В этот миг мне были омерзительны и кружка, и Флора, которая посредством кружки поставила на меня несмываемое клеймо. Похоже, что все бонусы, которые мне дала моя жестокость по отношению к Элле, тут же обнулились из-за этого уродливого куска фарфора. В тот момент я была слишком напугана, чтобы понять: Салли не столько разочарована, сколько ревнует. Через литр-другой выпивки, залакированные кокаином, мы вдвоем карабкались на Фосс-Хилл, направляясь к Никсу. Салли как-то притихла, и я решила нарушить молчание. – У меня тоже никогда не было оргазма с парнями. Никто из них толком не умеет пользоваться членом. Она запрокинула голову и захохотала, выпятив свое нежное горло. – Серьезно? Сочувствую! Меня до оргазма можно довести на раз-два. Я всю эту чушь на ходу придумала, чтобы избавиться от Эллы. В эту секунду я ее ненавидела. Ненавидела одежду, идеально сидящую на ее фигуре, волосы, которые и мыть-то не приходилось, оценки – ей все давалось без труда. Она была полной противоположностью дивам моей провинциальной школы, которые вечно силились изобразить из себя невесть что. Но больше всего я ненавидела себя. За то, что всегда оступаюсь, стоит мне только уверовать, что я наконец-то обрела почву под ногами. За свое несовершенное тело и вялые мозги. Все-то мне нужно оттачивать. – Миссия выполнена, – сказала я. – Осталось только с Флорой разобраться. Задрала ко мне цепляться! К нам с тобой. Салли хлопнула меня по плечу, но под руку, как обычно, не взяла. – И не говори! Она фальшивая насквозь! Ну, святош как раз проще простого совратить. Элла стала бы обоями, девчонкой из недр университетского альбома, с натужной улыбкой и допотопными шмотками, если бы не то, что мы сделали. Но она, сама того не подозревая, сыграла в произошедшем свою роль. Может, она и сейчас играет роль – только уже совершенно другую. 15. Сейчас Кому: «Амброзия Веллингтон» a.wellington@wesleyan.edu От кого: «Совет выпускников Уэслиана» reunion.classof2007@gmail.com Тема: Встреча выпускников 2007 года Дорогая Амброзия Веллингтон! Если Вам никак не удается расслабиться, то йога на закате с видом на Фосс-Хилл – именно то, что Вам нужно! Зарядитесь энергией: Вас ждет коктейльная вечеринка, а потом большая тусовка в Эклектике! Тряхнем стариной – словно Вы так и не покинули университет, а дух Уэслиана так и не покинул Вас! Искренне Ваш, Совет выпускников Хэдс и Хизер зазывали меня после обеда зайти к ним в общежитие Беннет и пропустить по бокальчику, но я обещала Адриану экскурсию. Я веду его к Олину и обсерватории, мы спускаемся по Фосс-Хиллу, где кучка людей в «лулулемоне» занимаются йогой, к Фонтейн-авеню. Я показываю ему коттедж, где жила с Хэдс и Хизер на последнем курсе. Рассказываю, что вот тут я училась, здесь зависала с друзьями, а там обедала. Умалчивая о том, что я делала тут и там на самом деле. – Она клевая, эта Салли, – говорит Адриан, когда мы идем обратно. – Жалко, что вы с ней потеряли связь. Почему так вышло? Его посыл в корне неверен. Мы не теряли связь. «Никаких нас нет». Я даю самый общий, самый безобидный ответ: – Да как-то жизнь развела… Он приобнимает меня за плечи: – А что за девчонка, с которой ты жила на первом курсе? Она тоже здесь? Здесь, а как же. Я уже дважды ее видела, но сделала вид, что не вижу. – Не знаю. Вообще, все эти люди… – начинаю я, но ловлю себя за язык. – Что, малыш? От его объятий вдруг становится тепло на душе – хватка у него крепкая, но не властная, любящая, не удушающая. Я прижимаюсь к нему и испытываю жгучее желание поплакаться, как мне здесь хреново, – но нельзя. – Ничего, – отвечаю я. Наконец мы добираемся до Беннета. Меньше всего мне охота тащиться на очередную уэслианскую вечеринку, но Хэдли и Хизер в один голос уверяют, что там будет так круто, и я поддаюсь. Мы идем, взявшись под руки, словно вновь беззаботны, как в юности, – хотя я-то беззаботной не была никогда. Моя беззаботность, как и все, что я делала, была тщательно просчитана. Коктейльная вечеринка проходит во дворе общежития Хьюитт. Организаторы не поскупились на открытый бар – и на том спасибо. Пусть Адриан сколько угодно шипит «а вдруг» – меня это не остановит. Мы проходим мимо компании выпускников постарше – они учились здесь еще до нас. Вот уж удовольствие ниже среднего – вернуться в университет в таком возрасте, когда от прежней меня почти ничего не останется. И только Флора будет выглядеть все так же – неестественно молодо и прекрасно. «Годы тебя не портят», – выдавлю я, собрав все свое мужество. «Чего не скажешь о тебе», – ответила бы она. Я останавливаюсь, увидев высокую фигуру с безупречной выправкой и знакомым длинным шагом. Да еще и в знакомой форме. – Амб? – Хизер оборачивается. – Ты идешь? Я судорожно втягиваю воздух. Фелти – капитана Фелти – я бы узнала где угодно. Только вот сейчас он вполне трехмерен, и меня не отгораживает от него компьютерный экран. С ужасом я понимаю, что даже не удивляюсь его появлению, – словно всегда знала, что он меня разыщет, если захочет. Ты меня не видишь. Долгие годы я страстно желала перестать быть невидимкой, но сейчас мне хочется исчезнуть. Я не смогу объяснить Адриану, откуда знаю этого полицейского. Не смогу признаться, что дома в старом кошельке у меня до сих пор валяется его визитка. Фелти стал почти совсем седой, но лицо у него мало изменилось, только контуры стали жестче. Голубые глаза все те же – арктические, пронзительные. Если бы он не вызывал у меня такого страха, может, я даже сочла бы его сексуальным. Он всегда считал, что Салли тут ни при чем. Каким-то образом он сообразил, что вся вина лежит на мне, хотя доказательств у него не было. Фелти влегкую мог отправить записку, которая спрятана у меня в сумочке. Мог научиться так красиво писать. «Уж теперь-то она никуда не денется», – весело мурлыкал он, опуская конверт в почтовый ящик. Я прекрасно знаю, почему это дело для него так важно. Он мог готовить эту месть почти четырнадцать лет. – Иду-иду, – бормочу я и плетусь позади девчонок, не сводя взгляда с кудрявого затылка Адриана. Фелти, хвала богам, молчит, когда я прохожу мимо. Может, он меня и не заметил?.. И я совершаю ошибку. Толпа во дворе вот-вот нас поглотит – но в последний миг я оборачиваюсь. Взгляд Фелти устремлен прямо на меня. Ни тени улыбки, ни намека на то, что прошлое осталось в прошлом. Оно по-прежнему здесь. И я с разбегу в него вляпалась. 16. Тогда Если Уэслиан был моей вселенной, то Салли – паспортом, по которому я попадала не только на обычные вечеринки, но и на те, о которых без нее бы даже не услышала. Словно она ощущала сам пульс кампуса, словно ее тонкие пальцы прощупывали вены Уэслиана. Люди в какие только тайны ее ни посвящали, куда только ни звали: она славилась своей безбашенностью, о ее выходках едва ли не легенды ходили. Она не кокетничала, когда говорила, что ей быстро становится скучно. Именно благодаря Салли на второй неделе октября я оказалась в Склепе Общества черепа и зме́я, где мне пришлось ответить на кучу самых разных вопросов, которые задавали две фигуры в капюшонах, стоявшие у входа. Позже я узнала, что ключи есть только у членов Общества. Мне нравилось быть причастной к чему-то эксклюзивному, к чему-то такому, о чем не все знают, нравилось танцевать с ней во тьме на самой кромке. Это тебе не обычная студенческая тусня – другой уровень. Такова была жизнь с Салли – ВИП-доступ, все без очереди, все по клейкой паутине ее связей. – Потанцуй со мной, – сказала Салли на рассвете, когда мы наконец ушли. И закружилась на месте, держа в руках туфли на каблуках и запрокинув лицо к небу. – Куда пойдем теперь? Сейчас напишу Лапе, узнаем, где еще гуляют. – Я не могу. Надо поспать перед парами. – На самом деле у меня уже руки чесались поскорей залезть в почту, где должно было ждать письмо от Кевина. Салли резко остановилась и, схватив меня за запястье, поддернула к себе. Руки у нас были липкие от пота. – Ты стала какая-то другая. Не думай, что я не замечаю. Это из-за парня, да? Кончики ее малиновых губ изогнулись книзу – обиженно и неодобрительно. Я боялась рассказывать ей о Кевине, боялась, что на этом все кончится. – Вот уж от кого от кого, но от тебя не ожидала, что ты дашь одному из этих идиотов заморочить тебе голову. – Она отстранилась и закурила. – Членом он тебя загипнотизировал, что ли? А я-то думала, ты такая же, как я… – Так и есть! – Я должна была дать ей понять, что Кевин – вовсе не из этих идиотов. – Ты все не так поняла. Он – ну, не из наших. Он в Дартмуте учится. Она зевнула и пошла прочь, на ходу набирая что-то на телефоне. Я должна ее вернуть! Должна поразить! – Он парень Флоры! Я сама испугалась вырвавшихся слов. Кто знает, какие чувства вызовет у нее эта новость – изумление, или отвращение, или – хуже всего – скуку. Но во тьме блеснула ее улыбка: – Ах ты сучка! Трахнула его уже? Флора что-нибудь подозревает?