В студию ворвалась Ева, этакое воплощение «Духовного велоцикла» в желтых штанах и топике, с собранными в высокий хвостик волосами. — Ура, «Велоцикл»! Люблю сюда ходить. Тут мы взбадриваем дух. Она стукнулась пятерней с инструкторшей, а остальные девушки из офиса тем временем вскарабкались на велосипеды. На входе Имоджин надела забавные туфли с металлическими зажимами на подошве и процокала в них до велосипеда, но, забравшись на него, поняла, что не имеет ни малейшего понятия, как же прицепить чертову обувку к педалям. Она попыталась посильнее прижать к ним ногу в надежде, что это произойдет само собой, но нет, ее обувь по-прежнему продолжала цокать, в то время как со стороны соседних велосипедов доносилось ритмичное пощелкивание. Имоджин разволновалась, что все делает неправильно, и каждый раз, когда нога соскальзывала с педали без характерного щелчка, тревога лишь усугублялась. Эшли расположилась по одну сторону от Имоджин в первом ряду, Ева — по другую. Эшли наклонилась к Имоджин и проворно направила ее ступню куда надо. Раздался щелчок. Инструкторша прохаживалась туда-сюда по возвышению, освещенному только ароматизированными свечами с запахом грейпфрута. — Хей, сестры в духе! — воскликнула она в гарнитуру, надетую поверх белых дредов. Ева наклонилась к Имоджин и прошептала: — Ее зовут Ангелина Старр. Она, типа, богиня вращения педалей. «Ангелина Старр? Явно псевдоним, — подумала Имоджин. — С каких пор инструкторам понадобились сценические имена?» Ангелина была чересчур загорелой и с таким слоем косметики на лице, что лучше бы ей не потеть. Ее наряд составляли микроскопический желтый топик и крохотные черные эластичные шортики. Ева и остальные девушки определенно относились к здешними завсегдатаям, потому что они закричали в унисон: — Хей, Ангелина! — У всех всё есть? — Мне бы хотелось воды, — вежливо подняла руку Имоджин, и Ангелина презрительно ухмыльнулась: — Ой, неужели? Может, я должна вам еще и обезжиренного молока принести? С низкокалорийным сахаром? Может, мне подойти и заплести вам косы? Рот Имоджин открылся от удивления, а Ангелина вмиг переключилась на остальных присутствующих. — Кто готов взбодрить свой ДУХ? — воскликнула она. — Мы готовы, — слаженно, певуче прозвучало в ответ. Скрытые динамики взорвались «Черным альбомом» Джея Зи, инструкторша взобралась на велотренажер и начала монолог: — Мы тут ради нас самих. Мы тут ради друг друга. Во время занятий никто не разговаривает. Мы все вместе едем на велосипедах. Вы здесь ради себя и ради своих сестер по духу. Мы все едины. Прежде чем мы начнем крутить педали, вы должны написать имя своей сестры по духу. Той, что справа. Напишите ее имя и положите себе в туфлю. Появились одетые в желтое сотрудницы студии и обнесли всех маленькими карандашиками и листочками бумаги. Ева нацарапала на нем свое имя и протянула его Имоджин. — Вот, положи себе в туфлю, — скомандовала она лишенным эмоций голосом. Кажется, более глупой просьбы Имоджин в жизни не слышала. — Теперь имя вашей сестры по духу даст энергию всему вашему телу от ступней до самого сердца, — продолжала инструкторша. — Поехали. Первый ряд, вы воины духа. Вы должны показывать пример своим сестрам. Ни за что не сбавляйте темп, лучше получить от вас пощечину, чем это. Что случилось с температурой воздуха? Имоджин вдруг бросило в жар, по шее потек пот. Определенно кто-то включил обогреватели посильнее, чтобы создалось впечатление, будто вы выкладываетесь больше, чем на самом деле. И туфли как-то вдруг расшатались. Наверно, они все-таки не до конца закреплены. Имоджин сбавила темп и завертела ступней, пытаясь найти правильное положение, но Ангелина Старр чуть дырку в ней глазами не просверлила. — Первый ряд, держите ритм! — крикнула она, определенно обращаясь к Имоджин. — Левой. Правой. Левой. Правой. Работая ногами в заданном темпе, Имоджин размышляла, какого хера мамочки в школе, где учатся ее дети, выкладывают по пятьдесят баксов за каждое такое занятие. Эти хореографически точные движения прикованных к бесконтрольно вращающимся педалям ног казались чем-то неестественным, вроде пытки. Люди платят большие деньги, чтобы над ними издевались? Свет погас. Все погрузилось во тьму, остались только огоньки свечей вокруг инструкторши. От происходящего создавалось жутковатое ощущение какого-то сектантства. — Правую руку на голову! — Втянуть живот! — Будешь зевать, в лицо ПЛЮНУ! — Задницу подобрать! Подобрать задницу! Естественно, Ева была профи. Ее высокий хвост качался влево-вправо, влево-вправо, а ноги накручивали и накручивали педали. Она еще и подпевала доносящемуся из колонок хип-хопу с энтузиазмом пацанки из Гитлерюгенд. — Вы лучшие, потому что вы здесь! Вы успешны! Вы невероятны! Вы лучшие, потому что можете быть здесь и сейчас. Вы полны любви к себе. Жизнь — бардак! Мы тут, чтобы его разгрести! — возопила инструкторша, и Ева, вскинув кулаки в воздух, заорала: — ВАУУУУУ! Это был не просто фитнес. Это была психотерапия через потение. Приходишь ради кардионагрузки, остаешься ради афоризмов. Имоджин испытывала все больший дискомфорт. Ближе к концу занятия волосы взмокли от пота. Болело то, что не должно было болеть. Все это напомнило текст песни Леонарда Коэна «Башня песен». Имоджин почти забыла о листочке с именем Евы в ее туфле. Поневоле она вместе с остальными поднималась к последнему рывку, к финишной линии. — Быстрее. Вы уже видите ее вдали. Вашу цель. Ради нее вы пришли сюда сегодня. Сейчас вы становитесь улучшенной версией самих себя. Прямо сейчас. Сию секунду. Имоджин сильнее и сильнее нажимала на педали, и ноги слегка вышли из-под контроля. Она уже видела внутренним взором финишную черту. Педали закрутились еще быстрее, Имоджин не обращала внимания ни на Еву, ни на Эшли, ни на остальных женщин, находящихся в этой комнате. Щелк. Правая нога соскользнула с педали, и Имоджин завалилась набок. Никто и бровью не повел. Имоджин сидела на полу, зажатая между велосипедами, своим и Евиным. Немного отдышавшись, она огляделась. Евина педаль мелькала прямо возле ее лица, как лезвие газонокосилки. — Сестра по духу… помоги? — пискнула Имоджин. Но ничто не могло остановить сестру по духу на пути к финишу. Ева продолжала крутить педали. Эшли, втихаря надевшая наушники, вообще не заметила, что случилось. Никто тут ей не поможет. Пока перед лицом со свистом мелькают Евины педали, подняться, не получив увечий, практически невозможно. Имоджин обнаружила, что по-пластунски ползет к возвышению. Потом она смогла наконец выпрямиться. Она подошла к дверям и бросила в контейнер свои отвратительные, дефективные туфли, а все остальные продолжали крутить педали. ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ В «Инстаграме» Имоджин особенно любила «четверг воспоминаний». Когда Тилли рассказала о традиции постить раз в неделю старые снимки, Имоджин принялась шерстить стоявшие под кроватью коробки с вышибающими слезу карточками с Недель моды и фотосессий, которые накопились у нее за двадцать лет. В понедельник она обнаружила дивный снимок примерно двадцатилетней давности с Наоми Кэмпбелл, Кристи Тарлингтон и Линдой Евангелиста, потягивающими шампанское в ванной. Края глянцевой фотографии истрепались, один уголок надорвался. Женщины на снимке хихикали. Наоми прикрывала лицо, и на тонком пальчике у губ сиял бриллиант в восемь каратов. Кристи почти скрывалась за своими товарками, виднелся лишь фрагмент ее красивого необычного лица. Полфотографии занимал клубок длинных ног, и непонятно было, где чьи. Имоджин сфотографировала моделей после показов в номере люкс парижского «Ритца». Идеальный момент, пойманный «полароидом»; в наши дни снимок наверняка стал бы куда более знаменитым, но до появления Интернета подобные приватные сценки мог видеть лишь узкий круг избранных. Имоджин пересняла фотографию на телефон и запостила ее, попивая утренний кофе перед работой. Поставила соответствующие теги и подписала: «Одно слово — СУПЕР». Имоджин улыбалась. Это взорвет «Инстаграм». — Имоджин, вы выложили такое замечательное старое фото, — сказала белокожая Натали, когда Имоджин брела к своему кабинету мимо выстроившихся рядами столов. Одетая в кремовый свитер крупной вязки с кожаными заплатками на локтях, кожаные легинсы и остроносые шлепанцы, она являла образец англо-саксонской барышни. — Большое спасибо, дорогая. Словами не передать, как я обожаю этих девушек. Это был чудесный день! Заскочите потом ко мне в кабинет, я вам об этом расскажу. — Вашу фотку только что перепостил BuzzFeed.[103] Имоджин сделала удивленный взгляд: — О боже! Это хорошо или плохо? — Это круто! Теперь ваш снимок будет везде. Если вы не против, я размещу его у нас на сайте. — Конечно, я не против. Надеюсь, с трафиком у нас будет все хорошо, — Имоджин была почти уверена, что правильно использовала слово «трафик». Она вскинула руку, мол, дай пять. Натали лишь на миг смущенно замешкалась, а потом старательно хлопнула по руке начальницы ладонью. Остальные члены команды, которые вначале наблюдали за происходящим в гробовом молчании, теперь сообщнически заулыбались. Направляясь к своему кабинету, Имоджин чувствовала себя чуть лучше обычного. День начался неплохо. Она увидела Еву, стоявшую у себя за столом в гугловских очках. Взгляд девушки яростно метался между экраном компьютера и айфоном. К счастью, она не заметила проскользнувшую мимо Имоджин, потому что была слишком поглощена своим занятием. Расположившись у себя за столом, Имоджин проверила «Инстаграм». Ее фото собрало девять тысяч восемьсот семьдесят два лайка — на девять тысяч восемьсот лайков больше, чем всё, что она постила раньше. Определенно, этот BuzzFeed в своем деле дока. Телефон Имоджин ожил. Она сразу поняла, что ей пришла какая-то рассылка. Это оказался коллаж из четырех изображений. На первом две руки чокались бокалами с шампанским. На втором красовалась ваза с тремя дюжинами белых роз. На третьем — кольцо с гигантским бриллиантом огранки «принцесса», а на четвертом — целующиеся Эндрю и Ева, причем левая рука девушки касалась щеки мужчины так, что бриллиантовое колечко буквально искрилось. «Эндрю сделал предложение Еве. Ева выходит за Эндрю. Ева выходит за моего бывшего бойфренда», — эти мысли пронеслись в голове Имоджин прежде, чем она успела сообразить, что Ева разослала коллаж всему списку контактов. Слышно было, как взвизгивают собравшиеся возле стола Евы сотрудницы. Имоджин знала, что тоже должна пойти туда. Ее станут осуждать, если не увидят среди радостной толпы. Но ноги словно налились свинцом. С тех пор как Имоджин встретила Алекса, ей не было дела, с кем встречается Эндрю, ну разве что она жалела этих бедняжек. Без сомнения, Эндрю из тех мужчин, которые никогда не изменятся окончательно, как бы ни преуспели и какого бы высокого положения ни достигли. Однако сейчас она сочувствовала именно Эндрю. Ревность? Нет, скорее противное, неотвязное ощущение, что Ева затеяла этот брак исключительно для того, чтобы досадить ей. Имоджин не могла позволить, чтобы эта мысль оформилась окончательно, и уж тем более не могла ни с кем ею поделиться, чтобы не показаться человеком, который считает себя пупом земли. Возможно, помолвка не имела к ней никакого отношения. У Евы был пунктик относительно влиятельных немолодых мужчин, и Эндрю идеально подходил под это описание. Ему всегда нравились молодые умные женщины, и в Нью-Йорке их было полным-полно. Либо вселенная сыграла злую шутку, сведя этих двоих, либо Ева приложила немалые усилия, чтобы… что? Насолить Имоджин? Ждать больше нельзя, и так прошло уже много времени. Она достала из холодильника бутылку винтажного розового шампанского «Дом Периньон» — его прислал Марк Джейкобс в честь ее возвращения на работу после болезни. Тем временем вокруг Евы столпились полтора десятка девушек, и все наперебой восхищались ее кольцом. — Я сказала ему, что хочу огромный бриллиант, — хвасталась Ева. — Это страховка такая. Вложившись в такое кольцо, он уже не сможет отступить, — и Ева громче всех засмеялась собственной шутке. Стоя за стеклянной стеной, Имоджин хлопнула пробкой шампанского. Хотя в ее голове и бродили темные мысли, она постаралась, чтобы шампанское не выстрелило в сторону Евы. — Твое здоровье, дорогая! Похоже, у нас есть что отпраздновать. Ева, казалось, была удивлена, и Имоджин это порадовало. Ева не ожидала ее увидеть, думала, что она станет дуться. Чудесно, Имоджин не доставит девчонке такого удовольствия. — Не знаю, есть ли тут нормальные фужеры для шампанского, но уверена, мы найдем что-нибудь, чтобы поднять тост за Еву и Эндрю. И какой милый коллаж ты сделала, Ева! Надеюсь, ты расшарила его по всем соцсетям? — ее щеки уже болели от натянутой улыбки, но она все равно смогла пошутить: — Кольцо доступно в приложении «КУПИ СЕЙЧАС»? — Расшарила, Имоджин, — медленно повторила Ева, покручивая кольцо на пальчике. — Я как-то сомневаюсь, что многие наши читатели могут позволить себе такое кольцо, но идея неплохая. Может, я выпишу несколько имитаций. Она так и стояла, оторопев, будто ожидая, что Имоджин сейчас врежет ей по голове бутылкой, и выглядела несколько разочарованной. Казалось, Ева рассчитывала, что Имоджин станет на нее нападать.