– С первой! И действительно часто угадывала. А Валдис Пельш смотрел на нее из телевизора, удивленно кивая и восторженно аплодируя. Аня раскланивалась и пела всю песню почти целиком. Она бы спела полностью, но к середине второго куплета из соседней комнаты доносилось неизменное «Анька, заткнись!», и Аня закрывала рот руками, смешно пугаясь. – Я угадаю эту мелодию с сотого раза. Я угадаю эту мелодию… Аня встала к столу. Спасибо еще Женька сделал новое стекло взамен сломанного. А хозяева из Черничных полей дали контакты какого-то «своего» человека, который должен был сделать монтаж. Стоимость этого монтажа равнялась стоимости Аниной работы. Аня сдвинула белый ворс ножом и прикатала новый фрагмент. Завтра она пойдет в банк и возьмет кредит, чтобы оплатить монтаж. Зазвонил телефон. Она вздохнула, отложила ракель, взяла телефон. – Да, слушаю. Звонили из цеха. – Аня, привет! Ты знаешь, что у нас произошло? Нет? Новости не смотрела? У нас пожар был, поджог… Цех сгорел, все сгорело! Ане казалось, что у нее нет не только руки, но и рта, и ушей. Она не могла ничего ответить, не могла этого слышать. Почему-то ей показалось, что во всем виноват один только Валдис Пельш. Это он поджег цех. Это он сломал ее витраж. Это Валдис Пельш, сука, поимел Машу и бросил ее беременной. Это он подставил стекло, когда Аня закричала «А-а-а-а!». В эту секунду Аня хотела только одного: убить Валдиса Пельша. Но вместо этого она сказала: – А мои кроссовки тоже сгорели?.. – 17– В тот день они решили испечь печенье. Рука у Ани уже зажила, осталось только несколько небольших шрамов и тугой, каменистый бугор у основания среднего пальца. Он зудел, как беременный живот, но болел уже не очень. Злосчастный заказ был сдан, но подвальчик пришлось закрыть: средств на его содержание не осталось. Зато Аня стала больше времени проводить с детьми, а заказы выполняла прямо дома, переставив стол в большую комнату. Впрочем, работы было мало. Особенно если учесть сгоревший мебельный цех – его будут отстраивать заново почти год. На улице стало совсем тепло. Солнце светило вовсю, и Ане словно хотелось соответствовать, поэтому она предложила девочкам испечь печенье. Ее даже не расстраивало, что вчера Влад без предупреждения уехал к маме на выходные. Они достали цветные формочки, и Ида стала раскладывать их по столу. Ей было три года, она чувствовала себя совсем большой и хотела полноценно участвовать в процессе. Лиля деловито помешивала венчиком тесто. Аня разогревала духовку. Она достала противень и поставила его на плиту, переставив все кастрюльки на пол. К ним подошел кот и по-хозяйски обнюхал каждую. – Не мешай, Пух. – Аня отодвинула кота и достала из ящика пергамент для выпечки. Отрезала широкую полосу по размеру противня и аккуратно уложила ее. Обернулась к столу. – Муки еще подмешай. Стоп! Хватит. – А можно я? – Ида заглянула в миску. – Ты сейчас будешь печеньки вырезать. – Ура! Печеньки вырезать! Аня замесила тесто, раскатала его, а Ида взяла формочку красного цвета в форме звезды и начала вырубать печенье. – Первая печенька будет звездой! * * * Свою первую выпечку Аня приготовила, когда ей было одиннадцать, вместе со Светкой. Это был рулет с вареньем. Она и в тридцать до сих пор помнила рецепт. – Берете четыре яйца, стакан сахара и стакан муки, немного соды – буквально на кончике ножа, – учила их мама, – и гасите уксусом. Потом все смешиваете – и в духовку. Через двадцать минут достаете, остужаете, промазываете вареньем и скручиваете в рулет. Все! Это казалось очень просто. Мама ушла на работу, а Аня со Светкой, которые были на летних каникулах, решили сделать сюрприз и испечь рулет самостоятельно. – Представляешь, как мама обрадуется! – говорила Светка. Аня представила и немедленно помчалась к холодильнику за яйцами. Они быстро замесили тесто, поставили его в духовку, и… в дверь позвонила соседка Лена. Жили они в частном доме, поэтому пришлось выйти во двор и очень долго разговаривать о самых важных на свете вещах. Когда важные вещи закончились, Лена посмотрела куда-то за Светкино плечо и спросила: – А чего это у вас дым из двери идет? Аня и Светка ошалело посмотрели друг на друга и помчались в дом. Кашляя и задыхаясь, они кинулись открывать окна. Потом Светка выключила духовку и открыла ее. Из дверцы повалил черный дым, и Аня все махала полотенцем, прогоняя дым в окна. На противне лежал тонюсенький, совершенно черный прямоугольник, воняющий сажей. Сестры посмотрели на него, потом друг на друга – и расхохотались. И тут же, не сговариваясь, решили скрыть следы преступления, а маме ничего не рассказывать. Следующие полчаса они стояли у калитки вместе с Леной и весело хрустели горелками. Правда, мама все равно узнала – уж больно воняло после этого происшествия в доме. И почему-то обиделась, что ей немножечко горелок не оставили. * * * Печеньки вышли вкусные и румяные. Правда, дети еще в процессе приготовления налопались теста, поэтому особо не налегали. Вместо этого они пошли гулять на улицу и долго играли на одной площадке, потом на другой, а потом вообще пошли на дальнюю, с фонтаном. Фонтан давно включили, и Ида, держа Аню за руку, осторожно прохаживалась по высокому бортику. Вернулись уже затемно. – Ида, не трогай мои волосы! Лиля недовольно тряхнула головой и хлопнула сестру по спине. Ида заплакала. – Что у вас опять произошло? – Она меня бьет! – рыдала Ида. – Неправда! Если бы я тебя била, ты бы… – Так! – Аня встала между ними, предупреждая новую драку. – Ты что ей сделала? – Задела слегка! – Больно! – Ты силу-то рассчитывай, – укоризненно сказала Аня. – Она же маленькая. – А чего она меня за волосы дергает? – Ида, не дергай Лилю за волосы! И вообще, – Аня строго посмотрела на них, – быстро ужинать! Быстро у них получалось только драться. Сначала они долго мыли руки, обрызгав друг друга водой: Иде непременно хотелось мыть руки самостоятельно, а Лиле надоело ждать. Иду пришлось переодевать. Потом никто не хотел есть то, что перед ними стояло, и они долго препирались, а в итоге поменялись тарелками. Но и это проблемы не решило: Лиля вдруг осознала, что в Идиной тарелке непременно уже есть ее слюни, и наотрез отказалась есть. Через два часа они наконец поужинали. – Лиля, иди умывайся и ложись. Когда Лиля наконец легла, был почти час ночи. Аня с радостью последовала бы ее примеру, но Ида никак не желала укладываться. Она сидела за своим маленьким столиком, и медленно ела печеньки. Поочередно погружая каждую в молоко, она медитативно наблюдала, как по ней стекают капли, и долго, с присвистом, обсасывала каждую. – Ида, заканчивай уже, и пойдем спать. Ида, увлеченная процессом, и не думала спать. Стекая с печенья, молоко текло по ее пальцам, бежало по ладони, запястью и капало на ногу. – Ф-ф-фс-с-ф…