– Нож. – Господи, Блейк, зачем он тебе? Блейк, ухмыляясь, ставит на стол банку с клубничным джемом. – Крышка не открывается. Грейс достает из жестянки одну из немногих вновь накопленных монеток и толкает ее под крышку. Раздается негромкий хлопок. Блейк смеется. «Вот шанс, которого ты ждала, – говорит себе Грейс. – Все успокоилось, Соррель вне опасности. Давай сейчас, пока он в хорошем настроении». Она открывает шкаф, отодвигает ведро и швабру и достает из самой большой кастрюли спрятанный ею четыре дня назад нож. Тот самый, с темно-синей рукояткой. – Вот что я нашла. – Бурое пятно на лезвии теперь превратилось в расплывчатую розоватую полоску. По вытянувшемуся лицу Блейка Грейс понимает, что для разговора у нее всего несколько секунд. – Чья это кровь? – А что ты потеряла у меня в рюкзаке? – Тон Блейка воинственный, от доброго настроя не осталось и следа. – А что, если я покажу это полиции? – Не покажешь. – Покажу. Блейк пытается выхватить нож, но ее пальцы крепко сомкнулись вокруг рукоятки. – Я пойду на все, лишь бы ты не закончил так, как эта шпана на парковке. Глаза Блейка темнеют от злости. – Что ты натворил, Блейк? Ответа нет. Грейс берет в руки телефон. – Я позвоню в полицию прямо сейчас. Сын молча смотрит, как она трижды тычет пальцем в клавиатуру и ждет. – Полицию, пожалуйста. Через несколько секунд Блейк начинает дышать с присвистом. Грейс берет с полки ингалятор и протягивает ему, продолжая ждать ответа. – Да. Добрый вечер. Звоню, чтобы сообщить о находке ножа с пятнами крови… – Кролики, – бормочет Блейк. – Что? – Грейс опускает трубку. – Кровь кроликов. – Как это? Ответа нет. – Как, Блейк? Он хватает джем и выходит из кухни без ножа. Господи, кролики. Звучит достаточно бредово, чтобы быть правдой. На участке Евы, наверное, много кроликов. Блейк мог ловить их, разделывать и готовить на ужин. Грейс ясно представляет, как происходило его обучение. Ох уж этот умелый и бесчувственный Эрик. Она надеется, что Чарли ничего не видела. Грейс кладет нож обратно в кастрюлю. Она вернет его Эрику при следующей встрече. Нож точно его. Грейс не звонила в полицию, она набрала три нуля и говорила в молчавший телефон. Грейс смотрит на грязные тарелки. Пусть подождут. Она устала, словно проделала трудный путь и оказалась в гораздо лучшем месте, но пока еще не понимает, где находится. Мартин возвращается в девять с большой упаковкой шоколадных рулетов в руках, но к тому времени дети уже спят. Они садятся на кухне и берут по рулету. Мартин заваривает чай, а Грейс рассказывает ему об улучшении состояния Соррель. – Слава Богу. – Мартин протягивает ей кружку. – Какой жуткий тип. А я-то думал, что знаю его. Мы стараемся видеть в людях только хорошее. Он на этом сыграл и всех одурачил. «А я думала, что знаю тебя. – Грейс смотрит на мужа поверх своей кружки. – И тоже верила в лучшее, а ты меня обманул». – Она отхлебывает чаю. – Чарли сегодня начала расспрашивать меня о нас. – И? – Стушевалась и сразу перестала. – А что бы ты ответила? – Трудно сказать. – Грейс заворачивает нетронутый рулет в фольгу. – Очень не хочется ее расстраивать. Мартин подходит к окну. Грейс глядит на знакомые завитки на его макушке, только теперь они реже, чем когда они познакомились, и тронуты сединой. И сутулится он сильнее. – Неделю назад я получил письмо из издательства с предложением читать лекции по писательскому мастерству в университете Хараре. Полный учебный год, высокая зарплата, – не оборачиваясь, говорит Мартин. – Они надеются, что сработает магия этого места и я смогу закончить свою книгу. Университет предложил оплатить перелет и проживание. Он возвращается к столу, садится рядом с Грейс и берет ее за руку. – Все собирался с духом, чтобы спросить. Как ты смотришь на то, чтобы поехать всем вместе? Грейс могла бы пройти по этим улицам с завязанными глазами. Она как свои пять пальцев знает людей, свет фонарей, палисандровые деревья, трущобы, машины на дорогах, шум и драки, танцы под открытым небом – весь этот дивный город. На мгновение она представляет себя в деревне, где жили ее бабушка и дед, вдыхает запах сухой земли, цветущих эвкалиптов и жареной кукурузы. Она ясно видит тамошнее небо. Ее сердце могло бы раскрыться под этими бескрайними небесами. – Ты, конечно, поедешь. – Мы могли бы найти хорошую школу для ребят. Им там очень понравится. – Они уже ходят в хорошую школу. Мартин сжимает ее руку. – Я хочу все исправить, Грейс. Мы познакомились в Африке. Год, проведенный там вместе, что может быть лучше? Грейс с силой выдергивает руку. – Год врозь. Мелисса – Я тебе запрещаю. Иззи это дело не должно коснуться. До суда еще далеко. – Подбородок Пола покрыт рыжей щетиной, под ногтями грязь. Он сидит по ту сторону стола и кажется каким-то маленьким, раздавленным. Прошло всего четыре недели, но с виду он постарел как минимум на год. Пентонвильская тюрьма – совсем другой мир, в котором ему властвовать не дано. – Скажи ей, что я справлюсь сам. Мелиссе не хотелось сегодня приезжать, но она обещала дочери. – Она уже обдумывает заявление и очень ждет возможности его зачитать, ночами не спит. Твое разрешение обязательно. – Я не хочу, чтобы она светилась перед журналистами – Пол легонько ударяет кулаком по столу. Не так громко, чтобы услышал надзиратель, но достаточно, чтобы заставить Мелиссу дрожать. – Я им не верю, они сорвутся с цепи, как только почуют кровь. И это может плохо на ней отразиться. Пол очень нервничает. Мелисса тоже не хотела вмешивать Иззи, но та настояла, и она согласилась попросить у Пола разрешения. Когда его осудят, что наверняка произойдет, Иззи будет важно знать, что она сделала все возможное, чтобы помочь отцу. – Это необычная просьба, но адвокат готова сделать исключение. Она считает, что судья разрешение даст. Не хватает только твоего согласия. Пол похудел, его кадык судорожно дергается. – Ее будут допрашивать? Мелисса качает головой. – Она даже в зале суда не появится. Она огласит заявление по видеосвязи и сразу же уедет. Этого ей достаточно. Пол морщит лоб, взвешивая за и против, оценивая риски и выгоды. – Меня все равно отпустят, у них нет прямых доказательств, потому что я этого не делал. Мелисса молча смотрит на него. Пусть верит во что хочет, это ничего не изменит. Пол через стол приближает свое заросшее щетиной лицо к лицу Мелиссы. – У них нет улик, кроме тех, что Соррель обнаружена в нашем сарае, а ее диадема – в моей машине. «Этого более чем достаточно», – думает Мелисса, но молчит. Соррель могла бы рассказать полиции больше, но требуется время. Грейс говорит, что у малышки не полностью восстановилась речь и вспомнить она пока ничего не может. Надзиратель смотрит на часы, потом переводит взгляд на Мелиссу и Пола: вот-вот прозвенит звонок. – Иззи просто хочет тебе помочь, – говорит Мелисса и встает. – Я скажу, что пыталась тебя уговорить, она расстроится, когда узнает… – Хорошо, только это заявление, ничего больше, – перебивает Пол, свирепо глядя на нее. Странно, он пытается угрожать ей даже в тюрьме. Мелисса выходит. Она выполнила данное Иззи обещание, это главное. С Полом они не увидятся до суда, а ее дочь хоть немного успокоится.