– Знаешь что, Херб? Если я начну бегать от каждого шизоида, который мне чем-то грозится… – Она была жива, Джек. Когда Лютер ее вздергивал. Хьюз говорит, ее организм мог еще несколько минут бороться, а то и вообще до получаса. Выглядит как кровавая рубка мяса, но на самом деле все сделано с опытом, можно сказать, искусно. Сразу, легкой смертью, она не умерла. Я пошевелила пальцами ног, как будто они враз затекли. – Я ушла из полиции затем, чтобы избавиться от всего этого, – сказала я вполголоса. – Надеюсь, что это и будет тем самым избавлением. – Вот-вот. Надеешься. – Теперь насчет Женевы и прочего… Я встряхнула головой, рассчитывая на возврат сил. – Мне льстит, что вы втроем печетесь о моей судьбе, но спасибо. Очень прошу впредь никогда этим не заниматься, и… – Хватит, – властно осек меня Херб. Я повернулась к нему, удивленная жесткостью в его голосе. – Джек, ну сколько еще ты будешь разыгрывать эту роль боевой мамаши! Мы стремимся тебе помочь, а ты только и делаешь, что противишься нам на каждом шагу. Одной тебе в этом быть нельзя. Единственное, что у тебя получается, это истязать себя и тех, кто к тебе неравнодушен. Я не нашлась, что и ответить. С Хербом мы ссорились настолько редко, что любой его разнос, даже небольшой, повергал меня в растерянность. – Готово! – заставил нас обернуться возглас Тома. В руке он как трофей держал ту самую книжонку, вынутую из окровавленного пакета. Его он сунул под заляпанную ржавыми пятнами простыню. – «Поджигатель», триллер Эндрю З. Томаса, – прочел он с пестрой обложки, на которой щерился некто маньячный с зажигалкой в руке. – Томас? – переспросил Херб. – Слыхал. Паскудный писака. Понаделал кучу трупов и словно растворился. – Эту книжку я читал, – сказал Том, постучав корешком себе по ладони. – Пироман поджигает всех подряд. Там есть место, где плохой парень через трубку в горле накачивает одну из жертв жидкостью для зажигалок. А затем чиркает спички и кидает их в открытый рот, пока не происходит возгорание. – Очень мило, – ответила я. – Интересно, в каком извращенном состоянии надо быть, чтобы такое придумать? Не хотелось бы мне водить знакомство с таким детективщиком. – Да нет, в целом нормально, – видимо, почувствовав мою неприязнь, спохватился Том. – Вопиющих сцен здесь не так уж и много. Больше смахивает на Стивена Кинга. – Проверь, нет ли чего внутри, – сказала я ему. Том большим пальцем взъерошил страницы и где-то посерединке нашел одну загнутую. Глава 39, страница 102. Что странно, в слове «копы» кружком была обведена буква «п». Я бегло проглядела страницу. Эндрю З. Томас – «Поджигатель» Копы были везде. Сиззл видел, как машины свиней стегают лучами фар по окнам. Склад был окружен, а свинские голоса ревели в мегафоны, приказывая выйти наружу, сдаться. Ха, сдаться. Тупые, тупые свиньи. Он оглянулся на единственный козырь в переговорах, что у него еще был. Точнее, был да сплыл. Агент ФБР был по-прежнему прикован наручниками к железному складному стулу, но походил больше на шкварку, забытую на костре. Горелую-прегорелую. Черную, как головня. Еще дымящуюся. Какая жалость. Последний человек, которого он имел удовольствие спалить. – Кристофер Роджерс! – снова заревел свин-переговорщик. – Может, мы с тобой все же договоримся? Хм. Может. А может, и нет. Еще оставалось полканистры бензина. И коробок спичек. Сиззл сел на бетон в пятнах машинного масла. Сказать по правде, он над этим никогда не задумывался. Может, из-за невообразимой боли, связанной со всем этим, хотя есть вещи и похуже, чем она. Как, например, сидеть взаперти без доступа к тому, что любишь более всего. Он открыл канистру и вылил ее содержимое себе на голову, блаженно вдыхая аромат бензина, а копы тем временем все нудели снаружи насчет того, чтобы сдаться, «установить диалог». Ну а теперь самое забавное. И легкое. И сложное. Коробок спичек был из шикарного отеля, которым он баловал себя в Эшвилле, Северная Каролина… «Гроув Парк Инн». Сиззл, шурша коробком, вынул спичку. Не надо самосозерцания, шелухи воспоминаний. Он просто хотел это обонять, пусть даже тем запахом будет его собственная пылающая кожа. Сиззл чиркнул спичкой и несколько долгих секунд неотрывно глядел на ее желтый огонек. «За искрой пламя ширится вослед». 102 Понимая, что повторный доступ к книге у меня вряд ли будет, я попросила Тома подержать ее в открытом виде и сделала снимок обложки и той самой страницы. После этого Херб отдал книжку криминалистам. – Так кто он, этот Л. К.? – спросил меня Том. Видимо, Херб его в это не посвятил. – Мы думаем, это Лютер Кайт, – сказала я. Том мрачно кивнул. О моем опыте общения с Кайтом было известно всем. Я давала показания в расследовании убийства одной из его жертв. Как раз тогда я таскалась со сломанной ногой. Нога срослась, но то, что мне довелось тогда видеть… Скажем так: лучше сломать себе обе ноги, чем вновь лицезреть что-либо подобное. Фину невдомек, какие меня на самом деле посещали кошмары. Пускай я не попала к психотерапевтам, но ночные лазания по Интернету укрепили мое подозрение, что во мне поселились множественные симптомы посттравматического стрессового расстройства. Как раз ими я собиралась заняться после того, как рожу, а Кайт сгинет с моего горизонта. Ну а до этих пор оставалось находиться в привычном разладе со сном к большой радости моей гипертонии. – Я чем больше думаю, – сказал Том, потирая подбородок, – тем больше просматриваю некую связь между Лютером Кайтом и этим Эндрю Томасом. – Связь? Какую же? – Я много читаю, ищу в Википедии. Несколько месяцев назад я зашел на страницу Томаса, после того как прочел его книгу «Пассажир». И вот какое сделал наблюдение: существуют определенные места давних нераскрытых преступлений, на которых в одно и то же время оказывались Томас и Кайт. И которые затем оказывались пищей для многих необузданных теорий Томаса, выложенных на его странице. С мешком для трупа пришли парамедики и, упаковав, унесли Джессику. Находиться здесь мне больше не было смысла. Я ведь теперь не штатный сотрудник. Зато теперь можно было исследовать связь между Кайтом и Томасом. Удивительно, но на Кайта, этого отъявленного злыдня, не имелось четкого досье. Разыскивался он лишь по подозрению в ряде преступлений, и в полиции Чикаго лежал ордер на его арест. Вместе с тем известно о нем было крайне мало. Я думала послать Фину эсэмэску о том, что уже иду к нему, но рука неожиданно отказалась повиноваться. Уставившись на нее как на чужую, я беспомощно ее встряхнула; и тут мне вдруг показалось, что все это происходит не наяву, а в каком-то сне, от которого я вот-вот очнусь. Но вопреки этому ощущению, все вокруг меня мельчало, теряя размеры, словно бы сознание падало в какую-то мерклую бездну. А затем все исчезло. Лютер 15 марта, шестнадцать дней назад Спустя восемнадцать часов после происшествия с автобусом – Так как тебя зовут? – Патриция. – А дальше? – Райд. – Можно я буду звать тебя Пэт? – М-м… да. Вы меня отпускаете?