– Давай, встретимся у машины. В Австралии у нее не осталось близких друзей. Да и не было никогда. Она там жила одним только Эриком, даже не понимая, насколько это плохо. Однако она отлично общалась с друзьями Эрика, да и они относились к ней хорошо. Почти все они были так или иначе связаны с полицией, и это было Александре на руку. Наплевав на разницу во времени, она позвонила одному из лучших экспертов Австралии. Он, конечно, возмущался и ругался, а она не без удовольствия слушала английский язык с рваным австралийским акцентом. Кто б подумал, что она по таким мелочам соскучится! То, что эксперт ругался, не означало, что он не поможет. Он внимательно выслушал ее, и Александра надеялась, что он сразу даст ей нужный ответ. Что-то вроде «Да, я знаю, что это, в моей практике уже сто раз бывало!» Однако он с выводами не спешил: – Я не знаю, что это, мелкая, но догадываюсь. Нужно проверить. Я пороюсь в справочниках, а ты по возможности пришли мне результаты вскрытия. – Будет сделано, капитан! – Ты вообще намереваешься вернуться в нормальную страну? Или так и будешь за медведями с балалайками охотиться? – Я и так в нормальной стране, – рассмеялась Александра. – До связи! Она вернулась к машине первой, но и Ян не заставил себя долго ждать. Александра поспешила юркнуть в салон автомобиля, потому что февральский день погодой не баловал. Уже внутри, в тепле, она спросила: – Есть результат? – Я договорился со следаком тем по поводу результатов вскрытия, мне сообщат. И от соседей кое-что есть, но немного. Говорят, что к ней приходил молодой парень, они слышали отзвук голосов – но не слова. Ему не нужно было напоминать про Ивана Гареева, к которому они сами подтолкнули Инну, это сейчас было очевидно. Александра по-прежнему была абсолютно уверена, что в случившемся нет и тени вины Яна. Но знала она и то, что он все равно будет себя винить. – Его кто-нибудь видел? – уточнила она. – Немного. Свидетели говорят, что он был в пальто с капюшоном – синем с черными разводами. Они решили, что это какой-то неформал. Неформал он, десять раз. Неадекват он, но это другое. Молодой мужчина, говоривший с Инной, использовал отвлекающий маневр – примитивный, зато надежный. Он показал свидетелям примечательную вещь, только ее они и запомнили, только на нее и обратили внимание. Интересно, сам додумался или кто-то поумнее подсказал? Пальто не просто запоминалось всем из-за дурацкого цвета. Оно еще серьезно искажало пропорции, не позволяло определить, полным был молодой человек или, наоборот, слишком худым. Ну а капюшон прятал лицо не хуже маски. Можно было даже не сомневаться, что это синее пальто или уже сожжено, или покоится в недрах какой-нибудь городской свалки… а может, на гордых плечах местного бомжа Василича, кто знает? В любом случае, искать подозреваемого по такому описанию бессмысленно. – Но мы-то с тобой знаем, что это был Иван Гареев, – указала Александра. – Мы с тобой уже и так в этой истории много знаем, пусть и не все. А толку? Вопрос упирается в доказательства. – Да уж… Тогда предлагаю сосредоточиться на том, над чем работала прямо перед смертью Инна Токарева. Уверена, дама вроде нее записывала каждый чих! Ее убили не зря, у нее наверняка были серьезные зацепки. Уже не домыслы, а доказательства! – Согласен. Все равно до результатов вскрытия мы больше ничего не добьемся. Кое-что Инна хранила в своей квартире, и все же львиную долю рабочих материалов она оставляла в кабинете, где проводила большую часть времени. В свои сорок следовательница оказалась неожиданно старомодна: она редко пользовалась компьютером, предпочитая бумажные записи. Это было на руку близнецам, им не пришлось получать отдельное разрешение и выискивать хакера, среди бумажек на столе оказалось все, что нужно. Правда, эти записи явно были рабочими: Инна не успела ничего упорядочить, значит, она получила ответы недавно, и это совпадало по срокам с подсказкой, которую дал ей Ян. Тут был допрос Ивана Гареева, в котором ответы были не так интересны, как пометки следовательницы – о том, что свидетель нервничает и явно чего-то боится. Были записи о Вадиме и Илоне Яковлевых, Инна заметила связь между ними. – Знаешь, если бы она была жива, я бы даже извинилась перед ней, – задумчиво указала Александра, перебирая бумаги. – Я считала, что она куда глупее. – Не ты одна. Но тем больше вероятность, что и мы, и она на правильном пути. Ты посмотри-ка на это! Среди документов, которые казались куда более важными, опись предметов, найденных в машине Эдуарда Дежурова, попросту терялась. Сложно сказать, как Ян вообще ее обнаружил среди всей макулатуры! Но как-то же обнаружил, а когда он показал список Александре, она сразу поняла, что его насторожило. Эдуард был умен: он если и баловался легкими наркотиками, с собой их не возил. В его машине вообще не было ничего примечательного, Инна наверняка решила, что это тупик, не на что тут время тратить. Да и с чего бы ей обращать внимание на то, что среди буклетов, небрежно брошенных в машине, был каталог «Долины вереска»? Ни с чего, тогда она еще не знала о связи. Интересно, вспомнила ли она про эту брошюрку, когда узнала? Могла и не вспомнить, потому что список был не на виду. А вот близнецам эта бумажка здорово пригодилась бы! Они ведь начали присматриваться к «Долине вереска» куда раньше, чем Инна, но их сбило с толку то, что формально Дежуров не числился там клиентом, это удачно скрыли. Если бы она только подпустила их к машине. Но что теперь сожалеть об этом? Сожаления еще никого не оживляли, оставалось работать с тем, что есть. – Как думаешь, этого хватит, чтобы привлечь Яковлевых к чему-нибудь? – спросила Александра. – Хоть по одному. – Хоть по одному, хоть по двое – ни шанса. Полноценных улик против них нет. Записи Инны – это скорее подсказка для нас и зацепка на будущее, когда их все-таки удастся привлечь и все будет иметь значение. – И что нам остается? – Работать с Иваном Гареевым. К нему хоть можно привязать свидетельские показания – о молодом человеке, который заходил к Инне накануне ее смерти. – Так себе показания! – Чем богаты. В такие моменты Александра начинала понимать героев комиксов. Это же так просто: знаешь, кто главный гад – иди и набей ему морду. Не озадачивайся доказательствами, судами, спорами с адвокатом. Но в жизни этот трюк не работает. Будешь им пользоваться – начнешь сам адвоката искать. Она не любила сдаваться, но здесь вынуждена была признать, что они оказались в болоте. Илона и ее сын не новички, у них явно есть покровители, а главное, они уже знают, что за ними наблюдает полиция. Впредь они будут осторожней, возможно, они прямо сейчас уничтожают улики! Даже если у близнецов получится добиться официального обыска, ни в клинике, ни в доме отдыха уже ничего не найдут. Александра прекрасно помнила, как Вадим ухмылялся тогда в лесу. Он и сейчас так будет! А у них три трупа, включая мертвую полицейскую. Александра и не ожидала, что ей будет так жалко Инну. Она-то привыкла думать о ней, как о твердолобой дуре, досаждающей их племяннику. Но в своей квартире Инна смотрелась совсем другой: одинокой и несчастной. Может, отсюда и озлобленность? Может, и с Александрой так будет?.. Мысль была незваная и неприятная, но назойливая – как все дурные мысли. Собственно, именно к этому шла жизнь Александры теперь. Как только кто-то пытался к ней приблизиться, она делала очередной финт ушами и убегала в вольные прерии, гоняться за памятью о погибшем муже, как за ветром. Только вот непонятно, куда ведет этот путь. Да, сейчас у нее есть Ян, но так не будет постоянно, и этой связи уже недостаточно, чтобы заглушить пустоту внутри, они больше не дети. Настроение и без того было паршивое, а теперь стало хуже. Чтобы отвлечься, Александра указала на витрину ювелирного магазина, ярко сиявшую перед ними. – Ты смотри! – Что там? – мигом насторожился Ян. – Кольца с камнями на скидке. Идеально для помолвки! – Чего?.. – Для помолвки с Алисой, – терпеливо пояснила Александра. – Она только этого и ждет, тебе не кажется, что пора бы? Спасать судьбу Алисы было куда проще, чем думать о собственной жизни. – Откуда вообще вылезла эта тема? – нахмурился Ян. – Из суровых жизненных реалий! Алиса в последнее время дуется на тебя, да и понятно, почему. Ты ей звонишь, только когда тебе что-то нужно! Она готова сорваться, отвечаю. Докажи ей, что у вас все серьезно! – Может, мне сначала самому себе это доказать? – Ой, да ты с детства по полчаса над каждой ложкой каши сомневался – есть или не есть? Ты лучше спроси у себя: если Алиса от тебя уйдет, тебе будет пофиг или нет? Как ни странно, брата Александра понимала лучше, чем саму себя. Больше всего Яна пугала потеря свободы, давление со стороны, попытки его контролировать. Алиса повела себя как умная девочка, когда не стала у него ничего клянчить. Но и он тоже рано расслабился, всему же есть предел! Сложно сказать, насколько сильно Ян ее любит – как такое вообще измеряется? Но теперь Александра видела, что он не впервые задумался о браке, и ее шуточка не стала для него потрясением. Он наверняка с Нового года размышлял о роли Алисы в своей жизни, он ведь был счастлив с ней тогда. А не держаться за счастье в ожидании мифического «варианта получше» глупо. – Повода нет, – наконец выдал Ян. – Если уж на праздник предложение не сделал, то… – То что? На восьмое марта будет не в пример круче? Я тебя умоляю! Ты можешь даже не устраивать красивую постановку с рестораном. Просто кольцо Алисе подари, она там от восторга потолок пробьет. Сделай повод! – Ты не понимаешь, что несешь! – заключил Ян. Но в магазин все равно зашел. Правда, в другой, чуть дальше по улице, чтобы не было ощущения, что одно из главных решений своей жизни он принял под влиянием скидки на кольцо. Совет у Александры он все же спросил, и оба они остановили выбор на кольце из белого золота с тремя изумрудами, им всегда нравилось одно и то же. После напряженных дней, в которых неудач было больше, чем успеха, было приятно отвлечься на нечто столь мирное – и многообещающее. Наблюдая, как кольцо упаковывают в коробочку из вишневого бархата и передают Яну, Александра чувствовала почти позабытое предвкушение праздника внутри, совсем как в детстве, когда ты особенно доволен подарком, выбранным близкому человеку, и тебе не терпится его вручить. А потом их недолгий покой закончился, и снова посыпались плохие новости. У Ивана Гареева было алиби на ночь убийства Инны. Такое качественное, что случайным оно никак не казалось. Иван, не слишком хорошо ладивший с родителями, вдруг напросился с ними на конференцию. Вот и получилось, что семейство Гареевых выехало из дома, еще когда вполне живая Инна была на работе, и весь вечер Ванечка провел под наблюдением. Он не просто был там, он постоянно с кем-то разговаривал, чтобы его многие запомнили. – Сучий потрох, – резюмировала Александра, узнав об этом. – Гареев? Он, судя по записям Инны, не особо умен, вряд ли он это сам придумал. – Я и не о нем говорю. Ему подсказали, что нужно делать! Думаю, из-за этого придурка Инну и убили. Те, кто стоит за Гареевым, знали, что он не семи пядей. Он наверняка сообщил им, что допрос прошел не очень хорошо, и они пошли на отчаянный шаг. Теперь они будут беречь его, свою уязвимость, от очередной глупости. Ее пророчество оказалось удручающе верным: Иван затаился. Официальных причин вызывать его на допрос не было, да и следить за ним оказалось бесполезно, он постоянно оставался то с отцом, то с матерью. Результаты экспертизы по делу Инны тоже не радовали. Пока все указывало, что умерла она не от отравления, а от сердечного приступа. Стандартные анализы подсказки не дали. Дело вполне могли закрыть, посчитав несчастным случаем, вот только Александра отказывалась в это верить. Нужно искать… знать бы только, что! А между тем они теряли время. Короткие февральские дни пролетали быстро, снова наступал вечер, напоминая о том, что в «Долине вереска» наверняка уже десять раз продезинфицировали все комнаты, и там даже памяти об Эдуарде и Маргарите не осталось. Так что когда вечером на экране ее мобильного появился номер Аси, Александре хотелось не ответить, а убить кого-нибудь. Не племянницу, конечно, а кого-нибудь по фамилии Яковлев. А из-за того, что закон это опрометчиво запрещал, настроения на пустую болтовню было даже меньше, чем обычно. Но – нужно. Потому что сейчас это не просто каприз со стороны Аси. Нина поставила своих детей в чертовски неприятное положение. Сложно сказать, чем это аукнется Никите, с ним вообще все непонятно. А вот Асе точно тяжело, хотя справляется она неплохо, если учитывать, какую травму ей пришлось пережить в декабре. Александра и рада была бы поселить девочку у себя, но ее ритм жизни не позволял заботиться о подростке. Степенное домовладение Пашки подходило для этого куда лучше, однако по душам там поговорить не с кем – сложно сказать, у кого там есть душа. Разве что у Кирилла. Поэтому Александра выполняла родственный долг, беседуя с племянницей почти каждый вечер. – Привет, малышка, ты как? – Терпимо более-менее, – отозвалась Ася. Голос звучал ровно, она давно уже не срывалась на рыдания, и это было достижением. – Сегодня с тетей Жанной даже в магазин ходили, нужно было мне новую спортивную форму купить.