– А со Светланой давно дружили? – С университета. Но последние два года не виделись и вообще не общались. Так что следствию я вряд ли чем помогу. – С университета? Значит, вы тоже журналистка? – Переводчик. – Это хорошо. А то я грешным делом подумал, решили своими силами разобраться, что да к чему. Мол, в милиции одни идиоты, а вы, значит, всех на чистую воду да статейку в газету. – Боитесь статеек? – Чего мне бояться? Я за вас боюсь. Сунете свой нос… – Звучит почти как угроза, – широко улыбнулась я. – Побойтесь бога, – развел он руками. – О вас душа болит. Спасибо за кофеек. Простите, что побеспокоил. – Он встал, взял куртку, но пошел не к двери, а к окну. – Это ваша машина во дворе? – Моя. – Ага. Я обратил внимание, номера питерские. Он встал сбоку от окна, придерживая рукой занавеску, а я головой покачала. – На все-то вы внимание обращаете. – Не только я. – Что вы имеете в виду? – Не что, а кого. Паренька, что вертится возле вашей тачки. Я подошла и выглянула в окно, но, кроме машины, ничего не увидела. – Он вон там, ближе к кустам, сейчас сюда смотрит, – зачем-то понизив голос, сказал Ковалев. – Собираетесь здесь ночевать? – Нет. – Тогда я провожу вас до машины. Я кивнула, еще не зная, следует мне беспокоиться или нет, выключила свет, подхватила сумку и куртку и первой шагнула к двери, но Алексей Дмитриевич взял меня за локоть. – Не возражаете, если я пойду первым? – Да что происходит?! – не выдержала я. – Объясняю. Ваша подруга убита, убийца до сих пор не найден, появляетесь вы, и ваша машина сразу же привлекает чье-то внимание. Может, случайно, а может, и нет. Я, знаете ли, случайности не люблю. – Хорошо, идите первым. В подъезде горел свет, да и вообще никакого нападения я не ожидала. То, что кто-то обратил внимание на мою машину, неудивительно. Новенькая «Ауди-ТТ» – может, парень их раньше не видел? Мы вышли из подъезда, я быстро огляделась и успела заметить, как какой-то мужчина шагнул из тени кустов и быстро направился со двора в сторону улицы. – Эй! – окликнул его Алексей Дмитриевич. В то же мгновение я увидела чью-то тень слева, напряглась, готовясь принять удар, но тут Ковалев резко повернулся, и тень, которая, естественно, не была бестелесной, взметнулась вверх, не удержавшись на ногах и взвизгнув от боли. Тут же выяснилось, что тени по одной не мелькают. Нападавших было трое, причем весьма неплохо подготовленных. Отнюдь не случайные хулиганы, которые, подкравшись сзади, бьют прохожего по голове и радостно улепетывают с его кошельком. Однако их подготовка не шла ни в какое сравнение со способностями Ковалева. Он отреагировал молниеносно и так профессионально, что у меня на языке завертелся вопрос: в каком таком хитром месте готовят подобных участковых? Я могла бы постоять в сторонке, наблюдая за баталией и ожидая, когда смогу запечатлеть на устах победителя поцелуй, а также задать ему свои вопросы, но один из нападавших воспылал ко мне внезапным интересом, подскочил и схватил в охапку с совершенно неясной целью. По-моему, он и сам не очень понимал, что делает. Чтобы привести его в чувство, я легонько задвинула ему ногой по щиколотке, а потом локтем в солнечное сплетение, очень надеясь, что сильно занятый Ковалев не обратит на это внимание. Тут в поле нашего зрения возникла машина с включенными фарами. Она резко притормозила, и трое наших врагов, не сговариваясь, бросились к ней. Алексей Дмитриевич ухватил одного за шиворот, но тот ловко вывернулся, оставив в его руках куртку, Ковалев потерял равновесие и упал, что позволило парню добежать до машины. Как только он оказался в кабине, машина рванула с места и понеслась вперед, Ковалев успел откатиться в сторону, счастливо избавившись от встречи с колесом, а я все-таки взвизгнула, потому что в какой-то момент мне показалось, что избежать этой самой встречи не удастся. – Тьфу ты, черт, – сказал он, поднимаясь. Тряхнул вражью куртку и добавил с досадой: – Вот зараза! – Ваши знакомые? – мило спросила я. – Что? – У вас со слухом проблемы? – Нет. С сообразительностью. Что вы хотели сказать, уважаемая Светлана Сергеевна? – Вы ожидали нападения, и оно не замедлило явиться. У вас полно врагов или только эти? Я на тот предмет, что знакомство с вами может быть из разряда экстремальных. – Ничегошеньки я из ваших слов не понял. Даже испугался. Слова вроде знакомые, а картинки не складываются. – Так вы с картинками любите? – съязвила я и засмеялась. – Черт с вами, не хотите ничего объяснять, не надо. Сама разберусь. – Вот лучше бы без этого, Светлана Сергеевна, – жалобно пискнул он. – Без «сама» и «разберусь». Есть соответствующие товарищи, а вы бы утречком на машину – и домой, в Санкт-Петербург. А, Светлана Сергеевна? – Кстати, о товарищах. Вы в милицию звонить собираетесь? – А надо? – с сомнением спросил он. – Это даже забавно, – хихикнула я. – Слушайте, может, вы никакой не участковый? Удостоверение липовое, а сам вы… – Не смешите. Меня здесь каждая собака знает. Хотите, позвоним в ближайшую квартиру… И живу я в соседнем доме, я же говорил. Вот он, кстати. – Тогда тем более стоит позвонить в милицию. Разве нет? Он топтался передо мной, разглядывая грязный асфальт, с чужой курткой под мышкой, опущенные плечи, в лице маета. Типичный мент, ничего от недавнего лихого бойца. Весьма стремительные метаморфозы. – Светлана Сергеевна, это нападение с убийством вашей подруги они никак не свяжут. Скажут, хулиганы. – И вас не послушают? – Меня в особенности. – Что так? – Надоел я им с этим убийством хуже редьки пареной. Скажут, опять выдумываю, еще и вас втянул. – А не поговорить ли нам, Алексей Дмитриевич, в теплой и дружеской обстановке? – Можно, – пожал он плечами. – Приглашаю вас в гости. – Лучше в гостинице. – Так меня туда не пустят, время-то позднее. – А удостоверение? – напомнила я. – Ах, ну да. Хорошо. Гостиница так гостиница. Мы устроились в машине, он огляделся и произнес с улыбкой: – Никогда на такой не ездил. Прокатиться дадите? – Если будете хорошо себя вести. – Ну, так я со всей душой! – Хочу выразить восхищение вашей прекрасной физической подготовкой. С тремя нападавшими вы так ловко разделались… – Не без вашей помощи, – выдал он шикарную улыбку, сразу став лет на десять моложе. – Мой вклад был незначительным. – Но впечатляющим. Не знал, что журналисты теперь проходят курс молодого бойца. – Да бросьте вы, сейчас многие женщины занимаются в различных спортивных группах. – Ах, ну да, курсы самозащиты, «укокошь его сама» и все прочее. Женщины так самозабвенно пытаются сравняться с мужчинами. Ничего не имею против всеобщего равенства, но только не в мордобое. – По-моему, вы мне зубы заговариваете, – недовольно ответила я, размышляя на тему, мудро ли поступила, пригласив его к себе. Хоть сейчас он и выглядел абсолютно безопасно, однако до этого успел произвести столь сильное впечатление, что до сих пор был на подозрении. – Лучше расскажите, как вам удается поддерживать отличную физическую форму. – Я же мент, – обиделся он. – И что?