– Будем надеяться, что у вас получится выкроить несколько свободных деньков. Ева тянется через стол, чтобы коснуться руки Грейс, но в этот момент налетает ветерок, свечи трепещут и гаснут. На секунду все исчезает. Каждый будто остался один на один с темнотой. Эрик заходит в дом и щелкает выключателем. На стене загораются фонари. Стол загроможден грязными тарелками и кусками подсыхающего хлеба. На земле – батарея пустых бутылок. На решетке барбекю – подгоревшие остатки мяса. Мелисса прикладывает ладонь к урчащему животу. Не есть этим вечером оказалось очень легко: занятая другими гостями, Ева ничего не заметила. Но требуется усилие, чтобы не схватить ломоть хлеба и не запихнуть его в рот. В этот момент один за другим появляются дети. Сначала еле волочащая ноги Соррель с припухшими глазами и без юбки. Бледная Поппи идет вслед за ней, молчит и изредка икает. Сестры прижимаются к Эрику. – Господи, девочки, – удивляется Ева. – Вы такие измученные. Что случилось с твоей юбкой, Соррель? Соррель глядит себе под ноги и сосет большой палец. – Наверное, так набегалась, что лопнула резинка. – Ева обнимает дочь. – Ничего, мы тебе новую купим. Соррель приникает к матери и закрывает глаза. Чарли встает рядом с Грейс, Блейк оглядывается на деревья. В темноте сад кажется огромным и диким заповедным пространством. – А где Иззи? – спрашивает Мелисса, стараясь скрыть тревогу. – Скоро придет, не волнуйся. – Пол, откинувшись на спинку стула, выливает в свой бокал остатки вина из бутылки. – Я хорошо знаю свою девочку. Она обожает эффектные появления. Мелисса поднимается с места, подходит к краю веранды и кладет руки на шершавые перила. Сегодня она уже наговорила лишнего. Если проронит еще хоть слово, муж не подаст виду, но припомнит потом. – Нам пора домой, – встает Грейс. – Спасибо, Ева, спасибо, Эрик. Прекрасный ужин. – Она берет Чарли за руку. – Надеюсь, Эшу понравился праздник. Она кивком прощается с Мелиссой и остальными и направляется к машине, Блейк плетется позади. – Отличный вечер, – бормочет Мартин и спешит догнать свое семейство. Ева усаживает Эша на диванчик у двери и вместе с Эриком принимается убирать со стола. Вскоре появляется Иззи. Ее стройная фигурка стремительно проносится по лужайке и взлетает по ступенькам веранды. В отличие от остальных детей Иззи не выглядит усталой. – А я что говорил? – торжествующе вопрошает Пол. – Пора домой, моя маленькая леди. Уже поздно. Словно не слыша отца, Иззи подходит к Эшу. – Осторожно, милая. – Мелисса протягивает руку, пытаясь ее остановить. – Он только что заснул. Но волноваться не стоило: дочь лишь нагибается над спящим малышом и легонько целует его. Новая Иззи нежная и внимательная. Ева права, она взрослеет. По дороге домой Пол обсуждает праздник, Иззи слушает со счастливым лицом. Мелисса не вмешивается в их разговор. Она очень устала. Пол, похоже, доволен, все прошло хорошо. В темноте Мелисса скрещивает пальцы, чтобы не сглазить. Соррель сосет большой палец. В доме тихо, потому что все спят, но она все еще слышит громкий треск костра. Она натянула на голову одеяло, но в темноте горит пламя, красное, как разинутая звериная пасть. – Огонь – это зверь, которого нужно кормить! – кричала Иззи. – Он достанет вас, если вы не убежите. Иззи велела бежать изо всех сил, и они неслись, пока не стали задыхаться. Остальные мчались слишком быстро, Соррель не могла их догнать. У нее разболелись ноги. Резинка на юбке лопнула, Соррель запуталась и со всего маху грохнулась на землю – бац! Юбка упала рядом. Иззи остановилась, подхватила юбку и швырнула ее в огонь – жертвоприношение зверю. «Он хочет есть», – сказала Иззи, ее глаза горели как огонь. Пламя принялось лизать юбку, Соррель всхлипнула. – К черту слезы, – сказала Поппи. Прежде Соррель не слышала от сестры подобных слов. – К черту слезы! – нараспев продолжила горланить Поппи. Блейк расхохотался, глядя, как юбка Соррель исчезает в огне, и та еще больше расстроилась. Он стянул свою рубашку и обвязал вокруг пояса. Видимо, опасался, что Иззи бросит в костер и ее. Похоже, у него не так уж много рубашек. – Это моя лучшая вечеринка! – прокричал он. – К черту слезы! Чарли схватила Соррель за руку и потащила за собой. Все побежали подальше, чтобы взрослые не слышали, как они вопят «к черту». Соррель перестала стесняться и присоединилась к орущей Чарли. Было весело и немножко страшно. Глава 5. Август Ева Нож Евы с хрустом измельчает стручки окры. Плеск воды в бассейне сливается с перезвоном церковных колоколов и жужжанием пчел в зарослях шалфея. Это звуки отпуска и каникул, синонимы счастья. У каждого есть любимейшее место на земле. Для Евы это маленькая греческая деревня, дом, который прежде принадлежал отцу, каменная ступенька перед дверью на кухню, нагретая теплыми лучами солнца. Здешние виды успокаивают ее душу – бескрайнее небо над вершинами гор, полные света оливковые рощи, протянувшиеся от сада до самого моря. Ева обещала, что завтра они отправятся на пляж. Мартин пишет, устроившись в тени деревьев слева от нее. Его красная, как флаг, рубашка помимо воли притягивает ее взгляд. На сухой земле вокруг стола в беспорядке валяются листки бумаги. Мартин говорит, что роман подвигается прекрасно, что лучше этого места для творчества не найти и теперь сюжет окончательно оформился. Он благодарен ей. Ева кладет нож на стол. Она должна остановиться. Еще не поздно, они едва соприкоснулись. Мартин, Чарли, Блейк, Мелисса и Иззи приехали вчера после полудня. Им потребовалось два часа, чтобы добраться сюда из аэропорта Каламаты на машине, взятой напрокат; все они обливались потом. Старшие дети, визжа как щенки, сразу ринулись к сверкающему между деревьев бассейну. Мелисса бросилась за ними. Эрик взял за руку Эша и не спеша двинулся следом. Ева привела Мартина на кухню и налила ему воды. Там было темно и прохладно, как в пещере; воздух благоухал ароматом дикого тимьяна, пучок которого стоял в кувшине на подоконнике. Она добавила в стакан кусочки льда и стала глядеть, как Мартин гулко глотает, запрокинув голову назад. На кончике крана над раковиной набухла и задрожала капелька воды. Мартин поставил стакан и посмотрел на Еву. Тишину нарушало лишь гудение ос, круживших вокруг банки с медом на столе. Чтобы показать чудесный вид из окон дома, Ева повела гостя в их общую с Эриком спальню, расположенную на втором этаже. Деревянные ступеньки винтовой лестницы тихо поскрипывали под ногами. Мартин взглянул на задрапированную москитной сеткой кровать. Ева распахнула дощатые ставни, и в комнату хлынул ослепительно яркий, обжигающий свет. Перед ними открылось широкое, залитое солнцем пространство с золотисто-коричневыми Тайгетскими горами слева и сверкающей линией моря вдали. – Я уже влюбился в это место, – произнес Мартин. На его шее, как раз на уровне глаз Евы, пульсировала жилка, от которой та, затаив дыхание, не могла оторвать взгляд. По лестнице загрохотали шаги, в комнату влетела Поппи. – Мам! Им нужны полотенца. – Они в сундуке внизу, – ответила Ева, не двигаясь с места. – Покажи где! Ева, не решаясь встретиться взглядом с Мартином, вышла из спальни. Через несколько минут он, насвистывая, сбежал вниз по ступеням. Ева отмахивается от залетевшей из зарослей шалфея пчелы, берет нож и снова принимается нарезать окру. Мартин – гость, который приехал отдохнуть с детьми. Он женат, Ева тоже замужем. Между ними, конечно, нет ничего такого, они просто играют. Мартин тоже понимает это. Играют в увлекательную игру, такую же невинную и недолгую, как детские игры. – Ева! – Теперь ее зовет Чарли. Похоже, девочка запыхалась. – Я здесь, – спокойно отвечает Ева. Через несколько дней к ним присоединится Грейс. Ее дети в полном порядке – плещутся в бассейне, играют в прятки, носятся среди деревьев. Они редко появляются в поле зрения Евы, но их голоса не умолкают весь день. – Эша укусила пчела. – Чарли с испуганным видом выбегает из-за оливковых деревьев. – Эрик велел вас разыскать, вы должны что-то принести, у малыша вся рука опухла. Ева откладывает нож, спешит на кухню и некоторое время копается в аптечке над раковиной. Достает наполовину пустую упаковку парацетамола, бинты, липкую бутылочку «Калпола» и антигистаминный спрей. Эрик сидит на краю бассейна с Эшем на коленях. Тот икает и всхлипывает. Рядом, посасывая большой палец, стоит Соррель. Чуть поодаль – дрожащие Блейк и Поппи. Иззи с выражением блаженства на лице, закрыв глаза и раскинув руки, лежит на воде в центре бассейна. – Жить будет, – говорит Эрик. На плече у Эша небольшой отек с точкой от укуса пчелы посередине. Ева целует припухшую горячую кожу, уловив еле ощутимый сладкий запах, а затем распыляет антигистаминный спрей. Эш вскрикивает от неожиданности. При виде ложечки с «Калполом» он пытается закрыть рот рукой. Ева принимает сына из рук Эрика, расстегивает блузку и обнажает грудь, очень белую на фоне загорелой кожи; крохотные венки голубовато-зелеными ручейками сплетаются у темного соска. – Фу. – Поппи с отвращением морщит нос, отворачивается и ловко прыгает в воду, Чарли и Блейк за ней. Эрик встает и качает головой. – Эш уже вырос, Ева. – Он ныряет в бассейн вслед за детьми. Соррель все еще стоит рядом, жарко дыша в плечо Еве. – Я думала, он умрет, – шепчет девочка; по щекам текут слезы. Ева обнимает дочь, прижимает к себе ее плотное тельце и целует влажный лоб. – Эш не умрет, милая, это всего лишь укус пчелы. – Джоли не могла дышать, когда ее укусила пчела. Ее на скорой увезли в больницу. – Значит, у Джоли аллергия на пчелиные укусы, а у Эша ее нет, так что не переживай. Глаза Эша закрыты, его пальчики на груди у Евы напоминают маленькую морскую звезду. На плечи падает прохладная тень. Мартин глядит на Еву сверху вниз и улыбается, держа в испачканных чернилами пальцах несколько листков бумаги. Он присаживается рядом, успокаивая и смущая одновременно. – Иди, поплавай с остальными, – говорит Ева, шутливо шлепнув Соррель по попке. – С Эшем уже все в порядке. Соррель медленно подходит к бассейну и замирает у самого края, неуверенно глядя на детей. – Самый простой способ его успокоить. – Ева смотрит на сына, не решаясь встретиться взглядом с Мартином. – Я только за. – Он подается вперед. – Грейс, к сожалению, отлучила Блейка от груди через шесть недель. Собственно говоря… – Мартин задумчиво смотрит на порхающую у ног бабочку с мраморным узором на крыльях. – Она собирается сюда через пару дней, если вы не возражаете. Ее коллега перенесла отпуск, и они поменялись. – Знаю, я получила электронное письмо, – отвечает Ева. – Очень рада, что она сможет приехать. Мартин слегка прикасается к головке Эша. – Он еще что-нибудь говорил? – Так, несколько слов: мама, трактор, собака… И так чисто, словно выучил про себя и лишь ждал подходящего момента. – Это только начало, скоро хлынет такая словесная лавина, только держись. Ева встречается с ним взглядом и чувствует, что не в силах отвести глаза. Секунды тянутся бесконечно. Соррель наконец набирается смелости плюхнуться в бассейн. Брызги попадают на Эша, тот отпускает грудь и принимается плакать. Мартин расстилает полотенце под деревьями в паре футов позади и ждет, пока Ева с Эшем на коленях усядется в тени. Потом садится сам. Так близко, что они соприкасаются плечами. От него пахнет табаком и чернилами; он читает, шелестя страницами рукописи. Ева погружается в умиротворяющий покой. Она закрывает глаза, но тут же их открывает – ей на грудь падают ледяные капли. – Не хотите окунуться? Над ними склоняется Эрик, обращаясь к Мартину, который тут же встает на ноги. – Отличная мысль.