— Пазлы с лягушкой? – она меняет положение, перекатываясь прямо на меня. Не то, чтобы меня это волнует. — Ты же знаешь, что я не люблю лягушек, верно? Из глубины моего горла вырывается потрясенный вздох. — Не любишь? – Лили качает головой. — Ну, тогда зачем я купил тебе брелок-лягушку, если ты их даже не любишь? Ты же просто обожаешь лягушек. — Колин, – смеется она, — ты купил его для меня. Я не просила об этом. — У тебя был сержант Фрогго и многие другие, прежде чем я дал тебе его мини-версию. Кстати, нам нужно придумать имя получше для него. — Кермит, – без колебаний говорит Лили. — Все еще слишком скучно, Лилибаг. А я говорю о капрал Фрогго. – Между нами повисает несколько секунд молчания. — Вот оно: капрал Фрогго. — Я думала, сержант Фрогго. — Черт возьми, Лилибаг. Мы говорим о мини-лягушке. Ты должна уделять мне больше внимания. Я провожу рукой от ее поясницы глубже вниз, кладя руку прямо на её попку. Она не говорит мне убрать её, поэтому я оставляю её там, слегка сжимая ее задницу. — Тебе бы этого хотелось, не так ли? – мои брови поднимаются. — Больше внимания от меня, – заявляет она, запрокидывая голову ровно настолько, чтобы ее губы коснулись моих… почти. Она не целует меня, даже не касается моих губ своими, но она ужасно близко. — Хм. Я поднимаю руку достаточно высоко, чтобы провести по контуру ее трусиков. На Лили нет брюк, только нижнее белье и моя рубашка. И я не думаю, что хочу, чтобы она когда-либо снова носила что-то еще – когда мы вместе, то есть. Я чувствую, как ее дыхание сбивается, когда один из моих пальцев скользит под ткань, натягивая ее, прежде чем позволить ей вернуться на место. — Можно вопрос? Она закатывает глаза. — Ты бы всё равно спросил, даже если бы я сказала «нет». — Ладно, это может быть слишком личное, учитывая, как рано… но почему ты хороша в сексе? Я имею в виду, я всегда думал, что люди с депрессией не испытывают желания вступать в интимные отношения. Ее глаза мгновенно расширяются. Я даже уверен, что у Лили на щеках появился легкий румянец. Это восхитительно, я имею в виду оттенок ее щек. — Ну, не у всех одинаковые симптомы. Это, безусловно, может повлиять на одного человека, но у другого может и не быть такого симптома. Одним из признаков депрессии у мужчин, например, может быть самолечение сексом и алкоголем, – грубо объясняет она. Хотя, кажется, я все равно понимаю. — И, честно говоря, у меня не было желания ни с кем спать, пока ты не появился и не поцеловался со мной. — Я не целовался с тобой. Я целовал твое дыхание, – возражаю я. — Это было жарко и душно, и это был лучший поцелуй, который ты когда-либо испытывала. — Это было неплохо, но все равно помогает тебе спать по ночам. Клянусь, если она продолжит принижать наш первый – настоящий – поцелуй, она может задеть мое самолюбие. — В любом случае, дедушка, как ты думаешь, мы могли бы повеселиться сегодня со всеми паззлами, которые ты запланировал? — Зависит от того, будет ли это включать в себя отличный совместный завтрак? – спрашиваю на полном серьезе. — Ты голоден? – я кивнул, собираясь спросить ее, голодна ли она, когда она слезает с меня и встает на ноги. — Что ты хочешь? — Что ты имеешь в виду? — Я приготовлю завтрак. Это меньшее, что я могу для тебя сделать, позволив мне остаться здесь. — Лилибаг, у тебя не было другого выбора. Я не позволил бы тебе оставаться в общежитии со всем этим дерьмом. Даже если бы ты протестовала, ты бы все равно была здесь прямо сейчас, – напоминаю я ей. — Ты не просила остаться здесь, я заставил тебя. Она поднимает плечи, пожимая плечами. — Ты не против блинов? — Я бы съел все, что ты приготовила, просто потому, что ты это приготовила. — Это может быть отвратительно на вкус. Ее брови приподнимаются, улыбка растягивает губы. — Возможно, у тебя есть аллергия на что-то. Кстати об аллергии, у тебя есть аллергия? — На кокос, а что? — Интересно, – говорит она, потирая подбородок, как будто придумывает план, как меня убить. — У меня есть удивительный гель для душа. Он тропический. Я думаю, что он со вкусом кокоса. — Ты думаешь? – смеюсь я, теперь уверенный, что она пытается меня убить. — Я никогда раньше не чувствовал его запаха от тебя. — Это потому, что я еще не купила его. Но теперь куплю. — Значит, ты хочешь моей смерти, да? Она снова пожимает плечами, но на этот раз сразу же выходит из моей комнаты, оставив дверь открытой. Я слышу, как она разговаривает, когда она спускается по лестнице, но не могу разобрать, что она говорит. Я чувствую внезапное желание проверить, с кем она разговаривает. Сомневаясь, что это Аарон, я встаю с кровати, натягиваю спортивные штаны, которые нахожу в глубине шкафа, и следую за Лили вниз. — Доброе утро, принцесса, – приветствует меня Грей, когда я спускаюсь по лестнице. Он сидит за кухонным островком, в руках какой-то спортивный журнал. Он даже не читает эту хрень. — Что ты здесь делаешь, Грей? – спрашиваю я так, будто не знаю ответа. — Хватаю что-нибудь поесть, как я делаю каждое утро. Его глаза переходят на Лили, стоящую у холодильника и смотрящую сквозь него. — Оказывается, сегодня меня обслужат. И вдруг возникает очередное дежавю. Полуголая Лили на моей кухне. По крайней мере, на этот раз Майлз не пялится на нее. Грею нет никакого дела до Лили, и у него никогда не было намерения залезть к ней в штаны. Так что я не беспокоюсь об этом. — Где Майлз? Я ловлю себя на вопросе. Я имею в виду, я должен быть уверен, что он не войдет сюда и не начнет пускать слюни на идеальную задницу Лили. Сев рядом с Греем, я упираюсь локтями в вершину островка и держу голову руками, наблюдая за Лили. — Его нет в Нью Сити. Кия, сестра Изана, столкнулась с ним прошлой ночью, и, кажется, они поехали в Нью-Йорк через полчаса. С ними была еще какая-то девушка, – посмеиваясь, говорит Грей. Чувак, этот парень точно знает, почему я спрашиваю. Он знает, что меня бы совершенно не волновало, был Майлз рядом или нет, если бы не моя полуголая девушка на кухне. Она не твоя девушка, Колин. — Кия – сестра Изана? — Лили оборачивается, ее рот широко открыт. — Даже очень. Она на год моложе, так что это настоящее чудо, что Майлз захотел присоединиться к ней. — Я думала, она старшая. – Лили оборачивается и начинает смешивать ингредиенты, из которых получается тесто для блинов. — Да, – подтверждает Грей, — я думаю, что она пропустила второй год в старшей школе. — Серьезно? Хотела бы я быть такой умной. Я хихикаю, но пытаюсь скрыть это кашлем. Лили все равно это замечает и стреляет в меня своим совершенным убийственным взглядом. — Почему бы Майлзу не пойти к девушкам помоложе? Мы с Греем вздыхаем одновременно. — Он говорит, что боится, что они могут оказаться слишком незрелыми, – говорю я ей, хотя это неправда. На это Лили говорит, что Майлз незрелый. Мы с Греем оба не согласны и не расходимся во мнениях.