Меньше чем в километре отсюда, на главной дороге, Лори нашел автомастерскую, в которой и оставил машину. Заведовал мастерской молчаливый, но сообразительный мужчина средних лет, небрежного вида и выглядевший уставшим. Он согласился укрыть машину и был готов вернуть ее в любое время дня и ночи. В обмен на его молчание Лори обещал ему хорошее вознаграждение. Мужчина был заинтересован в любых новых клиентах и сразу решил, что перед ним юнец из колледжа, который явно задумал какую-то шалость. Что именно юнец задумал, не особенно волновало хозяина мастерской Генри Берка. Менее суток назад родился его седьмой ребенок, его жена была слаба, а молоко стоило семнадцать центов за литр. Сейчас его бизнес по ремонту автомобилей был совсем не тот, что раньше. За столь мрачными мыслями его и застал этот красивый молодой человек, который разбрасывался купюрами по пять долларов, как семенами. Его появление показалось Берку чудом и сулило облегчение финансового бремени. Берк живо заинтересовался пятидолларовыми купюрами и заверил Лори в том, что будет в гараже в любой час, когда молодой человек решит появиться здесь снова – разумеется, со своими деньгами. Пока Берк неторопливо закуривал, Лори задал ему несколько вопросов. Кто владел большим домом в кедровой роще на обрыве над проливом? Берк не знал, но рассказал, что дом пустует с тех пор, как он переехал сюда, то есть уже почти два года. Там сейчас кто-то живет? Нет, и Берк был уверен в этом. Всего два дня назад он проезжал мимо и заметил, что дом закрыт и заброшен. – В любом случае это странное место, – добавил Берк, – туда нельзя попасть с главной дороги, нужно ехать вслепую, и я сам случайно вырулил туда, потому что задумался. Еще Берк слышал, что домом владеет кто-то из Нью-Йорка, и этот человек не любит шум. Лори вышел из мастерской, притворяясь спокойным, но его сердце было измучено. Около выхода он замешкался, решая, куда повернуть, и увидел, что за гаражом стоит сарай с инструментами. Он пошел туда и обнаружил за сараем верстак, которым в эти холодные январские дни вряд ли кто-то пользовался. Верстак словно молчаливо приглашал его посидеть и подумать в одиночестве, и Лори с благодарностью уселся на него. Он не хотел, чтобы его видел Берк. Словно устеленный мягкой травой путь спокойных размышлений был не для Лори, но все детали плана нужно было обдумать еще раз. Он мог бы дождаться ночи, под покровом темноты подойти к дому и проникнуть в него, как герой мелодрамы. Но Лори отмел эту идею. Сейчас было около двух часов дня. Темнеть станет уже в пять. За эти три часа с Дорис может случиться что угодно. Его воображение и так рисовало картины одну страшнее другой, поэтому Лори не мог медлить ни секунды. С другой стороны, что он мог сделать при свете дня? Если его заметят, а это наверняка произойдет, Шоу, ранее не опасавшийся его появления, наверняка предпримет меры, которые сделают ночную миссию по спасению Дорис невозможной. Если, конечно, сам Шоу тоже находится в доме среди кедров. Там ли он? Лори задумался над этим вопросом. Без сомнений, он лично привез Дорис сюда, он и его секретарь. Но ведь могло быть и так, что он привез ее и оставил, по крайней мере ненадолго, под присмотром секретаря или какого-нибудь сторожа. В таком случае… Молодой человек вскочил на ноги. Он не собирался больше тратить время на размышления. Он немедля узнает, кто находится в том доме с Дорис. Он вернулся в мастерскую и вошел в нее решительной походкой и так неожиданно, что Берк, думавший, что юнец уже довольно далеко отсюда, вздрогнул при виде него. Затем довольно улыбнулся и успокоился, когда опять увидел купюру, которую посетитель держал перед ним. – Послушайте, – сказал странный юноша. – Я хочу прикинуться бродягой. – Ну конечно! – быстро согласился Берк. – Вы можете найти мне потертые штаны, старое пальто и шапку? Чем хуже они будут выглядеть, тем лучше. И добудьте мне поношенные ботинки или туфли. Как скоро вы сможете принести все это сюда? – Я… я не знаю. – Берк выглядел озадаченным. – Вы довольно высокого роста. Мои вещи вам не подойдут. – Всемилостивый боже! – взорвался Лори. – Я не хочу, чтобы они мне подходили! Я не на светский прием собираюсь! – Но вы хотите надеть их на себя, так? – уточнил Берк. – Хочу. – Так вот, посмотрите на себя, молодой человек, а потом на меня. Лори так и сделал. Берк, отец семерых детей, был по меньшей мере на десять сантиметров ниже его, его ступни были короче, а плечи – не такими широкими. Его пальто и брюки никак не налезли бы на юного Геракла, стоявшего перед ним. – Ну, хорошо, – нехотя согласился Лори. – Раздобудьте вещи где-нибудь. Вот. Поезжайте в город. Возьмите мою машину, если хотите. Или поезжайте к какому-нибудь знакомому моего роста. Только молчок. Пятидолларовые купюры снова закружились в воздухе, как листья в Валломброзе. Берк быстро поймал их и сжал в руках. – И поспешите, – добавил его нетерпеливый клиент. – Возвращайтесь через пять минут. – А кто приглядит за мастерской? Хотя вряд ли кто-то приедет, – недовольно сказал хозяин. – Я присмотрю. Давайте, шевелитесь! – Хорошо, хорошо! Но я не вернусь ни через пять минут, ни через полчаса. Мне придется идти к Нику Суонсону, у того такой же размер, как у вас. – Ладно, ладно! Идите уже. Нетерпеливый молодой человек гнал его из собственной мастерской, но Берк помнил про деньги и потому не сопротивлялся. Он мог сказать одно об этих ребятах из колледжа: обычно они хорошо платили за ту ерунду, которой занимались. Берк без всяких обид на дерзкого юнца, ухмыляясь, заспешил прочь. Оставшись один, Лори снял пальто и шляпу и обыскал гараж в поисках жира, масла, мусора и краски для обуви. Затем, встав у расколотого зеркала в каморке Берка, снял воротничок и начал колдовать над своими лицом, головой, руками и рубашкой. Еще в колледже, а потом и в театре он очень интересовался искусством наложения грима. Актеры в его спектаклях прибегали к услугам Лори, и даже одна из главных героинь смиренно принимала его советы. Но никогда, ни в одной гримерке Лори не менял никого столь сильно, как себя сейчас, с помощью столь простых средств, оказавшихся под рукой. Когда Берк вернулся, он обнаружил, что за мастерской следит немытый, нечесаный, уродливый молодой оборванец. Он разглядывал его целую минуту, прежде чем понял, что это тот же молодой человек, который отправил его на поиски тряпья. Помятые брюки, испачканная тужурка, которую Лори застегнул до самого горла, грязная шляпа, надвинутая на глаза, и просто кошмарные разбитые ботинки, раздобытые Берком, завершили превращение блестящего джентльмена в настоящего бандита с тусклым, зловещим взглядом. Преобразившись таким образом, Лори несколько раз на пробу прошелся по гаражу, а хозяин, глядя на него, хлопая себя по бедру, явно одобрял этот маскарад. Его так заинтересовала эта игра, что, когда Лори покинул мастерскую и пошел прочь, Берку захотелось пойти за ним и увидеть конец представления. Желание было довольно сильным, но, вспомнив о решительном характере этого юноши, Берк предпочел остаться в мастерской. Перед тем как уйти, Лори достал из кармана крошечный револьвер, который он привез с собой, и внимательно его осмотрел. Стоит ли брать его с собой или нет? Он колебался. Победила в итоге осторожность. Он положил револьвер в кучу хлама и взял вместо него маленькую отвертку, спрятав ее в кармане. Он решил, что этот инструмент может ему пригодиться. Пока Лори шел по проселочной дороге, грея голые и грязные руки в карманах тужурки, он осматривался по сторонам. Он надеялся, что если ему вдруг попадется на пути Шоу, то негодяй его не узнает. Но все равно нужно действовать осторожно и не рисковать понапрасну. Лори срезал путь по полям, перелез через дюжину заборов, его облаял десяток собак. Наконец он достиг того места, где стоял дом среди кедров, и подкрался к нему с черного хода – так, как приблизился бы к закрытому дому бродяга, увидев дымок из трубы. Бродяга шел бы туда и с надеждой чем-нибудь поживиться, и со страхом, что его прогонят. Присмотревшись, Лори увидел, как что-то движется среди деревьев. Он присел и какое-то время не шевелился. Затем, выждав, он встал, подошел, пригнувшись, к заднему входу и, изучив забитые окна, стукнул в дверь парой чумазых костяшек. Он думал, что придется долго ждать или ему вообще не откроют. Но дверь распахнулась так быстро, как будто кто-то стоял прямо за нею и ждал, когда он постучит. На пороге стояла женщина грозного вида. Прической и чертами лица она напоминала ведьму, но была чисто одета. Она стояла и с подозрением смотрела на него. На кухне за ее спиной горела плита, работавшая на угле. На ней по-домашнему булькал чайник, рядом стоял пузатый кофейник, от которого шел прекрасный аромат. Картина в целом сильно отличалась от того, что Лори ожидал увидеть. Он с разинутым ртом смотрел на женщину, не в силах сказать ни слова. Потом запах кофе подсказал ему, что делать. Он вдруг вспомнил, что ничего не ел в тот день, и этот факт сделал его просьбу очень искренней. Лори был готов умолять, и для этого ему даже не нужно было прикидываться. – Добрая леди, – обратился к ней он. – Я хочу есть, но у меня нет ни гроша. Налейте чашечку кофе, а? Женщина явно собиралась закрыть перед его носом дверь, но он снял свою грязную шапку и, дрожа на ступеньках, посмотрел на нее глазами, которые и сами по себе были прекрасны, а теперь в них еще читалась настоящая мольба. Многое, практически все, зависело от того, что эта женщина сделает в следующее мгновение. Она колебалась. – Я не ел ни крошки со вчерашнего вечера, – прохрипел чумазый попрошайка. Это походило на правду. Наконец она решилась: – Так, подождите здесь минуту. Я вынесу вам чашку кофе. Она повернулась и стала закрывать дверь, будучи уверенной в том, что он останется ждать снаружи. Но бродяга быстро вошел вслед за ней. Ее лицо, сначала исказившееся от гнева, смягчилось, когда она увидела, как он склонился над горячей плитой и греет грязные руки. Она молча налила кофе в чашку, отрезала большой ломоть хлеба и поставила угощение на кухонный стол. – Поспешите, ешьте поскорее, – пробормотала она, – а потом выметайтесь. Если вас кто-нибудь здесь увидит, у меня будут неприятности. Лори прохрипел что-то в знак согласия и быстро съел хлеб и выпил кофе. Он не стал присаживаться к столу, и сейчас, пока ел, его глаза водили по комнате, а сам Лори обдумывал свой следующий шаг. На толстой веревке за плитой сушились полотенца для посуды. Они подали ему первую идею. Вторая пришла ему в голову, когда он увидел, что женщина, утратив бдительность, повернулась к нему спиной и, слегка наклонившись, заглядывала в духовку. Бесшумно поставив чашку и положив остатки хлеба на стол, он подобрался к ней сзади и, схватив ее одной рукой, зажал ей рот другой. Женщина пыталась визжать. В следующее мгновение он понял, что справиться с нею будет не так просто. Несмотря на морщины и седые волосы, эта женщина была довольно сильной и стойко боролась, движимая гневом и ужасом. Было трудно удерживать ее, при этом Лори старался ей не навредить, и на это у него уходили все силы. Наконец ему удалось усадить ее на стул, стоявший прямо под висевшими на веревке полотенцами. Взяв два полотенца и саму веревку, он крепко привязал ее к стулу, одним полотенцем связал руки, а другим заткнул ей рот. Лори вышел из роли оборванца и прямо посмотрел в ее глаза, в которых кипела ярость. – Послушайте, – сказал он. – Я не собираюсь причинять вам вред, будьте уверены. Но мне надо кое-что вам сказать, и я хочу, чтобы вы перестали бороться и выслушали меня. Он говорил тихо, и ярости в ее глазах поубавилось. – Я здесь, чтобы забрать мисс Майо, – продолжил он. – Она в доме, не так ли? Если я прав, кивните. Женщина долго не двигалась, но наконец кивнула. – В доме есть кто-то еще? Она помотала головой. – Здесь только вы и мисс Майо? Лори едва мог поверить собственной удаче, когда женщина кивнула. – Где она? Наверху? И снова кивок. Лори сделал шаг назад. – Хорошо, – с оптимизмом сказал он. – Теперь я отвяжу вас и позволю вам отвести меня к ней. На всякий случай я пока не буду вынимать кляп, а ваши руки оставлю связанными. Но вы разумная женщина и, конечно, понимаете, что вам нечего бояться, если вы не будете мне мешать. Если вы попытаетесь это сделать, мне придется запереть вас на несколько часов в кладовке. Он развязал веревку, которой привязал ее к стулу. – Ведите, – сказал он бодро. Сначала ему показалось, что опять начнется борьба. Женщина сжалась, будто собиралась прыгнуть. Но она явно растеряла силы в прошлый раз. Кроме того, руки ее были связаны. Она тяжело поднялась на ноги и не спеша повела Лори из кухни по коридору в переднюю часть дома. – Без фокусов, помните, – предупредил Лори, идя следом за ней. – Ведите себя хорошо, и я дам вам такое вознаграждение, которое будет больше вашей зарплаты за год, когда вызволю мисс Майо отсюда. Она повернулась и посмотрела на него. В ее взгляде была ненависть. Она резко замотала головой. – Вы не хотите денег? – спросил Лори, сбитый с толку такой реакцией на заманчивое обещание. – Я рад, что встретил вас, – вежливо добавил он. – Вы – совершенно новый и неожиданный типаж. Она снова пошла вперед, делая вид, что не слышит его слов. Дойдя до широкой лестницы в колониальном стиле, которая вела на второй этаж, она начала подниматься, но так медленно, что Лори пришлось опять ее предостеречь: – Без фокусов, помните. Я боюсь, что вы что-то задумали. Мне кажется, вы можете упасть назад и сбить меня как кеглю. Но не делайте этого. Темная, душная кладовка – не то место, в котором добрая и разумная женщина хочет провести сутки. Она проигнорировала и эту фразу, но стала двигаться быстрее, и ее спутник скоро очутился в холле второго этажа, рядом с какой-то дверью. Около этой двери женщина и встала как вкопанная. Наблюдая за ней, он вытянул руку и постучал. Никто не ответил. Он постучал снова. Ответа не было. Лори посмотрел на женщину, чей рот был заткнут полотенцем, и увидел в ее глазах злорадное выражение. Это разозлило его. – Вы привели меня не к той двери? – спросил он. Он говорил очень тихо, но его тон поразил женщину. Выражение ее глаз изменилось. Она быстро помотала головой.