– Думаю, да. На следующий день, около полудня, Микаэль прибыл на ферму Кокрэн. Но выяснилось, что Анита Кокрэн находится на производстве, возле местечка Макавака, расположенного на сто двадцать километров западнее. Микаэль добирался до места по бесконечным проселочным дорогам. В четыре часа он был на месте. Остановился у ворот, где стоял джип, вокруг которого собрались овцеводы, собравшиеся попить кофе. Блумквист вышел из машины, представился и объяснил, что ищет Аниту Кокрэн. Взгляды всей компании обратились к мускулистому мужчине лет тридцати, который явно был у них главным. Он был голым до пояса, загорелым, за исключением тех мест, которые обычно закрывала футболка. На голове у него красовалась ковбойская шляпа. – Well mate[102], шеф нынче километрах в десяти в ту сторону, – сказал он, указывая направление большим пальцем. Он скептически осмотрел машину Микаэля и заявил, что едва ли разумно ехать дальше на этой японской игрушке. Под конец загорелый атлет сказал, что ему все равно надо туда и он может подбросить Микаэля на своем джипе, который куда больше приспособлен для этих мест. Микаэль поблагодарил и взял с собой сумку с лэптопом. Мужчину звали Джеффом. Он рассказал, что он «studs manager at the station». Микаэль попросил его перевести. Покосившись на него, Джефф понял, что Микаэль не здешний, и объяснил: «studs manager» примерно соответствует главному кассиру в банке, хотя лично он командует овцами, a «station» – это австралийский сленг для обозначения ранчо. Они беседовали, пока Джефф беспечно вел джип. Они ехали вниз, в ущелье, по дороге с уклоном в двадцать градусов, на скорости двадцать километров в час. Микаэль возблагодарил свою счастливую звезду за то, что не попытался проехать здесь на прокатной машине. Он спросил, что находится в ущелье. Оказалось, там пастбище для семисот овец. – Как я понял, ферма Кокрэн – одна из крупных, – заметил Микаэль. – Да, мы одна из самых крупных ферм Австралии, – согласился Джефф с гордостью в голосе. – У нас около девяти тысяч овец здесь, в районе Макавака, а еще stations в Новом Южном Уэльсе и в Западной Австралии. Всего у нас около шестидесяти трех тысяч овец. Они выехали из ущелья и оказались на холмистой, но более проходимой местности. Вдруг Микаэль услышал выстрел. Он увидел трупы овец, большие костры и дюжину работников фермы, каждый из которых, похоже, держал в руках ружье. Тут явно происходил забой овец. У Микаэля непроизвольно возникла ассоциация с библейскими жертвенными агнцами. Потом он увидел женщину с короткими светлыми волосами, в джинсах и рубашке в красно-белую клетку. Джефф остановился в нескольких метрах от нее. – Привет, босс. У нас тут турист, – сказал он. Микаэль вылез из джипа и посмотрел на женщину. Она обратила к нему вопросительный взгляд. – Здравствуйте, Харриет. Давненько не виделись, – сказал Микаэль по-шведски. Никто из работников Аниты Кокрэн не понял, что он сказал, но они смогли увидеть ее реакцию. Она в испуге отступила на шаг. А ее команда считала своим долгом защищать босса. Они заметили ее испуг, прекратили усмехаться и расправили плечи, готовые напасть на чужака, явно причинившего их шефу беспокойство. Джефф сбросил с себя маску дружелюбия и с угрожающим видом шагнул поближе к Микаэлю. А до Микаэля вдруг дошло, что он находится в неприступном месте по другую сторону земного шара, в окружении разгоряченных фермеров, и у каждого из них в руках – ружье. Одно слово Аниты Кокрэн – и они разорвут его на части. Но Харриет Вангер миролюбиво помахала рукой, и мужчины на несколько шагов отступили. Она подошла к Микаэлю и посмотрела ему в глаза. Ее лицо было потным и грязным, а светлые волосы темнели у корней, как заметил Микаэль. Конечно, прошло много лет, и лицо у нее немного изменилось, но она превратилась именно в такую красивую женщину, как явствовало из ее фотографии времен конфирмации. – Мы раньше встречались? – спросила Харриет Вангер. – Да. Меня зовут Микаэль Блумквист. Однажды летом вы присматривали за мной, когда мне было три года. А вам было тогда двенадцать или тринадцать. Прошло несколько секунд, потом ее взгляд вдруг прояснился, и Микаэль увидел, что Харриет его вспомнила. Она была изумлена. – Но что вам нужно? – Харриет, я вам не враг. Я приехал к вам не для того, чтобы навредить вам. Но нам необходимо поговорить. Она повернулась к Джеффу, велела ему взять командование на себя и знаком предложила Микаэлю следовать за ней. Они прошли двести метров и оказались в маленькой роще, рядом с белыми парусиновыми палатками. Харриет показала на складной стул возле шаткого столика, налила в миску воды, сполоснула лицо и ушла в палатку сменить рубашку. Потом принесла из мини-холодильника две бутылки пива и села напротив Микаэля. – Что ж, теперь мы можем поговорить. – Скажите, почему вы отстреливаете овец? – У нас эпидемия. Большинство из этих овечек, скорее всего, здоровы, но мы не можем рисковать – нам нужно погасить очаг заражения и не дать эпидемии распространиться. В ближайшую неделю нам придется забить более шестисот овец. Поэтому я не в самом лучшем настроении. Микаэль кивнул. – Ваш брат разбился на машине несколько дней назад. – Я об этом слышала. – Вам сказала об этом Анита Вангер, когда звонила вам. Харриет окинула его долгим пронзительным взглядом, потом кивнула, считая бессмысленным отрицать очевидное. – Как вы меня нашли? – Мы прослушивали телефон Аниты. Микаэль тоже решил, что лгать не стоит. – Я виделся с вашим братом за несколько минут до его смерти. Харриет Вангер нахмурила брови. Блумквист посмотрел ей в глаза, потом сорвал с себя несуразный шарф, отогнул воротник и показал след от удавки. След до сих пор был воспаленно-красным; наверняка у Микаэля на память о Мартине Вангере останется шрам. – Ваш брат подвесил меня на удавке, но потом появилась моя коллега и избила его до полусмерти. В глазах Харриет вспыхнул огонек. – Мне кажется, будет лучше, если вы расскажете все с самого начала. Микаэль рассказывал больше часа. Он начал с того, что объяснил, кто он и чем занимается, потом описал, как получил задание от Хенрика Вангера и почему согласился переселиться в Хедебю. Он описал в общих чертах, как следствие зашло в тупик. И поведал, что Хенрик все эти годы вел собственное расследование, не сомневаясь, что Харриет убил кто-то из членов семьи. Затем журналист включил свой лэптоп и рассказал, как искал и нашел снимки с Йернвегсгатан, как они с Лисбет решили выследить серийного убийцу и обнаружили, что их было двое. Пока он рассказывал, стало темнеть. Мужчины закончили работу, разожгли лагерные костры, и вскоре в котлах уже булькала еда. Микаэль заметил, что Джефф держится поблизости от своего босса и подозрительно поглядывает на него. Повар подал Харриет и Микаэлю еду, и они открыли еще по бутылке пива. Когда Блумквист закончил свой рассказ, Харриет надолго замолчала. – О господи, – произнесла она наконец. – Вы ведь не знали об убийстве в Уппсале? – Конечно, нет. Я была так рада, что отец мертв и с насилием покончено навсегда. Я бы никогда не подумала, что Мартин… – Пауза. – Я рада, что он мертв. – Понимаю вас. – Но из вашего рассказа нельзя понять, как вы догадались, что я жива. – Когда мы разобрались в том, что произошло, дойти до остального было не так уж и сложно. Чтобы исчезнуть, вам непременно требовалась помощь. Больше всех вы доверяли Аните Вангер, и обратиться могли явно только к ней. Вы подружились, когда она проводила с вами лето, а вы жили в домике Готфрида. Если вы кому-то и могли открыться, то только ей, а она как раз получила водительские права. Харриет Вангер строго посмотрела на него. – Теперь, когда вам известно, что я жива, что вы намерены делать? – Расскажу Хенрику. Он заслуживает того, чтобы знать об этом. – А потом? Вы ведь журналист. – Харриет, я не собираюсь использовать вашу историю как сюжет. Во всей этой неразберихе я нарушил столько этических норм, что, узнай о них Союз журналистов, меня, вероятно, попросту из него исключат. Так что я ни в коем случае не хотел бы обидеть мою милую няню, – попытался пошутить он. Даже не улыбнувшись в ответ, она спросила: – А сколько людей знают? – О том, что вы живы? В настоящий момент только вы, я, Анита и моя коллега Лисбет. Дирк Фруде знает примерно две трети истории, но он по-прежнему считает, что ваша жизнь оборвалась в шестидесятые годы. Харриет Вангер, казалось, о чем-то размышляла. Она сидела молча, уставившись в темноту. У Микаэля вновь возникло дискомфортное ощущение близкой опасности, и он вспомнил о том, что в полуметре от Харриет Вангер, возле палатки, находится парень с дробовиком. Взяв себя в руки, решил сменить тему разговора. – А как вам удалось стать овцеводом в Австралии? Я уже догадался, что Анита Вангер вывезла вас из Хедебю, вероятно, в багажнике своей машины, когда на следующий день после аварии разрешили движение по мосту. – Я просто лежала на полу, под задним сиденьем, накрывшись одеялом. Но никто даже не проверял машины. Когда Анита приехала на остров, я бросилась к ней и сказала, что мне необходимо бежать… Как вы догадались, что я доверилась именно ей? Она помогла мне, и все эти годы была моим самым надежным другом. – Но как вы оказались в Австралии? – Перед тем как покинуть Швецию, я несколько недель прожила в комнате у Аниты, в студенческом общежитии в Стокгольме. У нее имелись собственные деньги, которые она мне щедро одолжила. Я также воспользовалась ее паспортом. Мы были очень похожи, и мне требовалось лишь перекраситься в блондинку. Четыре года я прожила в монастыре в Италии. Монахиней я не стала – там есть такие монастыри, где можно дешево снимать комнату, чтобы побыть в одиночестве и поразмышлять. Потом я случайно встретилась со Спенсером Кокрэном. Он был на несколько лет старше меня и как раз закончил учебу в Англии и странствовал по Европе. Я влюбилась. Он – тоже. Вот и всё. Анита Вангер вышла за него замуж в семьдесят первом году. И ни разу об этом не пожалела. Он был прекрасным мужем. К сожалению, восемь лет назад он умер, и мне пришлось стать во главе фермы. – А как же паспорт – ведь кто-нибудь мог обнаружить, что существуют две Аниты Вангер? – Нет, отчего же? Шведка по имени Анита Вангер замужем за Спенсером Кокрэном. Какая разница, живет она в Лондоне или в Австралии? В Лондоне она – жена Спенсера Кокрэна, живущая отдельно от мужа, а в Австралии – живущая вместе с мужем. Системы компьютерного учета Канберры и Лондона не пересекаются. Кроме того, я вскоре получила австралийский паспорт на фамилию Кокрэн. Все работает отлично. Проблемы могли бы возникнуть, только если бы Анита сама собралась замуж, поскольку мой брак был зарегистрирован в шведском реестре записи актов гражданского состояния. – Но она так и не собралась…