– Подождите минутку. Вклинивается музыкальная пауза. Если на это время не выгорает, других вариантов не остается. Все равно придется нагрянуть в час тридцать. Как-то сымпровизировать. Придется действовать хитрее, и возможно, с бо?льшим числом смертей, но с этим можно сладить. Секретарша вновь всплывает на линии. – Мистер Сайдерс, хорошие новости. Мистер Роу согласился принять вас в час тридцать. Но встреча будет сокращенной. В два ему уже нужно… – Мне понадобится всего минут пятнадцать, – обрывает ее Лютер и уходит со связи. Уф-ф. Он запечатывает файл с книгой и опускает в брюшную полость Маркетта. Затем снимает латексные перчатки, предварительно вытерев их большой хозяйственной губкой. Вообще перчатки не мешало бы смазать. Открыв потайную нишу в районе крыла, он достает оттуда большущий пластиковый мешок и огромную картонную коробку. Сейчас начнется самое забавное. Пожалуй, увлекательней, чем упаковывание рождественских подарков. Лютер принимается за работу. Эктор Рамирес 31 марта, 14:00 Сжимая ладонь отца, Эктор Рамирес еле сдерживался, чтобы бегом не кинуться к ступеням лестницы, ведущей к колоннам его самого любимого во всем городе здания. «Аквариум Шедд» он просто обожал. Боготворил дельфинов, любил черепах, уважал акул. Любил вообще все морское, даже усоногих раков. А потому абонемент в аквариум был для него самым любимым и желанным подарком. Эктор, когда вырастет, мечтал стать морским биологом. – Эй, дружище, не поможешь? Этот возглас заставил Эктора остановиться. Он посмотрел на человека, который обратился к его отцу. Бледный темноволосый мужчина в комбинезоне, стоящий возле трапика, спущенного из большого белого фургона. На тележке перед мужчиной стоял большущий картонный короб. – Не хочу, чтобы эта коробка ненароком лопнула: все наружу высыпется, – сказал мужчина. – Подожди здесь, hijo[13], – велел отец Эктору, отпуская ладонь, а сам пошел к тому фургону. Эктор смотрел, как они вдвоем спускают короб по трапику. Ого, здорово: сбоку на коробе было написано: «КОРМ ДЛЯ РЫБ». Это невольно заставило Эктора приблизиться. – А что за рыба будет им питаться, мистер? – спросил он. – Этим? Щука, – подмигнув, ответил мужчина. – А что такое щука? – сосредоточенно нахмурил брови Эктор. – О-о, брат. Один из самых крупных хищников, какие только водятся. – А они что, есть здесь, в аквариуме? – Да. Один очень скоро появится. Вдвоем с отцом они подкатили тележку к ступеням лестницы, после чего мужчина проворно и сноровисто убрал трапик в машину и сел за руль. – А вы его что, прямо тут оставляете? – спросил Эктор. – За ним придут, – снова подмигнув, сказал мужчина. – И попомни мое слово, щука здесь будет очень скоро. Она на кровь падка. С этими словами мужчина завел машину и поехал. – Hijo! Zapatos![14] – послышался крик отца. Эктор посмотрел себе под ноги и увидел, что стоит в медленно расплывающейся луже крови. Джек 31 марта, 16:30 После полужизни за рулем «Понтиака» я его продала и купила «Ниссан Джук» – странного вида создание, напоминающее цикаду, но с турбонаддувом и полноприводный. Ну а раз внедорожник, то хорош для семейных выездов. Это если Фин мне все простит. Машину в Пеорию вел Макглэйд по обоюдному согласию: не хватало, чтобы схватки застигли меня за рулем. По дороге он в основном сетовал на боль в груди. Несколько лет назад Макглэйда спасали из плена серийного убийцы, который поочередно отрубал ему пальцы, но вряд ли тогда он жаловался хотя бы вполовину так, как сейчас. Хотя уксус в открытой ране, должно быть, и впрямь щиплется как сволочь. Свою читалку я в дорогу не захватила, но читать можно и на айфоне, и изрядную часть пути я провела за чтением томасовского «Поджигателя». Откровенным психопатом Томаса назвать было все же нельзя, хотя от его воображения мурашки шли по коже. Его негодяи выглядели на редкость реалистично. Книжный злодей Сиззл смотрелся смешением нескольких известных мне типов убийц. Все плохие парни считают, что на самом деле они хорошие, а своим гнусным деяниям всегда находят мысленные оправдания. Томас это живописал со всей наглядностью. – А как насчет Гольдшлягера? – отрывая меня от чтения, спросил Гарри. – Что? – не поняла я. – Имя для мальчика. – Гольдшлягер? – Ну да. Коричный шнапс. – Это мне известно. Ответ «нет». – Точно? Крутое же имя. Его улыбка была широка, как задница зебры. – Алкогольным именем я ее называть не буду. Вот мой окончательный ответ. Я снова углубилась в чтение. – А Калуа?[15] – Нет. – Ну а Бейлиз? – Бейлиз – множественное число. Не принимается. – Тогда Бадвайзер. – Ты что, охренел? – Дикая Индейка[16]. – Хоть бы уж старался, а то лепишь без разбора. – А что. Какой парень не хотел бы закадрить девчонку по имени Дикая Индейка? – Только этого мне не хватало. Чтобы парни велись на имя моей дочурки. – Ты уверена, что у тебя будет девочка? – Пениса на УЗИ не обозначилось. А это обычно первый признак. – Пенис мог оказаться скрыт. Или просто маленький. Ужас: быть рожденным с маленьким пенисом. Я о таких слышал. Вообще, мальчишки, они… – Я сказала, девочка, – повторила я, сама удивляясь, откуда у меня такая уверенность.