* * * Тогда Влад посмотрел на Анин живот, присвистнул и повел ее по улицам Арбажа. Идти было недалеко. Возле дома он остановился и сказал: – Слушай, тут бабки сидят. Давай я пройду впереди, а ты за мной. И пошел вперед. Аня застыла на месте, не веря своим ушам. Сделав несколько шагов, он обернулся, остановился, подумал и сказал: – Ладно, пошли вместе… Бабки сопроводили их тяжелыми взглядами. Клавдия Григорьевна ждала на кухне. Она была высокой и плотной, с абсолютно прямой спиной. Рыжие волосы уложены в аккуратную прическу. Она посмотрела на Аню оценивающе, подняла бровь и сказала: – Ну и где вы будете жить? Аня задохнулась на секунду, но быстро взяла себя в руки. Посмотрела на Влада, ища поддержки, но он отвернулся и стал наполнять чайник. – Квартиру снимать… – В Москве? – Конечно… Аня растерянно моргала. Почему она должна отвечать на эти вопросы одна?.. – Я там уже снимаю, – добавила она. Она жила в Москве уже почти год. Хотела поступить в Щепкинское училище, но срезалась на втором туре. Возвращаться в Северск ни с чем было стыдно, и она осталась, устроившись работать в цветочный магазин. – Хорошо, что не здесь. Ладно, пейте чай, я пойду. Клавдия Григорьевна вышла из кухни и закрыла дверь. Живот у Ани стал колом, и она поморщилась, приложив к нему руку. Где-то глубоко под ее рукой рос большой цветок. Аня старалась не видеть перед глазами фигуру будущей свекрови – и только повторяла про себя, неслышно шевеля губами: – Лилия. Лилия. Лилия. * * * Аня приложила руку к животу и прислушалась. Кажется, цветок сегодня вел себя очень тихо, лепестки Лилии не бились, не рвались наружу. Она гладила живот и тихо говорила: – Тише, девочка, тише, еще немного… Ей казалось, что внутри нее не одна Лилия, а по меньшей мере целый куст, на котором, как помидорки, растут младенцы. Потому что разве может живот быть таким огромным, если внутри только один ребенок? В последние месяцы ей было сложно ездить в транспорте, но сегодня оказалось вполне терпимо. За час езды на электричке тонуса не было ни разу. Аня чувствовала себя хорошо, смотрела в окно и ела мороженое, которое Влад купил ей у проходящего мимо продавца. Был август, и жара стояла ужасная. Именно поэтому, когда Влад предложил Ане поехать вместе в лес, она согласилась. Женька запоздало праздновал получение диплома – планировались шашлыки и небольшая пирушка. В лесу все-таки прохладнее и легче, чем в городе. Аня ехала и облизывала мороженое, и воображение рисовало ей глянцевую картинку симпатичного домика на лесной опушке. – Приехали, – объявил Женька, и они вышли из вагона. Влад подал Ане руку, и она тяжело опустилась на землю. – Сейчас нам придется немного прогуляться через лесок, вон туда, – махнул куда-то Женька, показывая направление. Все пошли. Влад по дороге срывал для Ани ягоды брусники и мелкие цветочки, стараясь отвлечь ее от дороги, но она все равно быстро начала уставать. – Тяжело как-то… – сказала она и остановилась, опершись рукой о березу. – Долго еще? – Да ерунда! – весело сказал Женька. – Час от силы. Аня посмотрела на него круглыми от ужаса глазами: – Сколько, сколько?.. Женька смутился и пожал плечами. – Ладно, – сказала Аня. – Только давайте не будем бежать, а то если я начну здесь рожать, акушерами будете вы. Она была уже на девятом месяце, но пока симптомов приближения родовой деятельности не было ни разу. Все согласились и пошли медленней. Аня грузно переваливалась, поддерживаемая с двух сторон, но твердо шла. – Вот мы и пришли! Внезапно Женька объявил конец похода и указал рукой на некую полянку. Полянка действительно была совершенно лесной и, несомненно, солнечной, но никакого домика на ней не было. – Что-то я не поняла, – тихо сказала Аня. – Женя, а где дом? – Вот! – Женька протянул руку в сторону старенького вагончика, рядом с которым громоздился кособокий мангал. – Пока только времянка, зато потом что будет! Ну, давайте же жарить шашлыки! Но, прежде чем доставать мясо, они достали водку и начали разливать. Аня подошла к вагончику и вошла внутрь. Внутри стояла ржавая койка, стол и стул. Вокруг стола роем вились мухи и комары. Она постояла, глядя на это, а потом повернулась к Владу с Женькой и сказала: – А можно я домой пойду? – Анька, да ты что! Сейчас шашлыки сделаем. Ты сиди, отдыхай… Женька действительно встал и начал суетиться. Аня села, и ее тут же облепили комары. Нанизав один шампур, Женька отвлекся на следующий тост. Разжигать угли пока никто не торопился. Аня смотрела вокруг с каким-то отчаянием и чуть не плакала. Она вышла и пошла прогуляться. Нагибаться за ягодами было тяжело. Влад с Женькой пили водку. Через полчаса она набралась решимости и подошла к Владу. – Владик, милый, я не против, чтобы ты оставался здесь. Но пожалуйста, отведи меня обратно на станцию, я хочу домой. – Зачем тебе домой? Смотри, какое тут солнце, цветочки вокруг… – Но вы сидите и пьете, а мне что делать? – Скоро шашлык будет. – Не скоро, Влад, и ты прекрасно об этом знаешь. А когда будет, начнет уже темнеть. И возвращаться по темноте будет сложно. А ночевать я здесь не останусь. – Почему? Там же есть кровать? На лице Влада застыло выражение искреннего недоумения. – Потому что я не хочу. Он встал и взял ее руки в свои. – Ну, я прошу тебя, давай останемся. Аня отняла руки и твердо повторила: – Я не хочу. Он снова потянулся к ней. – Пожалуйста, давай останемся, вот увидишь – будет здорово! – Не будет, Влад. Мне нужно домой. – Глупости! Посмотри… – Нет, дорогой, это ты посмотри, – она опустила глаза к животу. – А что будет, если я начну здесь рожать, ты не подумал? Это же глухомань, сюда никакая «Скорая» не доберется! – Ты себя просто накручиваешь, – сказал Влад, а потом крикнул, обернувшись, Женьке: – Да, иду, наливай! Аня хлопнула себя по лбу. Она подошла к Женьке.