– Теоретически – да, но, мисс, это для вашего же блага, поверьте. – Мистер Пинклтон, но ради чего все-таки мне нужна эта Академия? Я получу какую-то странную профессию типа экзорциста? – не унималась я, и мой собеседник слегка улыбнулся. – Не совсем так, мисс. Это обучение проходят все, кто имеет способности видеть демонов. Вас просто обучат самообороне и необходимым навыкам. Многие из странников – обычные люди, с обычными профессиями, и, возможно, вы даже знаете пару-тройку из них, – терпеливо пояснил профессор. – Я удовлетворил ваше любопытство? – Вполне. Спасибо, – ответила я. – До завтра, мисс, – попрощался профессор. Серый автомобиль профессора быстро заскользил по улице и вскоре скрылся за поворотом. Я стояла посреди улицы, крепко задумавшись. Жизнь так быстро и кардинально изменилась всего за несколько недель, что я не успела даже окончательно поверить в происходящее, не то что осознать. Постояв еще немного, я набрала номер Элен: она сегодня работала до обеда и скоро должна была прийти домой. Подруга пригласила меня в гости. До посиделок у семейства Тетчер оставалось полчаса, и я позвонила парню, чей портрет провозила с собой весь день. Объяснила, что свой заказ он должен забрать завтра у моей подруги и передать ей деньги. Парень согласился, и я, продиктовав адрес Элен, не спеша отправилась к дому Тетчеров. Увидев за поворотом Элен, нагруженную пакетами, я помахала ей. Она весело замахала в ответ, едва не уронив свои покупки. – Привет! Что-то вкусненькое несешь? – полюбопытствовала я, помогая подруге и ощущая приятный сладкий запах. – Ага, зашла в пекарню Тода и нарвалась на свежий пирог с малиной, всем взяла по кусочку. – И мне? – спросила я, и она укоризненно взглянула на меня. – Ну конечно! – Элен, я завтра уезжаю на полгода, – вырвалось у меня, и подруга удивленно всплеснула руками и все же не удержала один пакет, из которого посыпались на тротуар апельсины. – Куда? Зачем? – Я и сама не очень знаю. В другой город… Просто так надо пока, – соврала я, и Элен озабоченно посмотрела на меня. – Не хочешь мне рассказывать? – спросила она обиженно. – Пока не могу, но позже, через полгода все обязательно расскажу, до мельчайших подробностей, – пообещала я, и Элен вздохнула. Мы вместе принялись собирать апельсины. – Это что-то серьезное, типа программы защиты свидетелей или работы в Интерполе? – Нет. Это учеба в закрытом заведении. Очень закрытом, – немного помолчав, ответила я. – Но сейчас уже зима на носу, разве в это время зачисляют? – удивилась Элен. – Да, но мне надо будет много работать, чтобы догнать сокурсников. – Это все твой отец, да? Все-таки дожал тебя со своей адвокатурой? – сочувственно спросила она. – Да, – согласилась я. Врать лучшей подруге было противно, но правда прозвучала бы слишком глупо. – Я догадывалась, что он добьется своего, – вздохнула она. – Но ничего, зато ты скоро будешь много зарабатывать, будем ходить с тобой по дорогим бутикам, выставкам и картинным галереям, правда? – Конечно. Элен поставила на тротуар пакеты и обняла меня. Я не стала сопротивляться, хотя и не любила этот ритуал. А потом мы пошли в дом, где нас уже ждал, с любопытством глядя в окно, малыш Григори, прильнувший к стеклу губами. Вечер прошел прекрасно. Элен испекла кокосовые кексы и напоила всех до отвала своим фирменным какао. Позже, когда мы уложили спать Григори, она откупорила бутылку вина, которую хранила на Рождество, и мы, налив по бокалу, сели на диване в гостиной. Я попросила подругу сдать в аренду мой дом и забирать себе деньги. Немного поколебавшись, Элен согласилась с условием, что будет брать только половину. Я оставила у нее портрет своего заказчика и отправилась домой только за полночь и слегка навеселе от выпитого вина. – Бедный Григори, через пару дней устроит истерику, когда поймет, что меня не будет долго, – грустно сказала я, надевая куртку. – Ничего, дети быстро приспосабливаются, не переживай за него, – заверила Элен. – Постой, я сейчас… Порывшись в комоде, она достала альбом и вынула фотографию двухмесячной давности, где мы стояли рядом в парке, с сахарной ватой в руках, и Элен, смешно скривившись на пролетающую мимо осу, держала на руках Григори. – Вот, возьми. Ты тут такая красивая, и это фото тебе нравилось. Помнишь, как ты смеялась, когда увидела мою физиономию тут? – спросила она, хихикнув. – Ты тут тоже красивая, такая, как всегда, – улыбнулась я, принимая снимок. – То есть, по-твоему, я всегда такая перекошенная? – Нет, ты всегда такая милая и веселая! – ответила я, и Элен бросилась ко мне на шею. – До скорого, милая! Надеюсь, ты будешь хорошо учиться и тебя отпустят на Рождество! – сказала она, едва не плача, и к моему горлу тоже подступил ком. – Перестань, Элен, я ведь вернусь! – Пока! – сказала она, разжимая объятия. – Звони и пиши мне, как только появится возможность. – Хорошо, – пообещала я. Я брела домой долго и рассматривала все вокруг, будто вижу впервые. Было тяжело расставаться с местом, в котором я прожила всю жизнь, и оставлять людей, которых люблю. Спать совсем не хотелось, и, зайдя в дом, я принялась складывать вещи в дорожный чемодан на колесиках. Положила косметику, средства гигиены, нижнее белье, пижаму в розовую полоску и тапочки с помпонами, электронную книгу с доверху забитой памятью, рамку с фото Элен, толстый альбом для рисования, краски, несколько кистей, коробку грифеля, карандаши и ластик. Немного подумав, я упаковала рубашку в клетку, пару джинсов, нарядное платье и длинные серьги-цепочки со звездочками на случай, если жизнь в студенческом общежитии предполагает не только учебу, но и вечеринки. Оглядев свой багаж еще раз, я решила, что этого вполне достаточно. Только я легла, чтобы немного поспать, как прозвонил будильник. Я подскочила с кровати, наспех заправила ее и побежала в ванную. Приняв душ и подкрасив, как обычно, черным карандашом глаза, я натянула синий свитер с абстрактным рисунком на груди и узкие светлые джинсы. Покрутившись немного перед зеркалом, выбрала украшения: серьги в виде дельфинов и черное кольцо на безымянный палец. Не успела я обуть любимые черные сапоги, как снаружи послышался автомобильный гудок. Выглянув в окно прихожей, я увидела у крыльца машину мистера Пинклтона. Как ни странно, но от вчерашней меланхолии не осталось и следа, напротив, настроение было просто прекрасным. Надев шапку, длинный тонкий шарф и кожаную куртку, я взяла чемодан и выпорхнула из дома навстречу новой жизни. Глава 3 Вторая Академия Мистер Пинклтон по дороге до отеля «Брокс» ответил на мои вопросы о предметах, которые я буду изучать, чем ввел меня в полное недоумение. И если слова «демонология», «психология демона», «религиоведение» и «экзорцизм» еще хоть что-то говорили мне, то «манускриптография», «руноведение» и что-то вроде cogitatione videre просто испугали. Погруженная в раздумья, я не заметила, как очутилась в холле отеля. Профессор катил мой чемодан, и вскоре мы, найдя нужную дверь с неизменной надписью «кросс-кош», смысла которой я так и не узнала, вошли в уже знакомый просторный серый коридор Второй Академии. В коридоре торчала целая толпа студентов, бессовестно на меня глазевших, и я чувствовала себя неловко. – Сейчас перерыв между лекциями, мы неудачно попали, – объяснил профессор, останавливаясь возле одной из дверей. – Подождите здесь, вас позовут. Мистер Пинклтон вошел, а я осталась стоять в коридоре с чемоданом в руках. – Привет! – послышался бодрый голос, и, обернувшись, я увидела своих спасителей – Лиама и Чарли. – Привет, – слабо улыбнувшись, сказала я. – Что, снова на дознание? – хмыкнул Лиам. – Милый рисунок! – сказал он, разглядывая мой свитер. – Спасибо, – смущенно поблагодарила я. – То есть меня опять будут допрашивать три с половиной часа? – Нет, не думаю. Скорее всего, пара вопросов и проверка с порталом, – ответил Чарли. – А что за проверка? – не унималась я. – О, это что-то жуткое, многие даже умирают! Я сам не знаю, как ее пережил… – драматично сообщил Чарли, и я испуганно посмотрела на него. – Он шутит! – засмеялся Лиам, легонько толкая приятеля в бок. – Не смешно, – немного обиженно ответила я. – Вот поэтому у него и нет девушки, – улыбнулся Лиам, а Чарли фыркнул и пробормотал что-то неразборчивое себе под нос. – А у тебя есть парень? – неожиданно спросил Чарли, сверля меня карими глазами, и я покраснела. – Господи, Чарли, ну кто так спрашивает! – воскликнул Лиам, вскидывая руки к потолку. – За что мне достался такой нерадивый ученик?! – Ты не ответила, – напомнил Чарли, и Лиам демонстративно закрыл лицо ладонями. – Нет, – сказала я и отвернулась. – Ну теперь давай, спроси ее, девственница ли она, и она точно с тобой разговаривать не будет! – прокомментировал происходящее Лиам, и я невольно засмеялась. – Не девственница. Иначе бы не смеялась от такого вопроса, – простодушно ответил Чарли, даже не глядя на меня.