– Но вы ж участвовали в спектакле? – пожал плечами Берт. – Да, но… – Поэтому, сами понимаете… – Не-е-е… – махнул рукой Ди Паскуале. Несколько мгновений он внимательно смотрел на Берта, после чего спросил: – Вы серьезно? – Всякое может быть. Ди Паскуале недовольно фыркнул и откинулся на спинку кресла. – Мистер Ди Паскуале, вы можете предположить, кто бы это мог быть? – Плесните себе еще кофе, – буркнул агент. – Спасибо. – Кто бы это мог быть? – задумчиво повторил Ди Паскуале, смакуя каждое слово. – Говорите, он уже убил шестерых? Кого? Кого именно он убил? – Энтони Форреста, – начал перечислять Клинг. – Кажется, вы сказали, что его не помните. – Вообще не помню. – Рендольфа Нордена. – Ага, – кивнул Ди Паскуале. – Бланш Леттигер. – Бланш Леттигер, – эхом отозвался агент, – нет, ее тоже не помню. – Сальваторе Палумбо. – Ах, этого! – Вы его помните? – удивился Клинг. – Ну да, конечно, маленький итальянский иммигрант – прекрасный человек. Он, знаете ли, ходил в университет на вечерние курсы английского и однажды после курсов случайно забрел к нам на репетицию. Он оказался как нельзя кстати, нам как раз нужен был человек на эпизодическую роль – уже не помню кого. Так вот этот Сальваторе, который едва мог два слова связать по-английски, вызвался участвовать в спектакле. А по сюжету он должен играть англичанина – вот смех-то! Ходил по сцене, изображал из себя английского хулигана и говорил на кокни с чудовищным итальянским акцентом. Забавный был мужик. Значит, его убили? Печально, очень печально. Он был таким славным… – Ди Паскуале вздохнул. – Кого еще застрелили? – Эндрю Маллигана, – ответил Берт. – Да, про него я читал, – кивнул Ди Паскуале, – окружной прокурор. До меня как-то не дошло, что это тот самый Маллиган, который участвовал в спектакле. – А прошлым вечером убили Руди Фенстермахера. – Получается пять. – Ди Паскуале недоуменно посмотрел на детектива. – Нет, шесть, – возразил Клинг. – Давайте еще раз. – Ди Паскуале начал загибать пальцы. – Норден, так? – Да. А еще Форрест, Леттигер… – И тот итальянец… – Получается четыре, – подвел промежуточный итог Берт, – плюс Маллиган и Фенстермахер. Итого шестеро. – Да, верно, шестеро. Вы правы. – Вы не могли бы немного рассказать о постановке? – Мы играли на круглой сцене, – промолвил Ди Паскуале, – все были так молоды… Вот только тот итальянец был значительно старше нас… как там его звали? – Палумбо, – подсказал Берт. – Да, точно, Палумбо, – щелкнул пальцами Ди Паскуале. – Ему было лет тридцать пять. А все остальные, включая меня… – Агент, помолчав, вздохнул. – Эх, молодость, молодость… Знаете, эти любительские постановки… На мой взгляд, спектакль получился отстойным. Если честно, я его практически не помню. Вот только Элен Стратерс врезалась мне в память. Она играла одну из шлюх и на спектакль нарядилась, знаете, в такую блузку свободного покроя с огромным вырезом. Интересно, что с Элен стало? – Мы пытаемся ее отыскать, – отозвался Клинг. – Может, вы знаете, она замуж не выходила? Из города не уезжала? – Я больше ее не видел, – покачал головой Ди Паскуале. – Ни до того, как мы взялись за спектакль, ни после. А может, и видел, мельком – во время перерывов между занятиями. Знаете, «привет» – «пока»… – А вы, мистер Ди Паскуале, значит, окончили университет Рэмси? – Ну да. – Агент усмехнулся. – Хотя, пообщавшись со мной, так и не скажешь. Угадал? – Ну почему же, – потупил взгляд Берт. – Да ладно, не льстите мне, – расплылся в улыбке агент. – Я знаю, что не особенно стесняюсь в выражениях. А что вы хотите? Кинобизнес – это аквариум с пираньями. Если я начну цацкаться, меня сожрут с потрохами. – Он пожал плечами. – Слушайте, я до сих пор могу шпарить наизусть Чосера, только этот Чосер в кинобизнесе на хрен никому не нужен. Если придете в кабинет к продюсеру и начнете ему цитировать Чосера, он отправит вас в дурку в смирительной рубашке. Возвращаясь к вашему вопросу, спешу вам сообщить, что я получил диплом в июне сорок второго. – Мистер Ди Паскуале, вы в армии служили? – Не-а, у меня был белый билет. Травма среднего уха. – Вы не могли бы рассказать еще что-нибудь о постановке? – попросил Берт. – Что именно? – спросил Ди Паскуале. – Обычный студенческий спектакль. Сами отобрали актеров, сами репетировали, сами поставили. Вот весь сказ. – А кто был режиссером? – Факультетский куратор, забыл, как его звали… Хотя… секундочку… – Ди Паскуале поднял палец. – Вспомнил! Ричардсон! Точно, профессор Ричардсон! Как-никак прошло двадцать лет… Вы уверены?.. – начал он и, вдруг запнувшись, пожал плечами. – Понимаете, двадцать лет – срок немалый. Если убийца терпел столько времени, а потом пошел мстить, значит, он чертовски обижен на нас, и он все двадцать лет носил в себе эту ненависть. – Скажите, сэр, а во время репетиций не было каких-нибудь ссор или конфликтов? – Да все как обычно, – поморщился Ди Паскуале. – Сами знаете, что лицедеи за народ. Даже профессиональные актеры вызывают омерзение своим непомерным, раздутым до небес эго, а любители еще хуже. Но никаких серьезных конфликтов я не припоминаю. А уж таких ссор, что могли заронить зерна ненависти, которые прорастали двадцать лет, не было точно. – А что скажете о профессоре Ричардсоне? – поинтересовался Берт. – Может, кто-то из актеров с ним не ладил? – Да он бы и мухи не обидел. Умом, мягко говоря, не блистал, но человеком при этом был безобидным. – Итак, вы не знаете, что могло толкнуть убийцу на преступление, – подытожил Клинг. – Понятия не имею. – Ди Паскуале выдержал паузу. – Вы считаете, что этот… парень решил нас всех перестрелять? – Мы исходим именно из этой версии, мистер Ди Паскуале. – И что же мне делать? – растерянно спросил агент. – Вы мне предоставите охрану? – Если пожелаете. – Пожелаю! – с жаром произнес Ди Паскуале. – Раз пожелаете, то предоставим, – кивнул Берт. – Пс-с, – резко выдохнул агент сквозь сжатые зубы. – Да, и еще, мистер Ди Паскуале, мне бы хотелось попросить вас об одном одолжении. – Я знаю, – кивнул агент, – никуда не уезжать из города. – Именно это я и собирался сказать, – улыбнулся Клинг. – А чего еще от вас можно было ждать? – пожал плечами Ди Паскуале. – Вы знаете, юноша, сколько я в кинобизнесе? Представляете, сколько я сценариев прочитал, сколько фильмов пересмотрел? Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться. – О чем догадаться? – не понял Клинг. – Да сами подумайте, юноша. Если кто-то решил перещелкать из винтовки всех, кто играл в спектакле, этот кто-то вполне мог и сам принимать участие в постановке. Так? Так! Ладно, не вопрос, никуда я из города не уеду. Когда вы приставите ко мне охрану? – Через полчаса к вам придет патрульный. Должен вас предупредить, мистер Ди Паскуале, что вплоть до настоящего момента убийца наносил удар без предупреждения и со значительного расстояния. Я не уверен, что наша охрана сможет… – Лучше хоть что-то, чем вообще ничего, – перебил детектива агент. – Слушайте, юноша, вы со мной закончили? – Да, я полагаю… – Прекрасно, юноша. – Ди Паскуале потащил детектива к двери. – Тогда позвольте с вами распрощаться. Вы уж простите меня, но я чертовски спешу. Юноша, мне должны перезвонить по поводу сценария, да и вообще, у меня хлопот полон рот, так что всего хорошего, спасибо, что заглянули. Кстати, юноша, мне надо скоро убегать, поэтому позаботьтесь, чтобы охрана явилась сюда, прежде чем я уйду. Договорились? Вот и прекрасно, юноша, рад был с вами познакомиться, пока, всего хорошего… Дверь за спиной Клинга захлопнулась.