На следующий день я ухожу после последнего занятия в университете Уэйна и ожидаю автобус, который отвезет меня к Детройтскому Университету, где работаю дворником. Я стою с наушниками, забыв о времени, уставшая, и идти на работу нет никакого желания. И вдруг чувствую похлопывание по плечу. Я вытаскиваю наушники и поворачиваюсь лицом к человеку, который это сделал. Он на несколько лет старше меня, одет в узкие темно-синие джинсы, подвернутые до лодыжек выше пары блестящих, высоких, расшнурованных армейских ботинок. На нем белая рубашка на пуговицах, ярко-фиолетовый шарф, повязанный на шее как галстук и расширяющийся книзу черный пиджак с медными пуговицами, который напоминает мне чем-то тот, что могли бы носить офицеры в Гражданскую войну. Светлые волосы зачесаны на одну сторону, ресницы накрашены тушью, на скулах румяна, а ногти накрашены в тот же цвет, что и шарф. Он восхитителен, в сказочном смысле. — Ты Дез? — спрашивает парень, и, даже если бы у меня и возникли какие-либо сомнения в его сексуальной ориентации, голос бы все равно выдал ее. Я делаю безразличное выражение. — Чего тебе? Он протягивает мне визитную карточку: Томас Рейберн, поиск талантов Агентство «Сидни Уивер» 12345 Пятой Авеню, Нью-Йорк 212-555-6789 Моя первая мысль – можно ли называть его «Том» или «Томас». Во-вторых, что он хочет от меня? Я закрываю глаза, потом отдаю визитку обратно. — Неинтересно. — Ты даже еще не слышала, что я тебе предлагаю, Дез, — смеется Томас. — По-прежнему не заинтересована. — Ты когда-нибудь слышала об агентстве «Сидни Уивер»? — Он пододвигается, чтобы встать поближе ко мне. В облаке дизельного выхлопа прибывает автобус, тормозя с визгом, и Томас заходит первым оплачивая два билета. — Какого черта ты хочешь, Том? — я произношу «Том», полагая, что никто, неважно гей он или нет, не желал бы, чтобы его называли Томасом. — И зачем ты заплатил за мой билет? — Присаживайся, конфетка, и я скажу тебе, чего хочу. — Он нетерпеливо машет рукой в сторону двух свободных мест в передней части салона. Я проскальзываю к окну, и Том садится рядом. От него пахнет дорогим одеколоном и чуть-чуть марихуаной. — Поскольку ты не ответила на мой вопрос, смею предположить, что ты не знаешь о нем. Мы являемся ведущим модельным агентством и представляем всех самых успешных и талантливых моделей в мире. И Дез? Мы хотим тебя. Мы видели фотографии с торжества на Макино, и сладкая, ты выглядела невероятно. Я фыркаю. — Не знаю насчет вашего агентства, но знаю, что модели должны быть тридцать шестого размера, так? И также знаю, что никогда не буду худой. Так что, это ложный след, конфетка. — Тридцать шестого? Это смешно. — Том достает из кармана электронную сигарету и затягивается, что заставляет ее кончик светится синим, а затем выдыхает облако дыма без запаха. — Давай без шуток. Разве ты никогда не слышала о моделях размера плюс? — Так теперь я плюс-сайз? — мой голос угрожающе спокойный. Для приличия Том слегка краснеет. — Я не навешиваю никаких ярлыков, сладкая, просто именно так это называется в индустрии моды. И им нужны таланты. — Он делает еще одну затяжку электронной сигареты, а затем кладет ее обратно в карман. — Ты знаешь, сколько звонков от интересующихся тобой мы получили после этих нашумевших фотографий? Догадайся. Мне хочется, чтобы ты угадала. Я качаю головой. — Четыре? Он фыркает. — Двести не хочешь? И это только в первый день. Все хотят знать, представляем ли мы тебя, и если нет, то как скоро мы могли бы это сделать. Кацик, Торрид, Лейн Брайант, Майкл Корс, Бетси Джонсон, они все хотят тебя. Это значит, что мы хотим тебя. Стать моделью? Мне? Но я отвечаю не сразу. — Мне ничего неизвестно о том, как быть моделью. — И бросаю на него быстрый взгляд. — Плюс, смотрю телевизор, откуда наслышана о том, как жесток модельный бизнес. У меня нет никакого интереса в подписании какого-либо договора, который сделает меня фактически рабом. Том выглядит ошеломленным. — Дез. Дез. Мы не из таких агентств. Боже, я никогда не был так оскорблен в своей жизни. Такие контракты берутся из... Боже, они ничуть не лучше, чем гребаные публичные дома, о’кей? Мы представляем талант. Красоту. Класс. И мы можем обучить тебя. Вот что мы делаем. — У меня есть татуировки. Том фыркает. — Ну, для этого есть фотошоп, ясное дело. Не для того, чтобы сделать тебя менее похожей на себя, конечно, но мы используем его для таких вещей. Прикрыть татуировки и любые дефекты. — Да уж, дефекты. — Я защипываю лишнюю плоть на животе между большим и указательным пальцами. Потом отворачиваюсь. Том качает головой и выглядит грустно. — Боже, у тебя из-за этого бывали трудные времена, не так ли? Ты красивая, Дез. В самом деле. Ты видела меня? Очевидно, я знаю, о чем говорю, верно? Моя работа - находить красивых людей и ставить их перед камерой. Меня бы не было в этом, — он понижает голос и шепчет мне на ухо, — очень, очень грязном автобусе в центре Детройта, если бы ты оказалась не такой, какой мы представляли. — Спасибо, Том. То, что ты говоришь, замечательно. Но все это второстепенно, у меня есть свои карьерный планы. Семестр вот-вот начнется. Я не могу просто все бросить. — Карьерный план, да? — Он разглядывает меня, его длинные, густые ресницы касаются щек. — Это хорошо. Здорово. Уверен, что ты надрывала задницу, чтобы получить то, что у тебя есть. Но, дорогая, задумайся на секунду. На самом деле, подумай. Возможно, это единственная в жизни возможность убраться из Детройта, чтобы сделать что-то другое, что-то захватывающее. Ты даже не позируешь на этих фотографиях, и одета в нечто, без макияжа, волосы великолепны, но очевидно, уложены тобой. А это платье? Милая, подумай, как круто ты будешь выглядеть в платье от кутюр с профессиональной прической и макияжем. У тебя такой тип лица, волосы и тело, что можно продать сумасшедшее количество экземпляров. Я серьезно. — Томас… Он берет мою руку. — Дез, это совет от одной потрясающей сучки для другой: «Если уж что-то плывет тебе в руки, грех этим не воспользоваться». Люди хотят тебя сейчас. Учеба подождет. Твоя карьера подождет. А такая возможность? Она не будет ждать. Ты востребована сейчас. У меня есть работа для тебя сейчас. Через месяц или два, или три, агентство пойдет дальше, найдут кого-то другого. Ты должна позволить мне поставить тебя перед камерой сейчас. Не завтра или в следующем году, а сейчас, пока они хотят твой образ. — Ух ты, Томас. Ты действительно хороший продавец, ты знаешь это? Он ухмыляется. — Дорогая, я бы ничего не достиг в своей профессии, будучи неопытным, — он делает паузу и прикладывает указательный палец к губам. — Ну, если хорошо подумать, это может быть не единственно верным... Я краснею. — О мой бог. Том смеется. — Я всего лишь шучу... или нет? — Он поднимает руки, когда я открываю рот. — Серьезно, правда. Это не рекламный трюк, Дез. Я серьезно. — Том снова протягивает мне свою визитку. — Погугли нас. Подумай об этом. Поговори с друзьями. И когда придешь к какому-нибудь решению, позвони мне. Но не тяни слишком долго, хорошо? — Я подумаю об этом. — Приезжай в Нью-Йорк, Дез. Ты не пожалеешь об этом. Автобус скрипит, подъезжая к остановке, и Том выходит. Я наблюдаю, как он кашляет и машет рукой перед лицом, чтобы отмахнуться от выхлопов, затем садится в черный автомобиль, который, видимо, следовал за автобусом, и уезжает. Остаток пути я рассматриваю визитку. Отрабатывая смену за уборкой учебных классов, я все время думаю о визитке, лежащей кошельке, и о том, что она значит. Потом всю дорогу домой думаю о Томе, и мне интересно, смогу ли я сделать это. Когда возвращаюсь, Рут смотрит последний эпизод сериала «Оранжевый – хит сезона» на ноутбуке. Я достаю визитку Тома из сумочки и кладу на клавиатуру. Рут останавливает просмотр сериала и разглядывает карточку. — Что это? — Этот парень следовал за мной полпути до работы и утверждает, что модельное агентство хочет, чтобы я переехала в Нью-Йорк и стала моделью. Рут в изумлении смотрит на меня. — Моделью? Я пожимаю плечами. — Это то, что он сказал. Модель, рекламирующая одежду больших размеров. — Мне ненавистно даже говорить эту фразу; я – та, кто я есть, и нахрен ярлыки. Рут открывает браузер и печатает название агентства. Я сижу и смотрю, как она прокручивает результаты. Через несколько минут, она поворачивается ко мне. — Они выглядят, как настоящие. Я видела некоторых из этих моделей раньше. — Но... хочу сказать, я? Модель? Даже не знаю, что и думать. Рут пожимает плечами.