– Ты на работе еще? – перевела беседу на нейтральную тему подруга. – В машине сижу на парковке, домой собралась, – объяснила я, – очень спать хочется. – Счастливая, – вдруг рассердилась Ленуся, – а у меня бессонница. Просто зависть берет, когда слышу, что другие спать собрались. И все вокруг здоровы, жить им долго, а мне умирать вот-вот. Где справедливость? А нет ее! Спокойной ночи! – Знаешь, мне все равно как ты выглядишь, – отрезала я, – сейчас приеду, прорвусь к тебе, мне запертые двери не помеха. За деньги все откроют. И в ту же секунду я поняла: Яковлева отсоединилась. Я набрала ее номер. Вежливый женский голос сообщил: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Я посмотрела на часы и поняла, что лучше отправиться домой. Лена меня на самом деле не хочет видеть, но завтра я сделаю все возможное, чтобы к ней попасть! Я нажала на педаль газа, выехала на шоссе и попала в плотную пробку. Поток машин не двигался, навигатор сообщил, что впереди серьезная авария. Стало понятно: я застряла на час, не меньше. И тут опять раздался звонок Лены. – Ты где? – В пробке на проспекте, – пожаловалась я, – из-за того, что кто-то в кого-то въехал, движение парализовало. – Заснуть не могу, – пожаловалась Яковлева. – Ты читала новый детектив Смоляковой? Мне стало понятно, что Ленке тоскливо, она просто хочет поболтать, и поддержала пустую беседу. Минут через тридцать Яковлева осведомилась: – Ну? Поехала? – Нет, по-прежнему стою, – пояснила я, – сейчас появился вертолет, похоже, кто-то серьезно ранен, раз авиация понадобилась. И мы продолжили говорить о всякой ерунде. В свой двор я въехала через три часа, собрав по дороге и другие пробки. Глава двадцатая Около нашего подъезда стоял мужчина, загораживая собой дверь. Пришлось попросить незнакомца: – Добрый вечер, разрешите войти в дом. – Ик, – произнес дядька, и я уловила резкий запах алкоголя. Стало понятно, что мужик хорошо выпил. – Пожалуйста, позвольте открыть дверь, – вежливо попросила я. Незнакомец оглянулся, рыгнул, потом сдернул с моего плеча сумку и захохотал. – Немедленно отдайте, – потребовала я и попыталась отнять ридикюль. – Давай, прыгай, – обрадовался пьяница, – раз, два, три, собачка, лови. Я сунула руки в карман курточки, нащупала мобильный и пообещала: – Сейчас вызову полицию. – Ах ты… – донеслось из палисадника, и к парадному подбежала полная женщина. – Девушка, простите. Павел не злой, не алкоголик, он раз в год только нажирается, в годовщину смерти родителей. Я вынула руку из кармана. – Простите, я приняла его за хулигана. – Десять лет прошло, как свекор со свекровью скончались, – объяснила незнакомка, – а мужа в этот день просто бес крутит. И как он здесь оказался? Меня Валя зовут. Мы в первом доме живем, через дорогу. Привезла Пашу с кладбища в лоскуты обожратого. Ну никак он не хотел от могилы отойти, сидел и пил, пил, пил. Только когда стемнело, с места сдвинулся. Приехали домой, надо же машину на охраняемую стоянку загнать. Обычно мы сначала туда заезжаем, потом пешком к себе идем. Недалеко совсем, пару минут. Но сегодня-то как мужику идти? Оставила его у нашего подъезда, домой не подняла, еще насвинячит сдуру, отогнала тачку, возвращаюсь, нет дорогого-любимого. А он вон куда притопал! Отдай чужую сумку! Тетушка вцепилась в мой ридикюль и дернула его, Павел разжал руки, его жена свалилась на тротуар, я бросилась ее поднимать. Дело оказалось непростым. Валентина весила раза в два больше, чем я. В конце концов я тоже шлепнулась на асфальт. Потребовалось некоторое время, чтобы мы обе встали на ноги. – Девушка, простите, – затараторила супруга пьяного, – вот ваша торбочка, сейчас уведу своего… Валя повернулась лицом к подъезду. – А где Паша? Я посмотрела в том же направлении. – Только что у двери стоял. – Удрал, пока мы на земле валялись, – испугалась Валя, – сейчас натворит делов! Знаю, куда он направился. Она помчалась в глубь нашего двора и исчезла из вида. А я поднялась в квартиру и решила выгулять перед сном собак. Мопсихи с самым радостным видом выбежали во двор. Я прислонилась к стене. На спину неожиданно навалилась свинцовая усталость, глаза закрывались, и вдруг раздался лай. Я зевнула, увидела, что Фира стоит около входа в дом, лапой пытается переместить какой-то небольшой предмет на тротуаре и, похоже, зовет меня на помощь. – Хватит безобразничать, – велела я, – живо писай! Фируша не сдвинулась с места, продолжала надрываться. Я приблизилась к мопсихе и увидела, что она стоит около телефона, похоже, кто-то его потерял. Но уже через мгновение я поняла, что сотовый мой. Макс постоянно мне говорит: «Не клади мобильный в карман, потеряешь, у тебя же есть при себе сумка». Я киваю, но привычку не меняю. И до сегодняшнего дня ничего плохого не случалось. А сейчас телефон обнаружился неподалеку от двери в подъезд. Наверное, когда я, помогая Валентине встать на ноги, упала, трубка вывалилась. Фира продолжала молча смотреть на меня. И почему люди считают, что собаки глупые, живут инстинктами, у них нет ни ума, ни чувств? Это же неправда. Животные радуются, печалятся, они способны на любовь и порой нас удивляют. Вот сейчас Фируша обнаружила мою потерю и гавкала до тех пор, пока я не подошла, она меня определенно звала. Муся приблизилась к сестре и тявкнула. – Намек поняла, – засмеялась я, подобрала трубку и сказала: – Пошли, девочки, домой, угощу вас сухариками. Мопсихи помчались в подъезд, повизгивая от восторга. Остаток вечера пролетел спокойно, да и утром все шло по плану. Киса находилась в лагере, Роза Михайловна улетела на две недели к подруге, которая живет на Волге. Заниматься домашним хозяйством пришлось мне. Я открыла холодильник и быстро закрыла его. А что толку смотреть на пустые полки?! Лампа, сегодня обязательно сходи в магазин! Размышления по поводу домашнего хозяйства перебил звонок Костина. – Уже едешь? – осведомился он. – Собираюсь к Лиле Михайловне, заведующей библиотекой, где работал Иосиф, – уточнила я. – Я нашел прекрасного специалиста для Лены, – продолжил Володя, – поговорю с ним, если он согласится ее проконсультировать, сброшу его контакты. – Давай, – обрадовалась я, продолжила ревизию кухни, нашла батон белого хлеба, пакет с надписью «Счастливая корова» и быстро сварганила завтрак для Вульфа. Разбила в глубокую тарелку яйцо, налила туда молока, размешала содержимое вилкой, потом достала сковородку, пошарила в шкафчиках, поняла, что растительного масла нет, но не расстроилась. В этом случае даже лучше взять сливочное. Положить ломтики хлеба на короткое время в смесь, а потом обжарить их быстро с двух сторон не составило труда. Гренки – нехитрое блюдо, которое вас не разорит, а нравится и детям, и взрослым. Глава двадцать первая – Какого сотрудника я могу отметить? – задумчиво протянула Лиля. – Библиотеки сейчас, слава богу, переживают эпоху расцвета. Долгое время они находились в положении никому не нужных сирот. Денег не выделяли, фонд не обновлялся, газеты для читального зала мы за свой счет покупали. Сотрудники тогда были все «времен очаковских и покоренья Крыма»[6], самая молодая я. Но потом начались благие изменения, мы стали культурным центром района, на работу пришла молодежь. Я терпеливо слушала заведующую, кивала в такт ее словам и нашла подходящий момент, чтобы вклиниться со своим вопросом: – Я представляю интернет-издание «Читатель». Многие наши подписчики интересуются: появились ли у вас в штате мужчины? – Недавно начались занятия по компьютерной грамотности, их ведет студент Колпаков, – сообщила Лиля, – но женщин в нашей системе всегда было больше. И они прекрасно работают. – В прежние времена, наверное, представители сильного пола у вас не служили, – старательно подбиралась я к нужной теме. – Был один сотрудник Иосиф Ганзуэман, – улыбнулась Токова, – мы с ним почти одновременно пришли. – Наверное, подружились, – предположила я, – два молодых человека среди дам пенсионного возраста. – У нас были хорошие, но только рабочие отношения, – согласилась заведующая, – Иосиф умный, прекрасно воспитан, с высшим образованием. – И почему же он работал там, где не было карьерных перспектив и не платили больших денег? – осведомилась я. – Понимаете, времена были советские, а его фамилия… – смутилась Лиля, – Иосифа считали евреем, в престижное место его не брали. На самом деле он немец, но это тоже не помогало продвижению по службе. Работал он у нас из-за больной матери. Женщину парализовало после инсульта, ее приходилось несколько раз в день кормить. Памперсов в те годы не производили, сиделку нанять было почти невозможно. Вы уж извините, я мало что о нем знаю. Я рядовая сотрудница, меня Иосиф особо не интересовал, я только замуж вышла, все мысли были о своем доме. – Интересно поговорить с этим мужчиной, – протянула я, – закулисье библиотеки глазами представителя сильного пола. – Такую тему пресса пока не поднимала, – одобрила мою идею Лиля, – право, не знаю, чем сейчас занимается Иосиф. Где он? Жив ли? Позову наше справочное бюро – Нину Валерьевну. Беловой семьдесят, но она бодрая, без каких-либо признаков склероза вкупе с маразмом. Я могу кое-что забыть, а тетя Нина все помнит, она кладезь местных новостей, современных и давних.