Карстен встал рядом с ней, погладил ее по шее, его пальцы скользнули вниз, дойдя до копчика. – Да, – ответила Кайса, наклонившись вперед, отодвигая шторы в сторону и провожая Туне взглядом. Она забежала за угол одного из лодочных сараев и скрылась. В этот момент мимо гаража прошел Вегард Дьюпвик с собакой. С ним была Анне-Гру Андерсен. Собака прыгала и скакала вокруг них, и Вегард с силой потянул ошейник так, что он врезался в шею собаки, и скомандовал ей сидеть. Когда собака тут же собралась снова встать, он резко наступил ей на кончик хвоста. Лучше бы он попробовал поощрение вместо наказания, подумала Кайса. Но она казалась недрессированной, наверное, Вегард знает, что делает. К дому подъехала машина и припарковалась. В дверь позвонили, и Кайса пошла открывать. Это оказался участковый. – Мне нужно поговорить с Карстеном, – решительно произнес он. Кайса пригласила его в дом. – Что случилось? – спросил Карстен. – Я бы очень хотел обсудить с вами некоторые вещи, – сказал Эггесбё. – Хоть вы и не можете бегать, но думать и говорить вы же в состоянии? Карстен улыбнулся. – Ну, тогда заходите. Они исчезли в гостиной. Кайса села за кухонный стол, и Эггесбё закрыл дверь между кухней и гостиной. Через некоторое время она пошла в ванную. Вернувшись, она не смогла удержаться и остановилась в коридоре рядом с дверью в гостиной, чтобы подслушать. Экспертиза показала, что отпечатки пальцев Юханнеса были повсюду, в том числе на стакане, стоявшем на мойке, и на входной двери. Также там были отпечатки Бенте и молодого человека, доставлявшего еду из магазина, и рабочих, проводивших ремонтные работы в доме. – Но на подсвечнике, которым ее ударили по голове, отпечатков пальцев нет, – сказал Эггесбё. – А ДНК? – спросил Карстен. – Да, есть ДНК Юханнеса. На бумажном полотенце в мусорном ведре. – И… – Ах да, есть еще профиль ДНК с волоса, но никаких совпадений. То же самое касается остатков кожи под ногтями Сиссель. Но эти два ДНК, с кожи и с волоса, принадлежат одному человеку. И это не Юханнес. Мы думали, что это был он, потому что у него на запястье был след, похожий на след от ногтей. Значит, Юханнес все-таки не был убийцей, констатировала Кайса и услышала, как Карстен спрашивает, уверены ли они, что он совершил суицид. – Никаких признаков чего-либо другого, – ответил Эггесбё. – Мы поговорили с Вегардом Дьюпвиком, вашим арендатором, который отвез его домой. Он сказал, что Юханнес зашел в дом, но, вероятно, он сразу же прошел в сарай и застрелился там. – Что еще есть из технических исследований? Компьютер, телефон? – Нет, у нее не было ни того, ни другого. – Не странно ли это? – Ну-у, она же не разговаривала, так что не было необходимости в стационарном телефоне. – А компьютер и мобильный? – Она была не очень-то современной. – Есть еще отпечатки пальцев? – Да, два не идентифицированных. – Значит, анализы показали один неизвестный профиль ДНК от волоса и остатков кожи под ногтями Сиссель плюс два не идентифицированных отпечатка пальцев, – подытожил Карстен. – Это значит, что на месте преступления были один, два или три человека, которых вам не удалось идентифицировать. – Правильно. Отпечатки пальцев могут принадлежать двум разным людям или одному и тому же. Они могут принадлежать тому человеку, чей ДНК-профиль есть у нас, или нет. Единственное, что мы можем сказать точно, – волос и частицы кожи принадлежат мужчине, не женщине. – А что показало вскрытие? Изнасилование, половые акты? – Нет, но есть кое-что другое. – Эггесбё помолчал пару секунд и продолжил: – Дело в том, что Сиссель была беременна. Когда-то. – Вот как? – Голос Карстена прозвучал удивленно. – И если она выносила этого ребенка, то он не был рожден ни в одной из больниц в округе. Просто-напросто нет никаких следов этого ребенка. Детская одежда, подумала Кайса и услышала, как Карстен озвучил ее мысль. – Может ли это быть объяснением? – спросил он. – Нет, ребенок должен был родиться задолго до того, как она достала эту одежду, – ответил Эггесбё. – Она купила ее в последний год, после смерти отца. Мы понятия не имеем, когда она была беременна, но когда ей было шестнадцать, она долго не появлялась в школе. Если это было тогда и если она действительно родила живого ребенка, ему должно быть сейчас шестнадцать-семнадцать лет. Одежда была голубого цвета, подумала Кайса. Сиссель знала, что это был мальчик. – Что-нибудь указывает на связь между двумя убийствами? – Нет, у нас нет никаких следов убийцы Педера Воге. Никаких. Видимо, он использовал перчатки и защитную одежду. – Что Сиссель Воге рассказала на допросе, когда убили отца? – Да что она могла рассказать, – сказал Эггесбё. – Получить от нее какие-нибудь показания было не так просто. Она отказывалась говорить с нами. – Разве дело не в том, что она просто физически не могла разговаривать? – Я точно не знаю, когда она потеряла эту способность; во всяком случае, общалась она только письменно. С нами она не хотела иметь ничего общего. – Как же тогда вы это делали? Должны же вы были ее допросить. – Нам помогла ее соседка, Бенте Рисе. Но Сиссель абсолютно ничем не смогла нам помочь в расследовании. К тому же у нее самой было алиби. – Что вы хотите, чтобы я сделал? – спросил Карстен. – У меня с собой отчеты об обоих убийствах, Сиссель и отца. – Кайса услышала, как он положил что-то на стол. – Взгляните на них, – сказал он. На несколько секунд наступила тишина, и тут Кайса услышала слова Карстена: – А это что? – Банан, – ответил участковый. – Бог мой. – Да, можно и так сказать. По полу скрипнули ножки стула, и Кайса поспешила на кухню. Когда Эггесбё просунул голову в дверь, чтобы попрощаться, она вдруг подумала о мужчине, которого упомянула Туне. – Она тебе не говорила? – удивленно переспросила Кайса, когда поняла, что Эггесбё ничего не слышал об этом человеке. Кайса описала его со слов Туне. – Мы с ней поболтаем, – сказал Эггесбё. – Может быть, объявить его в розыск? – Возможно, но ты должна подождать, пока я не дам четкий сигнал распространить это. Кайса пообещала это сделать, если она получит эту информацию эксклюзивно. – В остальном ничего нового? – спросила она. – Вы по-прежнему уверены, что убийца – Юханнес? – Ты что, всегда на работе? – Да, точно так же, как и ты, – улыбнулась Кайса. После ухода Эггесбё Кайса вошла в гостиную, где Карстен склонился над обеденным столом. Он был завален бумагами, и она заметила стопку черных ежедневников. Кайса вытащила один. – Она в них писала, чтобы общаться с людьми? – спросила она. – Дай мне сюда, – сказал Карстен. – Это материалы расследования, тебе нельзя… – Ладно, – ответила она, положив его обратно на стол. – Но ведь она на них писала? Не так страшно, если я узнаю об этом? – Ты журналистка, – улыбнулся Карстен. – Нет, это своего рода дневники. – Я видела в магазине, что она пользовалась записной книжкой. У полиции есть…