– Несмотря на срок за пьяное вождение? Клэр вздрогнула: – Он сидел? – А вы не знали? Клэр несколько секунд смотрела Энджи в глаза. Ветер пронесся по лесу, шелестя в кронах. С севера снова натягивало тучи – погода в этих местах, под стать рельефу, отличалась разнообразием. – Наверное, Баджа нет дома… – Клэр кивнула на хмурившееся небо: – Мы должны успеть до нового грозового фронта. В прогнозе обещали снег, а нам еще идти к дяде Акселю, а потом до той могилы в роще. Энджи не стала возражать. – Попробуем в последний раз, – предложила она. – Сходите взгляните, вдруг он в пристройке за домом? А я погляжу в сараях. – Энджи показала на три деревянные хибары у опушки. От участка Баджа Харгривса веяло такой жутью, что волосы на голове шевелились. – Схожу, – отрывисто сказала Клэр и пошла за дом, громко топая тяжелыми ботинками. Энджи подождала, пока девушка скроется из виду, и поспешила к самому большому сараю, оказавшемуся незапертым. Помедлив у двери, борясь с неожиданно откуда взявшейся острой тревогой, Паллорино постучала: – Бадж Харгривс! Вы здесь? Тишина. Энджи открыла скрипучую дверь и шагнула через порог. Внутри было темно и жужжали мухи, но она сразу почувствовала запах крови – теплой, свежей, густой. И чье-то присутствие. Через приоткрытую дверь ворвался ветер, и справа донесся протяжный тоненький стон. Энджи едва не шарахнулась в сторону, повернув голову на звук и силясь что-нибудь разглядеть. Когда глаза привыкли к полумраку, она увидела, что от ветра покачивается оленья туша, подвешенная на крюке для мяса. Перерезанное горло было ярко-красным, остекленевшие глаза не мигая смотрели на Энджи. Паллорино напряглась. Мертвое животное, потревоженное новым порывом ветра, словно бы умоляюще глядело на нее. Энджи подошла ближе. У оленя была маленькая ранка сбоку на шее – не от пули, а от узкого острого лезвия. Стрела, подумала она. Кровь капала на бетонный пол и подсыхала темной лужей под охотничьим трофеем. Энджи приложила ладонь к боку оленя. Туша была еще теплой – видимо, зверя подстрелили совсем недавно. Паллорино огляделась. На верстаке у стены лежали охотничий лук и колчан со стрелами с желто-белым оперением. В углу стоял захватанный морозильник, живо напомнивший Энджи подвал маньяка Аддамса, который хранил в морозильнике тело своей матери с отрубленными руками и ногами. Содрогнувшись, Паллорино попятилась, но звук за спиной заставил ее замереть. Энджи похолодела, узнав щелчок затвора помпового ружья. Ей стало нехорошо от страха. – Стоять, – тихо сказал мужской голос. Энджи не смела шелохнуться. – Держи руки так, чтобы я их видел. Она медленно развела руки в стороны. – Подними руки за голову и повернись. Медленно и без глупостей. Она положила руки на вязаную шапку и повернулась. Дородная фигура Баджа Харгривса заслоняла дверной проем. Бадж явился в комбинезоне хаки, запачканном спереди кровью. На боку висел огромный охотничий нож в ножнах. Проникавший снаружи свет подсвечивал его щеку – лицо выглядело красным, отечным, глаза лихорадочно блестели. Дуло винтовки смотрело Энджи в живот. – Бадж, – начала Паллорино, стараясь говорить спокойно. – Бадж Харгривс, я Энджи Паллорино, вы меня помните? Я приезжала на реку удить рыбу с сержантом Джеймсом Мэддоксом, когда вы нашли в лесу скелет. Вы тогда спустились к реке и звали на помощь. У вас еще сумка с грибами при себе была. Боковым зрением Энджи отмечала инструменты, развешанные на стене. Лопата. Топор. Гаечный ключ. Ей необходимо какое-то оружие, потому что Бадж Харгривс явно неадекватен. Энджи сделала едва заметное движение. – Стоять! Она замерла. – Хорошо-хорошо. Бадж, я ничего не замышляю, я пришла с Клэр Толлет, она была с нами в лодке, наш проводник, помните? Я хотела задать вам несколько вопросов, и Клэр показала мне, где вы живете. На лице Баджа отразилось недоумение. Он слегка покачивался, и Энджи вдруг поняла, что он чудовищно, до изумления пьян. Перегар чувствовался даже там, где она стояла. Энджи боялась, что, если Клэр неожиданно войдет, Бадж развернется и выстрелит в нее. – Клэр пошла за дом вас искать, Бадж. Она сейчас сюда придет. Может, лучше выйдем на воздух и поговорим? Не могли бы вы опустить ружье? – Они предупредили, что вы придете, – выговорил Бадж, спотыкаясь на согласных. – С чего вам, блин, приспичило вытаскивать на свет всякую дребедень? От меня-то вы что хотите? Энджи решила попробовать иной подход. – Знатный у вас трофей! – Она слегка кивнула назад, где на крюке покачивалась оленья туша. – Утром добыли? Бадж подозрительно смотрел на Энджи, ища подвох, но наконец перевел взгляд на оленя. – Неужели вы охотитесь с луком?! Это же какая сноровка нужна! Бадж медленно опустил винтовку и вытер рукавом потный лоб. – Ну, вы меня и напугали… Я вас со спины-то не узнал, да еще в шапке этой… Простите. Виноват. – Ничего, пустяки. – Энджи сняла руки с головы. – Может, дадите мне пока ваше ружье, а то как бы Клэр невзначай не вошла… – Балагуря, Энджи приблизилась и протянула руку. К ее несказанному облегчению, Бадж не стал сопротивляться и покорно выпустил ружье. Энджи сразу переломила его, вынула патроны и сложила на верстаке. – А давайте выйдем на свет и поговорим! Бадж повернулся и вышел из сарая, споткнувшись и опершись о стену. Энджи перешагнула порог и прикрыла за собой скрипучую дверь. – Что вам надо? – спросил Бадж, мигая на свету. – Да вот, есть пара вопросов. Где здесь можно присесть? Может, на крыльце? Бадж кивнул и пошел к дому, споткнувшись и едва не загремев. Энджи еле успела его подхватить. – Отметили удачную охоту? – Вроде того. – Дойдя до крытого крыльца, Бадж, тяжело топая сапогами, взошел по ступенькам. Из-за угла дома вышла Клэр. – О, нашли? – удивилась она, но, приглядевшись к Баджу, осеклась. Брови у нее поползли на лоб. Энджи кивнула. – Два слова, и пойдем, – пообещала она, когда Бадж неуклюже опустился на единственный стул и опустил голову на руки. Энджи присела напротив на обрубок бревна. Клэр осталась стоять в грязи у крыльца, сунув руки в карманы и наблюдая за происходящим со странным выражением лица. – Бадж, а кто вам сказал, что я снова в Порт-Феррисе? – спросила Энджи. Он поднял голову и взглянул на нее, точно что-то взвешивая про себя. – Да так, сорока на хвосте принесла. Не понимаю, с чего вам со мной говорить! – Вы знаете, что останки, которые вы случайно нашли, принадлежат Жасмин Гулати, молодой женщине, утонувшей в Наамиш двадцать четыре года назад во время туристической поездки? Бадж молча смотрел на нее, и Энджи видела – Харгривс ей не доверяет. Высоко в облаках кричал орел. Усилившийся ветер раскачивал ели, и лес шумел, как мощная река. Еловые лапы колыхались, как юбки, на танцующих деревьях. – Да, – ответил Бадж после паузы, – я слышал, что это она. Энджи подалась вперед: – Когда вы нашли скелет, вам приходило в голову, что это может оказаться Жасмин Гулати? Бадж провел пятерней по седой шевелюре. Спереди пряди приподнялись хохолками. – Да кто его знает… – уклончиво ответил он. – Я тогда вообще не думал, кто это да что. Шок-то какой, на скелет наткнуться… Гулати эта упала в реку очень давно, с тех пор здесь много таких случаев было. И рыбаки пропадали, и охотники, и туристы. Один любитель покорять водопады тоже вон погиб, не нашли… Энджи всматривалась в его лицо. – Да, но Жасмин вы лично видели до ее исчезновения! – Враки. Энджи достала из нагрудного кармана скриншот, где молодые Бадж и Джейкоби стоят у барной стойки. – Вы были в «Крюке и промахе» в тот вечер, когда там собирались Жасмин и другие туристки. Бадж уставился на снимок. Лоб его пошел глубокими морщинами. – Где вы это взяли, черт побери? – Из материала, отснятого Рейчел Харт для документального фильма. Вот вы, а вот Дарнелл Джейкоби. Вы оба стали свидетелями того, как Жасмин Гулати сцепилась с Уоллесом Кармана и близнецами Толлетами. – Ну, допустим, я ее видел, но я в тот вечер здорово набрался. Весь город гулял, когда команда Робби Толлета начала побеждать. Я почти ничего не помню. Энджи выпрямилась и огляделась вокруг: