Лютер помнил их всех так, словно они расстались вчера, и сейчас не мог поверить, что прошло столько лет. Каждый из них изменился. Всем братьям давно уже перевалило за тридцать, а родители приближались к шестому десятку лет. Однако, как ни странно, тем, кто не был знаком с их семьей, со стороны могло бы показаться, что все они примерно одного возраста. Некромант склонил голову набок, раздумывая над причиной того, что старость будто проходила мимо его родственников. Конечно же его это радовало. Но мысли сами собой двигались в этом направлении, пытаясь разгадать загадку. Ведь даже старший брат Дервил, которому в следующем году должно исполниться сорок, сейчас выглядел его ровесником. Лютер догадывался, что здесь не обошлось без некромантской магии, вот только кто ее применил? Явно не Диара, которая просто не могла знать, как останавливать старение. Это магия высшего порядка, которую не преподают в вузах. Отец же официально был друидом, как и все его пятеро старших сыновей, а значит, теоретически применить темную магию не мог. Вот только, как недавно обнаружилось, Тайрел Бриан Торре-Леонд в прошлом был не только императорским друидом… Но и по совместительству — темным богом, которого принято называть принцем Смерти. — Отец, а ты знаешь что-нибудь про Эншаррата? — спросила в этот момент Диара, в очередной раз поразив некроманта своей удивительной способностью то ли думать с ним об одном и том же, то ли выхватывать мысли прямо из головы. Лютер хмыкнул и невозмутимо положил в рот маленький тост с утиной печенью и гранатовыми зернами, который он так любил в детстве. Как оказалось, в их семье продолжала работать все та же повариха, что и пятнадцать лет назад. Старая женщина по имени Нарикита. Она как раз в этот момент вышла из дома, неся к столу еще один поднос с закусками. И да, она тоже не старела. В принципе, это было вполне в характере отца — наложить чары на всю семью, даже если это невероятно темная, опасная и затратная магия. Тайрел всегда пытался защищать и оберегать близких, в том числе и без их ведома. Поэтому Лютер сразу же, как узнал, понял, что это правда: их отец действительно темный бог. Одна Диара до сих пор не была уверена в том, что вампиры не солгали и что ее отец может оказаться самим принцем Смерти. Однако стоило прозвучать этому странному вопросу, как Тайрел замер. Леора рядом с ним, казалось, побледнела еще сильнее, хотя с ее светлой кожей это казалось невозможным. — А почему ты спрашиваешь, Ди-ди? — улыбнулся Кайвин, один из братьев слева, и подмигнул сестре. Он явно ничего не знал о сущности отца. — Решила восполнить пробелы в образовании? Что, некромантов так плохо учат в ЦИАНИДе? Девушка фыркнула и стукнула брата кулаком в плечо, благо он сидел ближе всего к ней. Сама она расположилась вместе с Лютером в торце стола напротив родителей. — Я просто интересуюсь, — ответила она невозмутимо и бросила короткий взгляд на Лютера. Ее коричнево-золотистые глаза так ярко блеснули, что парню сразу стало ясно: вот теперь она обо всем догадалась. — Что-то случилось в академии в этом году? — беспокойно спросила мать, убрав густую белую прядь за ухо. — Нет, мам, все в порядке, — улыбнулась девушка. — Все как всегда. Учеба, аспирантура, практика, курсовые проекты… Лютер опустил голову, прикрыв рот бутербродом, и едва слышно дополнил список: — Вампиры, трупы, возрождение дракона… Ничего необычного. — Что ты сказал, дорогой? — вдруг переспросила мать, казалось, расслышав его слова, хотя это было совершенно невозможно. Она сидела на другом конце стола в двух метрах от них. — Ничего, ма, — невинно приподняв брови, ответил Лютер. Они с Диарой так и не сказали родителям, что в его теле живет древний дракон. Где-то глубоко внутри. Лютер не хотел, чтобы об этом кто-то знал. И он прекрасно понимал отца, который скрывал точно такую же тайну. Им обоим просто хотелось быть людьми. Не думать о своей темной половине. Желательно и вовсе никогда не вспоминать об этом. Недаром же Бьельндевир заблокировал все воспоминания о себе. Существовала в этом мире такая правда, которую лучше было не знать. — Слушай, Лютик, — начал вдруг Райлин, младший из братьев, тот, что был больше всего похож на маму светлой кожей и волосами. — А я так и не понял, почему отец, да и все мы, не могли найти тебя с помощью магии столько лет? Мы ведь искали. Поверь, ужасно хотелось надрать твою маленькую задницу за то, что сбежал из дома. Лютер усмехнулся. — Сочувствую, что так и не удалось излить свое возмущение на моей пятой точке. — Улыбка его стала шире, и он добавил: — Но могу предоставить тебе возможность сделать это сейчас. Если, конечно, у тебя получится. Он невозмутимо хрустнул пальцами, отставил одну ладонь в сторону, а затем начертил ею в воздухе круг. Тут же на ней зажегся небольшой черный язычок пламени. Вот только от странных движений пламя вдруг приобрело форму облака и через мгновение превратилось в шар пылающей Тьмы. Райлин широко округлил глаза и ахнул, улыбнувшись. В этот момент они оба поняли, что предстоящий разговор мог получиться довольно интересным. Но внезапно блондин уважительно проговорил: — Вот это класс, вот это я понимаю! — И даже хлопнул некроманта по плечу. — Ты у нас теперь серьезный парень, и я умываю руки. Только убери эту хреновину подальше от меня! Ты же знаешь, что я, как друид, могу разве что стаю муравьев на тебя натравить. Он по-доброму рассмеялся, признавая силу младшего брата, но затем наклонился чуть ниже к нему и проговорил тише, чтобы не слышал отец: — Стаю муравьев или папину виверну. И фыркнул, приподняв бровь, показывая тем самым, что вполне готов был бы сыграть с вновь обретенным братом в игру «кто круче — некромант или друид». Лютер такой ответ оценил и тоже широко улыбнулся. С Райлином ему всегда было проще найти общий язык, чем с остальными братьями. Все же между ними разница в возрасте была наименьшей. А сейчас и вовсе не ощущалась. — Ребята, давайте без ваших игр за столом! — воскликнула Леора, сдвинув светлые брови. — Опять перевернете все вверх дном. Она говорила серьезно, но на дне ее глаз Лютер видел смех. Казалось, даже если они сломают пополам стол, сожгут скатерть, а закуски тетушки Нарикиты скормят виверне Шерхияз, она и то не станет их ругать. Потому что ничего подобного не случалось в их доме слишком давно. — И все же, почему не получалось тебя найти, Лаэрт? — снова спросил Райлин. Лютер задумчиво повертел в руках вилку и отложил ее. — Полагаю, потому что моя магия блокировала поисковые чары, — ответил он спокойно. И по крайней мере четверо из пяти братьев изумленно приподняли брови. Каждый мало-мальски хороший маг знал: никаких сил не хватит, чтобы блокировать, например, тот же Поиск Черной крови. Нужно потратить просто прорву магии, чтобы отбить хотя бы одну волну чар. А ведь подобных заклятий в их случае было множество и все они отвечали отказом. Кроме одного случая, когда за дело по-настоящему взялась Диара, связав магию двух богов: свою силу — силу дочери Эншаррата — и мощь мертвой Ишхары. К счастью, дополнительных вопросов никто задавать не стал. Ведь на самом деле ни один человек не был способен скрываться так долго и успешно, как это делал он, Лютер. И при попытке копнуть глубже его семья рано или поздно узнала бы, что прятаться ему удавалось благодаря силе Бьельндевира. Последнего из иллишаринов. А эту тайну Лютер раскрывать не планировал. Но в этот момент Диара вдруг переплела с ним пальцы, с задорной улыбкой раскрывая совсем другую тайну, которую они вообще-то планировали сообщить родителям чуть позже: — Кстати, мы поженились! — Что?!! — ахнула мать, вскочив на ноги. Большой стул черного дерева, обитый красной кожей, наклонился назад и упал. Леора не обратила на него ни малейшего внимания, приложив ладони к щекам. — Правда? Это правда?! — восклицала она. Все, кто сидел за столом, повернули к ним головы, воззрившись с немым удивлением. Лютер вздохнул. Вот этих взглядов он и планировал избежать. Однако раз уж Диара полезла в бой, он был готов прикрывать ей спину. — Да, ма, это правда. Надеюсь, вы не против, — твердо сказал он и вынул их переплетенные ладони из-под стола. Диара вздрогнула и подарила ему немного нервную улыбку. Они действительно поженились сразу же после того, как все закончилось. Вампиры оказались уничтожены, а на пост внезапно исчезнувшего ректора ЦИАНИДа временно назначили магистра Лару Ториман. В тот же день они с Лютером сбежали в ближайший ИОР, Императорский отдел регистраций, где фиксировались все важные события в жизни граждан. Так что теперь Диара официально носила фамилию Лютера — Рейвел. Ту, что ему присвоили эти же самые органы, когда его, потерявшего память, привел туда опекун. Им казалось, что это самое правильное решение. Они оба торопились так, будто если этого не сделать, то обязательно появится еще какой-нибудь темный бог, очередная банда вурдалаков или произойдет нашествие драугров. И все будут стремиться разделить их, снова разорвав их сердца, только теперь, возможно, не на десяток лет, а навсегда. Диара даже не помнила, кто первый это предложил. Просто в один момент они вдруг оказались около ИОРа, а через пару минут уже подписывали свидетельство о браке. — Да это второй счастливейший день в моей жизни! — воскликнула мать, захлопав в ладоши и выбегая из-за стола, чтобы их обнять. И вслед за ней начали улыбаться и все остальные. Тайрел тоже вышел, чтобы их поздравить, а братья говорили что-то невпопад, перебивая друг друга и смеясь: — Лаэрт, вот ты шустрый жук! — И никому не сказали! — Нет, это ж надо, — усмехнулся кто-то, кажется, со стороны светленького брата. — Правильно, чего за женой далеко ходить, если можно взять поближе?! И засмеялся громче, заражая этим всех остальных. А потом и братья по очереди обняли их обоих. Поднялась радостная суета. Мать убежала, чтобы отдать распоряжения прислуге готовить пир, а отец послал Шерхияз за Реем, другом семьи, который обязан был здесь присутствовать. В этот момент Лютер вдруг повернулся к Диаре и тихо проговорил: — У меня есть подарок, который я давно тебе задолжал, цветочек. — Правда? — улыбнулась Диара, чувствуя себя абсолютно счастливой и безо всяких подарков, но все же весело потирая ладошки в предвкушении. — Давай доставай скорее, чего же ты ждешь? Лютер усмехнулся, встряхнув головой, когда черная непослушная прядь упала ему на глаза. А затем вынул из кармана… — Перстень? — выдохнула девушка, с изумлением рассматривая кольцо с просто громадным камнем очень странного цвета. Само украшение казалось довольно простым. Обычное золото без гравировки и завитков. Но светло-золотистый камень в форме капли размером был почти с целую фалангу, а внутри него виднелись будто бы настоящие маленькие жилы, блестящие рубиновым цветом. Складывалось впечатление, что камень немного пульсирует, словно живой. — Что это? — выдохнула Диара, засмотревшись на дивное украшение и чувствуя от него знакомую силу и даже немного — притяжение. Ту же энергию, что у Лютера.