Но Лютер доволен. После месяцев – да что там, лет – приготовлений все наконец начинает сходиться, причем сходиться с безукоризненной гладкостью. Он, не мигая, смотрит на свой айфон. Ох как соблазнительно позвонить. Оставить какой-нибудь намек, зацепку. Бросить горстку крошек птичкам. Раздобыть ее телефон было детски просто. В один из множества раз, что он посещал ее дом для наблюдения, он разжился одной из ее квитанций на оплату и скопировал себе ее сотовый. Ему было интересно обнаружить, что Джек помесячно платит за переносную точку доступа. Как умно: носить интернет с собой. По ее примеру Лютер тоже обзавелся мобильным вай-фаем. Сейчас его пальцы зависают над экранчиком в готовности набить эсэмэску, но в последний момент он передумывает. Потом, Джек. Несколько позже. К чему торопить события. Удовольствие куда приятней, если его до поры откладываешь. От айфона Лютера отвлекает постукивание в боковое стекло машины. Снаружи дорожный коп пальцем указывает опустить окно. Дыхание чутко замирает. Если коп увидит, что там, в глубине салона… Лютер опускает стекло, через силу придавая лицу непринужденное выражение. – Да, шеф? – Здесь, приятель, парковаться нельзя, если не хочешь талон на сотню. Это зона погрузки. Палец Лютера лежит на курке «глока», укрытого между сиденьем и дверью. – Да не проблема, сейчас двинусь. Полицейский подается ближе. – Позволь вопрос? Палец Лютера на курке снова напрягается. – Само собой. Задавай. – Во сколько тебе этот «мерседес» встал? Красавец. – Да тысяч в семьдесят обошелся. А может, и в семьдесят пять. Коп подается еще ближе. Пытается заглянуть в сумрак салона позади Лютера. – У меня у друга примерно такой. Так он весь зад переделал. Превратил его в авто для утех. Лютер выдавил улыбочку. Он тоже переоборудовал салон, хотя и не для любовных целей. – Да? Я тут тоже кое-что перелицевал. Какую-то мучительную секунду он ожидает, что коп сейчас попросит его куда-нибудь подкинуть. – Машина дорогущая, в общем, – добавляет Лютер с ноткой снисходительности. – Не думаю, что слуге закона такая по карману. Коп твердеет лицом. – Ты тут не умничай. Езжай давай. – Удачного дня, шеф. Трогая машину с места, Лютер видит, как в здание входит профессор. Вот же черт, теперь придется платить за парковку. Джек 31 марта, 09:30 Несмотря на групповой протест доктора и моего бойфренда, я поднялась и решительно оделась. Фин этому не обрадовался. Дать мне свой мобильник для звонка Хербу он отказался, но не уступил и вещмешка, где лежала моя трубка. В порыве я выскочила вслед за ним наружу – под промозглый колкий дождик, от которого я невольно зажмурилась. И тут Фин допустил ошибку, еще более крупную: в попытке сдержать он схватил меня за предплечье. – Джек, я тебя не отпускаю. Тебе надо… Я крутнула рукой, сбивая его хватку, а затем ухватила ему запястье и, задействуя импульс, провела прием. Фин рухнул на колени – не из желания взмолиться, просто иначе он бы вывихнул локоть. А может, действительно просил пощады. Хотя при всей моей злости в этот момент мы оба знали, что вреда ему я не причиню. – Фин. Не говори, что мне можно, а чего нельзя. Это, во-первых. И не пытайся сдерживать меня физически. Никогда. С этим разобрались? Фин смотрел на меня снизу глазами побитой собаки. – Джек, в твоем состоянии… – Лютер – самый опасный из всех известных мне психопатов, а уж я их повидала куда больше, чем мне положено по справедливости. И я не хочу весь остаток жизни пугливо озираться в ожидании, когда он сделает свой выпад. – Пускай этим займется Херб. Он хороший спец. – Я лучше. – Ты, понимаешь, Джек, – я не вынесу, если что-нибудь случится с тобой… или с вами, – добавил он, прикладывая ладонь к моему пузу. Я ощутила, как ребенок во мне солидарно дрыгнул ножкой. Выпустив руку Фина, я направилась к красной «Тесле Родстер», припаркованной на местах для инвалидов. Не машина, а птица; последняя из игрушек Гарри Макглэйда – полная электрика, разгон с нуля до ста в четыре секунды. Хозяин сейчас сидел на водительском сиденье, играя со своим сотовым. Стуком в окошко я игруна вспугнула. Он опустил стекло, заранее хмурясь своим небритым лицом. Седины у него изрядно прибавилось с той поры, как мы с ним двадцать с лишним лет назад сотрудничали в отделе нравов. Спустя годы злодейка судьба снова справила так, что мы с ним оказались в партнерах, только уже в частном порядке. Пятичасовое пребывание с Гарри Макглэйдом заставляло меня тихо тосковать по работе где-нибудь в убойном отделе, но чтобы только без него. – У тебя сердитый вид, – бдительно сказал он. – Что стряслось? Доктор сказал, что ты не беременна, а просто разбухла до неприличия? – Ах вот как ты прикрываешь мне спину? Игрой в бирюльки? – «Башня безумия». Инопланетяне сейчас всех моих овец растырят[7]. – Дай-ка сюда твою трубку. Он настороженно отстранился вместе с ней. – Испортишь мне все тут. – Не испорчу. – Не верю. Вон глазищи полыхают, как у горгоны на сносях. Признайся, у тебя гормональное бешенство? – Дай сюда твой гребаный айфон или морду расцарапаю! Он дал. Я набрала Херба. – Тебе сюда нельзя, – коротко сообщил тот. – Да вы что, сговорились? Если еще один начнет поучать, что мне можно, что нельзя, я тут свихнусь! – У нее гормональный взрыв! – вместо меня заорал в трубку Макглэйд. – Беги к канадской границе, еще успеешь! Из-за его ора я прослушала, что мне ответил Херб. Я отошла от «Теслы» подальше, за порог слышимости. – О! Она у меня еще и трубу увела! – не унимался мне вслед Макглэйд. – Херб, извини, я прослушала. Повтори еще раз. – Железнодорожный мост на Кензи-стрит. Там все скверно, Джек. – Откуда ты знаешь, что это Лютер Кайт?