На обратном пути в короткую часть буквы L он уточнил: – А какова сумма банкротства? – Астрономическая! Пятьдесят тысяч фунтов, и ни пенни меньше! – Хм! Надо будет подробно обсудить этот вопрос. Пройдем через сцену – там, в дальней стене, есть дверь. Ничего, не беспокойся. У себя дома слепые справляются, как будто они вовсе не слепые. Осторожно, здесь блок! Как сказал когда-то сам Уэйн, рядом с Силби он выглядел коротышкой, а главное – не умел пользоваться ни своим весом, ни той небольшой физической силой, которой обладал, поэтому уже спустя минуту «фантазия» без малейших усилий претворилась в жизнь. Когда Уэйн умер, Силби повернул выключатель, и на сцене вспыхнул свет. Лампы в короткой части гостиной уже горели: их включила горничная. Горничная! На полпути к повороту Силби остановился, вдруг живо представив, как та отдала ему упавший на скамейку портсигар. – Если я и сейчас что-нибудь потерял… Он вернулся на сцену и провел ладонями по скамейке: пусто. Собрался уйти и неожиданно наступил на что-то, чего здесь быть не должно. Наклонился. – Опять этот чертов портсигар! – Подобно испуганным змеям, пальцы нащупали тиснение на золотой крышке. – Ого! Интуиция! Подсознательная память. Отлично! Значит, «он» не совершит опасных ошибок! Силби сунул портсигар в нагрудный карман домашней куртки и поспешил уйти, а уже без четырех минут шесть вернулся к своему оснащенному приборами креслу и включил радио. Успех вновь достался тому, кто его заслужил. Выступал театральный критик. Ровно в шесть, едва критик закончил свой монолог, в гостиной появился журналист Менсман. Силби выключил радио и заговорил так, словно Терли Уэйн все еще сидел рядом: – Уэйн, позволь познакомить тебя с мистером Менсманом, который… – Простите, мистер Силби, но, кроме нас с вами, в комнате никого нет. – О, значит, он незаметно вышел, пока я слушал радио. Вы, конечно, слышали, что Уэйн – мой добрый ангел! Материально поддержал первую пьесу, но, к сожалению, пострадал во время кризиса. Давайте для начала послушаем экономические новости. Силби не опасался, что Менсман пройдет по комнате, завернет за угол и увидит труп, а потому спокойно погрузился в финансовую сводку. Все шло точно по плану. В семь Менсман закончит работу и уйдет. По давно заведенному правилу в семь тридцать в гостиной появится горничная – она-то и обнаружит бездыханное тело Терли Уэйна – а хозяин к этому времени уже поднимется в свою комнату, чтобы переодеться к обеду, как обычно. Однако без девяти минут семь звонок внутреннего телефона разрушил блестяще разработанную схему. – К вам офицер из Скотленд-Ярда, сэр. Старший инспектор уголовной полиции Карслейк желает поговорить с мистером Уэйном. Силби на секунду задумался. – Мистер Уэйн давно ушел, но скажите мистеру Карслейку, что если его устроит беседа со мной, то я с удовольствием его приму. Отпустив Менсмана коротким наклоном головы, он сосредоточился на непредвиденном визите детектива. Глава 6 Силби вытянул руку, как это делают слепые, ожидая пожатия. – Приятно видеть вас через столько лет, мистер Силби, – начал Карслейк. – Должен признаться, что при малейшей возможности вожу жену на ваши пьесы. – А мне приятно слышать ваш голос! – отозвался Силби. – Надо будет как-нибудь поболтать на досуге. Сейчас вы пришли по делу, и со слов Уэйна я даже знаю, по какому именно. Поверьте: в ближайшее время проблема будет полностью улажена. – Очень рад. Насколько мне известно, этот джентльмен ваш давний друг. И все же, как вы, несомненно, знаете, остановить однажды запущенную машину правосудия уже не удастся. Будьте добры, можно ли мне встретиться с мистером Уэйном? – Его здесь нет, – пожал плечами Силби. – Ушел около шести. Повисла короткая напряженная пауза. – Мистер Силби, его пальто и шляпа висят в холле. – Не может быть! Подождите минутку. – По внутреннему телефону хозяин позвонил горничной: – Когда ушел мистер Уэйн? – Еще не уходил, сэр. Я думала, он по-прежнему в гостиной вместе с вами. Силби повторил слова служанки. – Означает ли это, что Уэйн выскользнул из дома тайком, не попрощавшись и не забрав свои вещи? – уточнил Карслейк. – Судя по всему, именно так. Я объяснил, чем смогу ему помочь, и мы завершили беседу. Я попросил разрешения послушать радио, так как не хотел пропустить выступление авторитетного театрального критика. В шесть пришел Менсман: думаю, вы с ним только что встретились, – я начал было представлять их друг другу, но журналист сказал, что, кроме нас двоих, в комнате никого нет. В пепельнице возле своего кресла Карслейк заметил наполовину выкуренную сигарету, в то время как пепельница возле Силби пустовала. Это обстоятельство подтверждало версию хозяина. – Значит, Уэйн ушел из комнаты, но не из дома, – сделал вывод детектив. – Он не стал бы бродить по моему дому без разрешения, – возразил Силби. – Скорее всего услышал шаги Менсмана и решил, что пришли вы, чтобы его забрать. Он страшно нервничал. – Если Уэйн все-таки покинул дом без пальто и шляпы, то куда мог отправиться? – настаивал Карслейк. Силби предвидел этот вопрос и в то же время понимал, что бояться нечего, надо лишь твердо держаться однажды занятой позиции. – Например, мог выйти в сад через дверь в стене репетиционной сцены и дальше по коридору. Эта дверь запирается изнутри, так что, если Уэйн действительно выбрал этот путь, она должна остаться открытой. – Можно взглянуть? – попросил Карслейк. Силби поднялся и пригласил: – Пойдемте со мной. Сцена здесь же, в гостиной, за углом. Карслейк последовал за хозяином в короткую часть буквы L. Труп как таковой не должен был потрясти опытного детектива, но внезапно открывшееся зрелище произвело сильное впечатление: на миг показалось, что на сцене не труп, а театральный реквизит. Едва завернув за угол, на расстоянии примерно тридцати футов, Карслейк увидел ярко освещенную декорацию бара. Слева на заднем плане, под углом, располагалась стойка с блестящими ручками; слева на переднем плане стоял бильярдный стол; справа – скамейка, обитая зеленым плюшем, а центральную часть маленькой сцены занимало тело, подвешенное за шею в петле, прикрепленной к крючку подъемного блока. Еще пара шагов, и Карслейк узнал Терли Уэйна. – Что? – Силби остановился. – Вы что-то сказали? – Нет-нет, все в порядке. Продолжайте, пожалуйста, мистер Силби. Хозяин пошел дальше, с уверенностью зрячего человека поднялся на сцену, на расстоянии нескольких дюймов миновал висящее тело и, остановившись возле двери, воскликнул: – Ничего не поделаешь! Дверь по-прежнему заперта с этой стороны. Словно зачарованный, Карслейк наблюдал за возвращением Силби, гадая, наткнется ли тот на труп на сей раз. И снова спасительные несколько дюймов! Возможно, в привычной обстановке слепые всегда ходят по одной траектории… – В любом случае расследовать здесь нечего, Карслейк! После возмещения недостачи дело против Уэйна развалится самой собой. Забудьте о работе на несколько минут; давайте лучше выпьем. – Заманчивая идея, – отозвался старший инспектор уголовной полиции, успокаивая себя тем, что вернуть Уэйна к жизни уже все равно не удастся. Хозяин безошибочно свернул за угол, подошел к своему креслу и сел. Расположение мебели и предметов позволяло дотянуться до любой нужной вещи. Силби наклонился и открыл дверцу шкафа. – Виски, джин или… – Виски, пожалуйста. – Карслейк с опаской взглянул на шеренгу графинов. – Позвольте мне! – Все в порядке, спасибо. Присаживайтесь. – В голосе послышались нотки раздражения. Силби передал гостю виски, содовую, стакан и на миг замер с раскрытой ладонью, чтобы забрать графин и сифон. – Могу я налить вам, мистер Силби? – Сам справлюсь! – Ответ прозвучал едва ли не грубо. Силби наполнил свой стакан с такой точностью, что в этот момент руки его показались независимыми существами, способными думать и действовать по собственной воле. Карслейк мучительно пытался осознать, что следует предпринять и как себя вести. Труп, висевший здесь же, за углом, заметно мешал сохранять присутствие духа. – Сигарету, Карслейк? – Мм… ээ… спасибо! Силби сунул руку в нагрудный карман, чтобы достать портсигар, и на миг застыл словно в шоке, а придя в себя, ощупал боковые карманы. На маленькой полке, рядом с диктофоном, лежал тонкий золотой портсигар с тисненым рисунком, однако, уже успев заметить, что Силби болезненно воспринимает любое предложение помощи, Карслейк промолчал. – Проклятье! Думал, что портсигар при мне! Карслейк обрадовался передышке. Продолжая думать о трупе, он наблюдал, как рука Силби осторожно, по-паучьи невесомо, поползла по полке с диктофоном.