– Я вот никак не могу понять одну штуку: Элене больше не нужно прятать магию Тьмы, а вы всё равно к ней липнете. Сдаётся, вам, ребята, пора валить в свою комнату. – Элмар, кончай хамить! – Как скажешь, Фиалочка, я ещё и ковровую дорожку до их дверей могу развернуть, и вещички помочь донести. – Элмар улыбался, и его улыбка была до того противной, что так и хотелось стукнуть! – Ого! Кажется, нас выселяют. С чего бы это? – Войский издевательски приподнял брови, а потом буркнул: – Я за сумкой. За остальным пришлю берга утром. Я повернулась к Икару. Сейчас он был под иллюзией амулета бабушки Изер-Хан, но я помнила, что любого амулета можно лишиться против воли, и задействовала для Икара зеркало Лиллы. Иллюзию, созданную этим артефактом, нужно было обновлять раз в несколько дней, зато у Икара была страховка на случай потери подвески. Теперь мы жили в ожидании вестей из столицы. Элмар пытался выяснить, пропажу какого принца светлые пытались вменить в вину Тёмному Альянсу. – Хочешь, чтобы я ушёл? – Икар расстегнул цепочку с иллюзорным камнем, а потом развеял иллюзию, наложенную зеркалом. – Это нечестно. Смуглый невысокий южанин исчез. Нет, светлая версия Икара была такого же роста, в остальном же передо мной был чужак. Я смотрела в пронзительно-зелёные глаза эльфа и больше не видела в них мягкой неуверенности иллюзиониста, считавшего себя дезертиром. Прежний Икар испытывал страх перед будущим, гадал, за какую провинность он был вынужден бежать из военного гарнизона. Этот же прекрасно знал, кто он такой, и был готов бороться. – Раер Тараэль, второй сын Владыки Вечнозелёного леса, – еле слышно произнёс он. – Ты… Ты всё вспомнил? Икар… Нет, Раер покачал головой. – Ответ пришёл из императорской канцелярии. – Ещё вчера, – прохладно уточнил Элмар. – Я не был готов рассказать сразу. Я… Я бы и сегодня не признался, но Элмар настоял. Динара, не надо плакать. – Я не плачу… Я злюсь! – Я уставилась себе под ноги, мысленно приказывая глупым глазам втянуть слёзы. Я не желала терять Икара. От одной мысли, что мы не сможем остаться друзьями, хотелось орать… А потом наколдовать с десяток побегов кровавой лианы и нашинковать её колечками! Нет, Икар не прекратит со мной общаться, он придёт на помощь, если потребуется, но больше не раскроет передо мной душу, прежнего доверия между нами уже не будет. Теперь он точно уверен, что наши судьбы находятся по разные стороны границы. У светлого принца Раера есть долг перед своим народом, точно так же, как и у леди Сумеречья и ночной фурии. Во мне была сила Ионар Яростной… И эта сила, изменяя меня, превращала в слезливую тряпку! В клане ночных фурий мальчики обретают полную самостоятельность, как только докажут её в бою, девочек же оберегают, пока их сила полностью не пробудится. Пробуждающаяся ночная фурия подвержена эмоциональным порывам, она может попасть под чужое влияние, как… Как Брита пошла на поводу у Бранда! Но я-то не ночная фурия, проведшая всю жизнь в изоляции! Я иллюзион, повидавшая этот мир! Отец с малых лет брал меня в поездки и учил не магии, а жизни, и сейчас я понимала, как важно дать Икару возможность свободно дышать. Не каждая опека и забота во благо. – Ты дорог мне, Икар. Ты встретился на моём пути, когда я была одинока, и я благодарна Мраку, соединившему нас и сумевшему наполнить наши жизни теплом. Не отталкивай меня и Войского… Мы хотим тебе помочь, и нам плевать, какого размера у тебя уши. Я смеялась сквозь слёзы. Икар, расплывшийся в ответной улыбке, после моих слов отчаянно покраснел и прикрыл уши ладонями. Не привык к себе новому! Но этот жест смущения позволил мне рассмотреть прежнего Икара, старательно прячущегося за холодной эльфийской маской. – Если так ставить вопрос, то меня тоже не особо интересует размер ушей принца из правящей ветви Вечнозеленого леса, – предельно серьёзно объявил Элмар. И Икар сперва нахмурился, потом подумал и кивнул: – Если у меня появится желание отмочить нечто в духе Динары Лэсарт, возьму вас с собой. В конце концов, развлекаться в хорошей компании намного приятнее. Элмар картинно закатил глаза, но промолчал, потому что не все боевые маги – узколобые бугаи, некоторые видят, когда им протягивают руку дружбы. * * * С уходом ребят в комнате стало непривычно тихо. Я распахнула дверь в импровизированную спальню Икара и Войского и замерла при виде ванны, наполненной ароматической водой. Её оттенок напоминал разбавленное молоко, а на поверхности плавали бледно-розовые лепестки. Икар меня ждал. Он чувствовал, что после возвращения мне захочется расслабиться и побыть одной. Иначе стал бы он убирать все элементы иллюзорного интерьера, которыми развлекал себя Войский? Только передвижную ширму, за которой пряталась двухъярусная кровать, оставил. Ключевое слово «пряталась». Расторопные берги уже успели её утащить в неизвестном направлении. Я стянула жилет, как вдруг осознала, что кое-что забыла. Точнее, кое-кого… Элмар стоял, прислонившись плечом к дверному косяку, и, зуб даю, любовался розовыми лепестками. – Кхм! – Я громко покашляла, привлекая внимание. Элмар, выплывший из мира грёз, поднял на меня взгляд: – Пригласишь? – Нет! – Жаль. Тогда в другой раз. Не грусти, Фиалочка. Перемены не всегда к худшему. Если поставила перед собой цель, то не сворачивай с пути. – Лорд Льен хочет, чтобы я атаковала. Уверена, он сделает всё, чтобы эта тактика оказалась выигрышной. – И спорить не буду. – Ты настолько доверяешь моему чутью? – Нет, просто я хорошо знаю главнокомандующего. Мне придётся начать бить. Не насылать иллюзорных муравьёв, не морочить головы фальшивой кислотой, а наносить удары по тем, кому я улыбалась каждый день. По тем, кто мне дорог. Нет, Джереми порой дико напрашивался, чтобы ему вогнали арбалетный болт в ногу, но расчетливая атака во время боевого спарринга и мелочная месть по другую сторону арены и рядом не стоят. И всё-таки я должна. – Завтра вы увидите другую Динару Лэсарт! – Упаси Мрак тебе измениться. Так мы точно сольёмся, – весело бросил Элмар. – Тогда что ты от меня хочешь?! К чему была эта поездка в Сумеречье? – Крутнувшись на пятке, уставилась на боевика в упор. Элмар медленно приблизился, и с каждым шагом внутри меня что-то замирало, когда же ладони боевика сжали мои плечи, тело точно разрядом приложило. – Всем парням порой хочется начистить морду друг другу. Скрытая агрессия – часть нашей натуры, и временами её надо выпускать. Но ты девочка, для хорошей драки тебе нужна цель. Ты должна понимать, для чего ты сражаешься. И поверь, желание узнать правду о гибели отца – не та причина, ради которой следует брать в руки меч. Не нужно биться ради мёртвых, Элена, они уже ушли за Грань. Сделай это для живых, для тех, кто мечтает о возвращении леди Сумеречья. – Думаешь, лорд Льен поможет мне вернуться? – Уверен в этом. Вопрос, на каких условиях. Докажи, что с тобой нужно считаться. И всё-таки оставайся той, кто ты есть. – Спасибо. Кажется, я поняла. Ты… Ты уже можешь меня отпустить… – сдавленно прошептала я. Выражение лица Элмара сделалось другим. Только что на меня с мягкой иронией смотрел старший брат, как вдруг его взгляд потемнел, стал тяжёлым. – Знаешь, Элена, у боевых магов тоже отменная память. Я прекрасно помню, какая ты под этой личиной. – Рука боевика легла на мою шею, указательный палец ласково скользнул по горлу. – Твоя сливочно-белая кожа будет чудесно смотреться в этой ванне. Смотрю и вижу тебя обнаженную, скрытую водой по пояс, и только крошечные лепестки прилипают там, где мне хочется снять их губами… Тихий шёпот Элмара заставил меня отчаянно покраснеть. – Прекрати, это неприлично. – Неприлично, когда о тебе грезит этот ушастый. Уверен, пока он готовил для тебя эту ванну… – Элмар резко втянул воздух и прикрыл глаза. – Всё время напоминаю себе, что сейчас не место и не время, но… Набрось иллюзию. Сейчас. Я засунула руку в карман штанов и нащупала зеркальце Лиллы. Элмар настоял, чтобы артефакт абсолютной иллюзии пока побыл у меня. Сказал, что лишь настоящий иллюзион может по достоинству его оценить. С помощью зеркала можно было создать многослойную иллюзию, иллюзию нежити и трупа, и эти фальшивки не разгадает даже опытный маг, ведь зеркало Лиллы изменяло не только оболочку, но самую суть предмета, искажало его ауру… – Ты прекрасна… – Лёгкий поцелуй в уголок рта. И моё одновременное: – Труп отца был фальшивкой! Ай! Ты чего? – взвилась я, потому что Элмар подхватил меня на руки, а потом шагнул в ванную. В одежде, обутый и со мной на руках! – Эл, это не смешно. – Полностью с тобой согласен. – Если ты сейчас разожмёшь руки… Не разжал, а очень осторожно сел и только тогда отпустил. Рывком вскочила на ноги и спрыгнула на пол. – Ты псих! – Стянула ботинок и вылила из него воду, потом расшнуровала второй. – Если ты не заметил, то вода уже остыла. – Ага. То что надо. – Элмар с наслаждением откинулся спиной на бортик ванны. – Нет, Элена. Твоя иллюзия не совсем точна. – С чего это? – Я вылила воду из второго ботинка, потом схватила с вешалки полотенце и промокнула лицо. – За этот месяц ты точно похудела. – Идиот! – Я швырнула в Элмара полотенце и наколдовала иллюзию зеркала. Один взгляд в отражение, и я обхватила себя руками. Промокшая насквозь белая блузка сделалась совсем прозрачной.