Она пребывала в этой уверенности вплоть до последнего мгновения, того мига, когда пуля пробила ей верхнюю губу, сломала челюсть, прошла через трахею, перебила шейный отдел позвоночника и, проделав в шее дыру, вылетела из тела. Пуля врезалась в кирпичную стену, возле которой замертво упала убитая женщина. Пуля была от патрона «ремингтон» калибра 7,82 мм. VI Считается, что в демократическом государстве все граждане равны перед законом, и это правда – когда речь идет о людях живых. С мертвыми бывает по-разному. Блажен, кто верует, что детектив, расследующий убийство алкаша из трущоб, посвятит все свое время и силы поискам убийцы. Известие о безвременной кончине нелегально-го букмекера или взломщика вызывает в полиции лишь вздох облегчения: убили – и слава богу. Между убийством миллионера и уголовника – огромная дистанция, и блажен, кто верует, что дела обстоят иначе. Проститутка, которая не ворует и не убивает, в глазах закона все равно является правонарушительницей и потому с точки зрения полиции считается преступницей. Гибель проститутки на Кулвер-авеню в обычных обстоятельствах вызвала бы лишь вялый интерес, однако ее жизнь оборвала пуля «ремингтона» калибра 7,82 мм, и это обстоятельство внесло в отно-шение к случившемуся серьезные коррективы. После смерти она снискала куда больше внимания со стороны полиции и мужчин в целом, нежели при жизни. Когда заходит речь о проституции, обнаруживается, что законы на удивление неоднозначны. В уголовном праве много говорится о проституции, притонах и публичных домах, но при этом нигде не дается определения проституции как таковой. В разделе «Проституция» можно встретить статьи, предусматривающие наказание: 1) за похищение с целью принуждения к проституции; 2) за принуждение к проституции; 3) за сутенерство; 4) за перевозку женщин с целью дальнейшего вовлечения в проституцию. В разделе «Организация притонов и публичных домов» имеются следующие статьи: 1) Похищение женщин. 2) Допуск в публичные дома несовершеннолетних. 3) Принуждение к проституции. 4) Организация притонов. Ну и так далее. Некоторые из этих преступлений относятся к категории тяжких. Однако ни один из подразделов не упоминает о преступлении, которое совершает сама проститутка. Уголовный кодекс лишь в одном месте дает определение продажной любви. Если быть совсем точным, речь о параграфе 722, который посвящен нарушению общественного порядка. В качестве примеров подобного нарушения приводят нецензурную брань в общественных местах, оскорбительное приставание к гражданам, организацию незаконных скоплений и сборищ, а также, согласно пункту 9: «Приставание в общественных местах к мужчинам с целью совершения преступления против природного естества или распутства иного рода». Если предположить, что секс с мужчиной является «преступлением против природного естества», значит, речь идет о проституции, хотя само слово «проституция» в этом случае не употребляется. Оно появляется в статье о сутенерстве, в которой сказано лишь следующее: «Лица мужского пола, живущие на средства от посредничества в занятии проституцией. Лицо мужского пола, живущее полностью или частично на средства от посредничества в занятии проституцией или же явля-ющееся посредником, предлагающим в обществен-ных местах услуги сводника с целью наживы, совер-шает уголовно наказуемое деяние. Лицо мужского пола, сожительствующее на временной или постоянной основе с проституткой и не имеющее явных средств к существованию, считается живущим на средства от посредничества в занятии проституцией». И что прикажете делать честному совестливому полицейскому, когда к нему подваливает на улице бабенка и говорит: «Зайчик, хочешь приятно отдохнуть?» – и при этом у нее буквально на лбу написано, что она проститутка? С одной стороны, если он «хочет приятно отдохнуть», то может и при-нять ее предложение. По закону он должен ее арестовать за нарушение общественного порядка. За данный вид преступления предусмотрено тюремное заключение на срок, не превышающий шести месяцев, либо штраф, не превышающий пятидесяти долларов, либо и то и другое. Однако не будем забывать, что уголовное право опирается на уголовно-процессуальный кодекс. Каждый легавый в городе знает наизусть статью 887, подраздел 4. И все проститутки в городе тоже вызубрили этот раздел УК, как «Отче наш», поскольку именно по этой статье их можно загрести. Помимо всего прочего, в статье 887 идет речь о лицах без определенных занятий. Там сказано: «К лицам без определенных занятий относятся следующие категории лиц», после чего приводится длиннющий список, куда попадают буквально все, включая вашего дядюшку Макса. Подраздел 4 безапелляционно вносит в этот список: «Лица, (a) занимающиеся проституцией, (б) предлагающие сексуальные услуги, (в) слоняющиеся без дела в общественных местах, местах частного пользования, в непосредственной близости от транспортных магистралей с целью склонения иного лица к разврату, прелюбодеянию, незаконной сексуальной связи или иного непристойного действия…» Казалось бы – достаточно. Более того, исчерпывающе. Однако авторы уголовного кодекса решили не рисковать и потому продолжили: «…(д) каким бы то ни было образом склоняющие граждан в общественных местах, местах частного пользования, в непосредственной близости от транспортных магистралей к указанным противоправным действиям, (e) предоставляющие или выражающие согласие предоставить строение, здание, дом, помещение, транспортное средство или любой иной вид объекта для занятия внутри него проституцией, или дозволяющие находиться внутри данных объектов лицам, совершающим ука-занные противоправные действия, при этом будучи осведомленными о факте совершающегося правонарушения, (ж) участвующие, оказывающие посредничество или же подстрекающие к совершению любых из противоправных деяний, указанных в статье 887 подраздела 4 Уголовно-процессуального кодекса, (з) являющиеся уличными проститутками, не имеющими никаких иных законных источников дохода». Хотели знать, кто такие лица без определенных занятий? Вот вам и ответ, дамы и господа. И если вы попадаете под это описание, то вас по статье 891 того же уголовного кодекса могут упечь в исправительный дом аж на три года или в тюрьму – на целый год. Так что будьте аккуратнее! Гарри Уоллох был «лицом мужского пола, сожительствовавшим на временной основе» с проституткой по имени Бланш Леттигер, которую застрелили вечером 30 апреля. Полиция отыскала его достаточно быстро. Все знали, кто был хахалем Бланш. Гарри повязали на следующее утро в бильярдной на Сорок первой улице. Его отвезли в участок, усадили на стул и принялись допрашивать. Сожитель погибшей оказался высоким, хорошо одетым мужчиной, с проседью на висках и сверлящим взглядом зеленых глаз. Попросив у детективов разрешения закурить, он достал дорогую сигару, раскурил ее, после чего, откинувшись на спинку стула, с едва заметным превосходством взглянул на полицейских и улыбнулся. – Чем вы зарабатываете на жизнь, Уоллох? – взялся за дело Карелла. – Инвестициями. – И куда вы инвестируете? – спросил Мейер. – В акции, облигации, недвижимость. – Гарри небрежно пожал плечами. – Какие сейчас котировки у «AT&T»[2]? – быстро спросил Стивен. – Я не держу акции этой компании. – А какие акции вы вообще держите? – Я так навскидку и не вспомню, – столь же небрежно ответил Уоллох. – А брокер у вас есть? – Есть. – Как его зовут? – Сейчас он в Майами. В отпуске. – Меня не интересует, где он, – резко произнес Карелла. – Я спросил, как его зовут. – Дейв. – А фамилия у Дейва имеется? – вклинился Мейер. – Мильяс. Его зовут Дейв Мильяс. – Где именно в Майами он остановился? – Понятия не имею, – фыркнул Гарри. – Ладно, Уоллох, – протянул Мейер. – Что вам известно о женщине по имени Бланш Леттигер? – О ком? – прищурился Гарри. – Бланш… как там вы ее назвали? – Так, Уоллох, ты, видать, решил, что здесь самый умный? – резко произнес Карелла. – Я тебя правильно понял? – А что вы от меня хотите? – возмутился задержанный. – Назвали имя какой-то незнакомой мне бабы и теперь еще что-то требуете! – Значит, имя тебе незнакомо? – сощурился Карелла. – Бланш Леттигер. Ты уже полтора года сожительствуешь с ней. Живешь с ней в квартире номер шесть-В на углу Кулвер-авеню и Двенадцатой улицы. Квартира снята на имя Фрэнка Уоллеса. Ну что, Уоллох, память начинает проясняться? – Вообще не понимаю, о чем вы говорите, – помотал головой Гарри. – Стив, а вдруг это он ее завалил? – повернулся к Карелле Мейер. – У меня тоже начинает складываться такое впечатление, – кивнул Стив. – О чем речь? – с невозмутимым видом осведомился Уоллох. – Да хватит тебе вилять, Уоллох. Думаешь, ты, сутенер вонючий, нас так сильно интересуешь? – Я не такой, – с достоинством промолвил Гарри. – В каком смысле «не такой»? – вкрадчиво спросил Мейер. – Я не тот, кем вы меня сейчас назвали. – Как же это мило! – всплеснул руками Мейер. – Только подумать, он не хочет поганить свои милые благородные губки словом «сутенер»! Слушай сюда, Уоллох, не усложняй нам понапрасну жизнь. А то мы ее тебе сами так усложним, кровавыми слезами плакать будешь. Не дергайся понапрасну. Ты нам не интересен. Нам от тебя нужны только сведения о женщине, и больше ничего. – Какой такой женщине? – Гарри изобразил искреннее удивление. – Сукин ты сын, ее хладнокровно убили прошлым вечером! Застрелили! В тебе осталось хоть что-то человеческое? – Не знаю я никакой женщины, которую хладнокровно убили прошлым вечером, – заупрямился Уоллох. – Я понял, что вы хотите. Я вас как облупленных знаю. Козла отпущения ищете? Убийство на меня повесить хотите? Не выйдет!