Раймонд подтвердил это кивком. — Вы хотите поговорить о моей машине? — спросил мужчина, глядя на выход из гостиницы и на парковку сразу за ним. — С вашей машиной все в порядке, мистер Крауч, — ответила инспектор. — Мы должны обсудить с вами кое-что еще. — Но… — Мужчина оглянулся вокруг. — Не сердитесь на Раймонда. Он все перепутал. У него слишком много работы. Мы не собираемся обсуждать вашу машину. А хотели бы поговорить с вами об убийстве. Глава 83 Пенн проводил глазами отъехавший школьный автобус. Посмотрел на людей, спешащих по своим делам в то время, когда его мир рушился. Хотя он и не представлял себе, чего ждет от прохожих. Сейчас Пенн понимал, что остался со своей проблемой один на один. Когда ему позвонили из школы в первый раз, сержант решил ничего не говорить матери. Лишний стресс ей, при ее слабом здоровье, был совсем ни к чему. Тем более что тогда он был уверен, что Джаспер найдется через несколько минут. Но с момента, когда его брата видели в последний раз, прошло уже несколько часов. И теперь Пенн реально беспокоился за безопасность брата, так что звонок матери был неизбежен. — С ним все будет хорошо, с ним все будет хорошо, он умный мальчик, с ним все будет хорошо… — повторял он, доставая телефон. Нужно убедить маму, что все будет хорошо и что он найдет Джаспера. Но сначала Пенн должен был убедить в этом себя самого. Он заколебался с телефоном в руках, чувствуя себя так, как будто в чем-то предал свою мать. Как будто был виноват в исчезновении брата. Как же ему хотелось, чтобы Джаспера просто увели! Тогда можно было бы легко определить круг поисков. А на машине он сейчас мог быть где угодно… — Где же ты, малыш? И с кем? — прошептал Пенн. Мысленно он стал перебирать события последней недели. И задумался о том, что исчезновение брата совпало с возобновлением расследования этого старого дела. Все, что он узнал до сих пор, указывало на то, что Григорий Нориев не виноват в смерти Девлина Капура. И Пенн как раз собирался сказать Тревису, что убийство как-то связано с бандой Ридов, а это означало новую головную боль для всего управления. Он стал мысленно распутывать этот новый клубок только что возникших мыслей. Неужели Риды узнали о внутреннем расследовании и поняли, что рано или поздно оно укажет прямо на них? Неужели они знали, что находились у него на подозрении еще до того, как появились улики против Нориева? Его охватила паника. Если он прав, то эти люди с легкостью избавятся от Джаспера лишь для того, чтобы преподать ему урок. Но тогда ему будет нечего больше терять… Нет, если Джаспера захватили они, то для того, чтобы торговаться, чтобы заставить его отступить и отказаться от расследования. Но почему тогда ему никто не звонит? Где человек от Ридов, который расскажет ему, чего они хотят, и припугнет его, чтобы он держал язык за зубами? Пенн еще раз проверил телефон. Ничего нового. Последнее текстовое сообщение было от Митча. В нем криминалист еще раз подтверждал всю информацию по футболке. Получив сообщение, Пенн даже не стал его читать, потому что и так знал все, что там было написано. Но, изложенные в виде таблицы, уже известные факты выглядели несколько иначе. И информация не оставляла никаких сомнений в невиновности Григория. Она была настолько очевидна, что все события последней недели внезапно встали на свои места. Пенн понял, где находится его брат. И, что гораздо важнее, с кем он сейчас. Глава 84 Они вдвоем прошли вслед за Дэмиеном в большой зал, где рядом с женщиной, читавшей накануне книгу в ресторане, сидела за одним из столов его дочь. Дэмиен уселся рядом с тем местом, где оставил свою куртку и рюкзак и где на соседнем стуле стоял его открытый лэптоп. Садясь, он закрыл его крышку. Ким села на один из стульев, стоявших в переднем ряду, а Брайант остался стоять, оглядываясь по сторонам. — Это ваша дочь? — спросила инспектор, когда девочка повернулась и помахала Дэмиену. Мужчина подмигнул и помахал ей в ответ. — Да. У Матильды сейчас частный урок. — Эта женщина — преподаватель? — спросила Ким. — И очень хороший, — Дэмиен кивнул. И опять Стоун не смогла просчитать возможную причину вражды между частным преподавателем и организаторами мероприятия. — У вас ведь долгие и прочные связи с этим мероприятием? — вернулась она к Дэмиену. — Полагаю, что под «долгими и прочными» вы имеете в виду мои два визита сюда в детском возрасте? Кивнув, Ким стала ждать, когда он заговорит. Мужчина твердо смотрел ей в глаза. — Спрашивайте. Мне скрывать нечего. — Вы знали всех трех убитых? — начала инспектор. — Конечно. Все знали Фредди Комптона. Он обязательно разговаривал с каждым участником и желал ему хорошо провести время. Серена и Джаред так не поступают — ограничиваются общим поклоном. У меня была консультация с Барри Никсоном после того, как я проиграл первую игру, а Белинда Эванс задала мне несколько вопросов, когда я выиграл турнир во второй раз. — И вы приезжали сюда только два раза? — уточнила Ким. Мужчина кивнул. — А почему? — По правде говоря, инспектор, мне это надоело. Я жил шахматами с того самого момента, как смог стать на ноги возле мраморного шахматного столика моих родителей. Играл я днями напролет, а когда не играл, думал об игре, или читал о ней, или наблюдал за наиболее известными партиями в Интернете. Ночами я лежал в постели, мысленно повторяя те партии, которые наблюдал, или анализируя те, которые проиграл. Я играл и тренировался, тренировался и играл, и наслаждался каждой минутой такой жизни. Но во всех других областях я был полный ноль. Никогда не умел правильно писать, и математика у меня хромала. Но мне было на это наплевать. Главным делом были шахматы. Ким подалась вперед, заинтригованная откровенностью мужчины. Даже Брайант нашел себе место и теперь внимательно слушал. — И до какого момента это все продолжалось? — задала вопрос детектив. — До того, как я не обнаружил нечто, что заинтриговало меня гораздо больше шахмат, офицер. — И это было… — Девочки. — Кто бы сомневался, — пробормотал Брайант рядом с ней. Ким не смогла сдержать улыбки, появившейся у нее на губах. — Пубертатный период, — продолжил Дэмиен. — Это было как гром среди ясного неба. Неожиданно особы противоположного пола перестали быть теми отвратительными существами, которыми я их всегда считал. Поэтому я потерял интерес к шахматам, открыл для себя девочек и заявил родителям, что играть больше не буду. — И?.. — Что «и»? — Мужчина выглядел озадаченным. — Как они к этому отнеслись? — Не уверен, что я вас понимаю, — Дэмиен нахмурился. — Честно говоря, они испытали облегчение. А вот вы, как я вижу, удивлены. — Просто за последние дни я много слышала об амбициях родителей… — Не думайте, не все родители амбициозны и вовсе не все одаренные дети лишены нормального детства. Мои родители всегда поддерживали и до сих пор поддерживают мои начинания, и у меня было отличное детство. Конечно, некоторые дети относились ко мне довольно жестоко, ведь я был замороченным шахматистом и мало с кем общался, но дети ведут себя так с любым непохожим на себя. Меня это мало волновало. — Но вы вновь вернулись сюда? — спросила Ким, которую рассказ Дэмиена убедил не до конца. — Дочка любит писать диктанты. Что я могу сказать? Она настоящий лицедей и любит повыпендриваться. — Мужчина нежно улыбнулся затылку дочери, покрытому курчавыми темными волосиками. — У нее следующий этап где-то через полчаса, и там ее переиграют старшие дети, — он пожал плечами. — Но она хочет остаться и посмотреть главный конкурс, потому что маленькая пианистка уже прошла в него, а они с ней лучшие подружки. — Дэмиен приподнял одну бровь. — Послушайте, да вы вроде как думаете, что я — один из этих амбициозных предков, который заставляет свою дочь принимать участие в соревнованиях? — Но ведь между турами девочка берет частные уроки, — попыталась возразить Ким, пожимая плечами. — А ее папочке нужна эта пара часиков, чтобы доделать то, что он не успел доделать на работе, — Дэмиен добродушно похлопал по лэптопу. — Но, если хотите, давайте посмотрим… Мэтти! — позвал он. Девочка повернулась, ее лицо светилось от радости. — Покажи, — попросил отец. Матильда подняла холст, покрытый яркими красками. Здесь оранжевый переходил в желтый, кое-где смешиваясь с зеленым и пятнами ярко-розового. — Отличная картина, милая, — Дэмиен показал ей поднятый вверх большой палец. Девочка, хихикнув, вернулась к своему занятию. — А что это было? — спросила Ким, которая не увидела в картине и намека на искусство.