не узнали ли они чего-то нового. Может, остальные свидетели сообщили им точные цифры и размеры. – Она посмотрела на часы. – Вот прямо сейчас и позвоню. Петрова поспешно отодвинула от подруги телефон и для надежности прижала трубку рукой. – Рыжая, ты совсем плохая. Если ты действительно хочешь найти то, что ищешь, даже если этого в природе не существует, то главное – сохранять индифферентность. Представь себе на секунду, что дела обстоят именно так, как ты рассказываешь... Молодая женщина возмущенно раскрыла рот, чтобы выдать очередную партию возражений, но Аня решительно ее оборвала: – Будешь меня перебивать, я до ночи не закончу. Так вот, если Кока и вправду нашел нечто ценное, то желающих посоревноваться с тобой в спортивном ориентировании будет немало. И люди они, по крайней мере, часть из них, судя по Кокиному концу, довольно серьезные. Тот человек, что в банке; наверняка заметил, как Макеев перед смертью тебе о чем-то рассказывал, и где гарантия, что он уже не передал эту информацию своим сообщникам? Если за тобой будут следить – это полбеды, а если они окажутся нетерпеливыми? – Что ты имеешь в виду? – пробормотала Даша и невольно поежилась. Широко улыбнувшись, Аня похлопала подругу по руке: – Один из древнейших способов получения информации – допрос с пристрастием. – В том смысле, что иголки под ногти загонять? – И это в лучшем случае. 5 Даша уныло гоняла ножом хлебные крошки по столу. Ей почему-то вспомнилось посещение музея пыточных инструментов в Зальцбургском замке. Кресла, утыканные иглами размером с авторучку, костедробильные машинки, станки для растягивания человека до любой желаемой длины... Особое впечатление на нее произвело приспособление для наказания коварных соблазнителей. Не сообразив, по понятным причинам, что это такое и как сие использовать, она попросила смотрительницу, сушеную старую деву, объяснить предназначение странного инструмента. Старушка с нескрываемым удовольствием поведала все, вплоть до мельчайших подробностей. Стоящие рядом мужчины покрывались испариной, вскрикивали и автоматически скрещивали руки в районе бедер, словно футболисты в стенке. Женщины, напротив, выказывали повышенный интерес, в их глазах читалось плохо скрываемое одобрение. – А что делали с неверными женами? – вдруг подал тоненький голосок кто-то из мужчин. – Да, а в самом деле? – зашумели остальные. – С женщинами-то что делали? Старая дева смерила их нехорошим взглядом и неопределенным жестом обвела окружающие экспонаты: – Все остальное. – После чего вернулась на место. Эти воспоминая заставили Дашу содрогнуться еще раз. Ее бледное веснушчатое лицо стало еще бледнее, в глазах промелькнул страх. Она пару раз вздохнула, почесала кончик носа и подняла печальный взор на подругу: – То есть ты считаешь, что шансов найти это «нечто» у нас нет? – Думаю, что нет. – Петрова отпила чаю и заправила волосы за уши. – Ну не собиралась же ты и в самом деле окучивать Элеонорину или Бобову дачу? Тебе для фигуры, конечно, полезно лопатой помахать, но будет ли от этого толк? И потом, совсем не факт, что Кока прятал клад именно там... – А что же делать? – жалобная интонация могла растрогать кого угодно. Аня приподнялась, устроилась в кресле с ногами и некоторое время размышляла, постукивая ложечкой по зубам. – Скажи, а тебе не приходила в голову мысль, что Кока, например, мог это «нечто» отдать на хранение в тот самый банк, где вы с ним встретились? Ведь за чем-то он туда пришел, да еще в сопровождении убийцы? Ее собеседница озадаченно вскинула брови: – Тебе так кажется? – Не исключаю. – Петрова отложила ложечку и совершенно серьезно добавила: – Подумай над этим, прежде чем пойдешь покупать лопату. – А ты что будешь делать? Советы подруги были, конечно, полезны, но Даше хотелось, чтобы та приняла более активное участие в поиске клада. Однако Анна оставалась непреклонной. – Работать, разумеется. Представь себе, некоторые люди работают и им это нравится. И с ребятами отношения придется выяснять... – Какие еще отношения? – снова возмутилась Даша. – С ума сошла! Плюнуть и растереть. Они же под интеллигентов косят, а это значит, чем у тебя более изломанная душа, чем больше ты страдаешь, тем ты лучше. – Да иди ты... – отмахнулась от нее Анечка, словно от назойливой мухи. – Все, пошла я. Заодно рекомендую: без совета со мной лишнего ничего не выдумывать. Ты, кстати, куда собираешься после работы? Переживая отказ, Даша недовольно пробурчала: – Мы вчера договорились с Элеонорой пойти в ЦДХ. – И кинула из-под ресниц быстрый взгляд. – Хочешь с нами? – Нет уж, уволь. С этой ржущей двухметровой лошадью, да еще в окружении толпы поклонников... Даша задумалась. Ее мысль неожиданно скакнула в сторону. – Скажи, а как Элеонора умудряется иметь столько ухажеров и не спать с ними? Вопрос застал Аню врасплох, она как раз раскрыла рот для сладкого зевка. С трудом вернув напрягшиеся челюстные мышцы в исходную позицию, девушка сердито посмотрела на свою не в меру любопытную собеседницу, не дающую ей ни потянуться, ни даже зевнуть спокойно. Поняв, что та все равно не отстанет, Анечка с расстановкой ответила: – Потому что наша Элеонора – идеальный пример асексуальности. Даша подпрыгнула от неожиданности. – Ты это серьезно?! – Более чем. Как будто ты сама этого не видишь! Пилюгина – идеальный питомник для мужских комплексов. У нее всего слишком. От этого же повеситься можно... Это что? – Анна заметила среди принесенных товаров несколько рулонов туалетной бумаги, вытащила один из них и спрятала в нижнем шкафчике. – Заначка. – Что значит «всего слишком»? – непонимающе переспросила молодая женщина, передавая ей второй рулон. – То и значит! У нормального человека какие глаза? Серые, карие, еще черт-те какие – у кого-то большие, у кого-то кривые, а у Пилюгиной глаза идеального голубого цвета, кроме того, они у нее большие и томные. Так? – Так, – без особого энтузиазма подтвердила Даше. – Дальше. У всех порядочных людей волосы какие? – Какие? – На выбор – или густые или волнистые. В лучшем случае длинные. У всех остальных – редкие, крашеные или с перхотью. Наша же Элеонора – натуральная блондинка с количеством волос, в два раза превышающим норму. К тому же они у нее вьются совершенно самостоятельно! А главное, все это, я имею в виду и глаза и волосы, находится на одной и той же голове, кстати, достаточно умной. Ты где-нибудь такое встречала? Не дождавшись на этот раз ответа, Аня продолжила: – Ниже все тоже самое: если ноги, то ровные и длинные, если зубы, то крупные и белые, если слух, то просто фантастический... – У Элеоноры идеальный слух? – вяло удивилась Даша, с грустью внимая перечислению чужих достоинств. Аня коротко рассмеялась, и что-то нехорошее промелькнуло в ее глазах. – Идеальный? Ты сказала – идеальный? Нет, это не то слово. Наиидеальнейший! Так будет вернее. Она с первого раза может целую кантату сыграть. Причем, я так подозреваю, на любом музыкальном инструменте... – Да ладно, – отмахнулась молодая женщина. – Скажешь тоже. С такими талантами в России не живут. – Кстати... – Анна хотела что-то спросить, но, видимо, передумала. Даша заволновалась. – Говори! – Ничего важного. – Анька, так нельзя! Раз начала говорить, договаривай до конца! Петрова покачала головой; – Рыжая, до чего же ты любопытная! Как ты еще живешь на свете? – Не заговаривай мне зубы. Спрашивай, что хотела. – Да к тебе это отношения вообще не имеет. Просто мысль в голову пришла... – Какая? – Почему Элеонора за границу не ездит?