Тут же откуда-то вынырнул Мартин Вангер с портфелем в руке. Он поцеловал Эву в щеку и поприветствовал Микаэля. – Я еду в офис. Вы хотите со мной поговорить? – Если вы спешите, то это может подождать. – Выкладывайте. – Я не уеду и не начну работать в «Миллениуме», пока не выполню задание, которое поручил мне Хенрик. Я информирую вас об этом сейчас, чтобы вы не рассчитывали на мое участие в делах правления до конца года. Мартин Вангер опешил. – Ясно. Вы считаете, что я хочу от вас отделаться? – Пауза. – Микаэль, давайте поговорим об этом позже. У меня и в самом деле нет времени на посторонние хобби вроде «Миллениума», и я уже жалею, что согласился на предложение Хенрика войти в правление. Но поверьте мне – я сделаю все, что смогу, чтобы журнал выжил. – Я в этом никогда и не сомневался, – вежливо ответил Микаэль. – Давайте на следующей неделе выкроим время, чтобы рассмотреть финансовые вопросы, и я изложу свою позицию. Мой главный аргумент заключается в следующем: я считаю, что «Миллениум» не может себе позволить, чтобы один из его ведущих сотрудников сидел в Хедебю и бил баклуши. Лично мне журнал нравится, и я уверен, что вместе мы сможем усилить его позиции, но для пользы дела вы должны находиться в стенах редакции. Я оказался перед моральным выбором: либо угодить Хенрику, либо стать образцовым членом правления «Миллениума». Микаэль переоделся в спортивный костюм и пробежался по пересеченной местности до Форта и домика Готфрида, а потом почти пешком не спеша вернулся обратно вдоль берега. За садовым столиком сидел Дирк Фруде. Он терпеливо ждал, пока Микаэль выпьет бутылку воды и переведет дыхание. – Едва ли полезно бегать в такую жару… – Ух, – отозвался Микаэль. – Я ошибался. Больше всего на Мартина давит не Сесилия. Это Изабелла мобилизует весь клан Вангеров, чтобы окунуть вас в смолу и перья, а может, еще и сжечь на костре. Ее поддерживает Биргер. – Изабелла?.. – Она мелочная и склочная ведьма и по большому счету никого не любит. Сейчас она, видимо, особенно возненавидела именно вас. Распространяет слухи о том, что вы махинатор, и сначала склонили Хенрика нанять вас на работу, а потом расстроили его до такой степени, что у него случился инфаркт. – И кто-нибудь этому верит? – Всегда найдутся люди, которые охотно верят злым языкам. – Но ведь я пытаюсь выяснить, что произошло с ее дочерью, а она меня ненавидит… Если бы такое случилось с моей дочерью, я бы реагировал иначе. Около двух часов у Микаэля зазвонил мобильник. – Привет! Меня зовут Конни Турссон, я корреспондент газеты «Хедестадс-курирен». Не могли бы вы найти время ответить на мои вопросы? До нас дошли сведения, что вы поселились в Хедебю. – Да уж, сведения доходят до вас с большим опозданием… Я живу здесь уже с Нового года. – Я не знал. А что вы делаете в Хедестаде? – Пишу. Я здесь нахожусь вроде как в творческом отпуске на год. – Над чем работаете? – Извините, но вы узнаете об этом, когда книга будет опубликована. – Вас только что выпустили из тюрьмы… – Неужели? – Как вы относитесь к журналистам, которые фальсифицируют материал? – Журналисты, которые фальсифицируют материал, придурки. – Вы хотите сказать, что вы придурок? – При чем здесь я? Я не занимаюсь фальсификацией материала. – Но ведь именно вас осудили за клевету. – И что из этого? Репортер Конни Турссон замолчал, и так надолго, что Микаэлю пришлось немного ему помочь: – Меня осудили за клевету, а не за фальсификацию материала. – Но вы ведь опубликовали эти материалы. – Если вы звоните, чтобы обсуждать со мной приговор, тогда – без комментариев. – Я хотел бы приехать и взять у вас интервью. – Сожалею, но мне нечего сказать по этому поводу. – Значит, вы не хотите обсуждать судебный процесс? – Совершенно верно, – ответил Микаэль и прекратил разговор. Он довольно долго сидел в раздумьях, а потом вернулся к компьютеру. Согласно полученным инструкциям, Лисбет Саландер отправилась на своем «Кавасаки» через мост, к островной части Хедебю, и остановилась возле первого домика на левой стороне. Здесь было захолустье, но пока работодатель платит, она отправится хоть на Северный полюс. К тому же мчаться на большой скорости по дороге Е‑4 – настоящее удовольствие. Саландер припарковала мотоцикл и отстегнула от багажника сумку с вещами для ночевки. Микаэль Блумквист открыл дверь и помахал ей рукой. Потом вышел и начал с откровенным восхищением изучать ее «агрегат». – Круто. Значит, ты байкер. Лисбет ничего не ответила, но бдительно следила за тем, как он осматривает руль и трогает регулятор газа. Она вообще не любила, когда кто-нибудь прикасался к ее вещам. Но увидев его мальчишескую улыбку, она смягчилась. Обычно реальные байкеры пренебрежительно фыркали при виде ее маломощного «Кавасаки». – У меня был мотоцикл, когда мне было девятнадцать лет, – сказал он, обернувшись к ней. – Молодец, что приехала. Заходи, будем с тобой обустраиваться. Микаэль одолжил раскладушку у Нильссонов, живших через дорогу, и постелил Лисбет в кабинете. Она с подозрением прошлась по дому, но не обнаружила никаких признаков коварной ловушки и вроде как расслабилась. Микаэль показал, где находится ванная комната. – Если хочешь, можешь принять душ и освежиться. – Я должна переодеться. Я не собираюсь ходить тут в кожаном комбинезоне. – Тогда давай, а я займусь ужином. Микаэль приготовил бараньи отбивные в винном соусе и, пока Лисбет Саландер принимала душ и переодевалась, накрыл стол на улице, под лучами вечернего солнца. Девушка вышла босиком, в черной майке и короткой потертой джинсовой юбке. Еда пахла очень аппетитно, и она проглотила две большие порции. Микаэль разглядывал татуировки у нее на спине. – Пять плюс три, – сказала Лисбет Саландер. – Пять случаев из списка твоей Харриет, и три, которые, по-моему, тоже могли туда попасть. – Рассказывай. – Я работала над этим только одиннадцать дней и попросту не успела раскопать обстоятельства всех дел. Какие-то материалы уже сданы в городские архивы, другие по-прежнему находятся в полицейском округе. Я три дня ездила по округа́м, но не успела объехать все. Однако пять нужных случаев идентифицированы. Лисбет Саландер выложила на стол внушительную пачку бумаг, около пятисот листов формата А4, и быстро рассортировала материал по разным стопкам. – Я буду показывать в хронологическом порядке. И она протянула Микаэлю список. 1949 – Ребекка Якобссон, Хедестад (30112) 1954 – Мари Хольмберг, Кальмар (32018) 1957 – Ракель Лунде, Ландскруна (32027) 1960 – (Магда) Лувиса Шёберг, Карлстад (32016) 1960 – Лив Густавссон, Стокгольм (32016) 1962 – Лия Перссон, Уддевалла (31208) 1964 – Сара Витт, Роннебю (32109) 1966 – Лена Андерссон, Уппсала (30112)