Максимов вспоминал: где и когда за последние годы совершались подобные преступления? Кто мог отважиться на такое наглое ограбление? Видимо, шел наверняка, хорошо изучил обстановку, раньше бывал здесь. Иначе откуда преступнику знать о дне выдачи зарплаты в колхозе? Возможно, был проинформирован кем-то из местных? Очередное сообщение по рации прервало мысли подполковника. Дежурный по Волновахскому райотделу докладывал в управление: «Наряд милиции на мотоцикле обстрелял из автомата ЗИЛ-130, но водитель не остановился. Преследование не удалось, так как в поднятой грузовиком густой пыли потеряли ориентировку, врезались на обочине в гранитный валун и повредили мотоцикл. Преступник скрылся...» ...Генерал Степанов, как только ему доложили об этой неудаче, в сердцах выругался, что случалось с ним довольно редко. Тут же приказал объявить тревогу по всей области и обратился к присутствовавшему в его кабинете заместителю — полковнику Мельнику: — Максимов со своей группой скоро будет в Великой Новоселке. Но я полагаю, Евгений Леонтьевич, вам лично следует также отправиться туда. А мы уж здесь сами определим, где перекрыть пути преступнику. Генерал знал: полковник Мельник за долгие годы работы в уголовном розыске, пожалуй, как никто другой, изучил дороги области, включая проселки, помнил расположение многих населенных пунктов, сел, деревушек, железнодорожных станций, полустанков, колхозных полевых станов, прудов, речушек, лесополос. Его советы при разработке плана действий оперативных групп имели бы большую ценность. Но главное сейчас, пожалуй, чтобы он был в Великой Новоселке. Вдоль дороги, по которой несся «Уазик» с Максимовым и его помощниками, расстилались необозримые поля спелой пшеницы. Кое-где на них виднелись комбайны: начиналась выборочная уборка тучных хлебов. Густой зеленой стеной тянулись массивы кукурузы и подсолнечника. Ярко светило солнце, в голубом небе висели ослепительно-белые кучевые облака. Но все это как-то не радовало подполковника. Предстояла сложная работа, дорога каждая минута, а тут, как назло, напоролись на гвоздь и потеряли время, пока меняли скат. До Великой Новоселки оставалось совсем немного, когда «Уазик» обогнала черная «Волга» и тут же остановилась. Водитель узнал машину Мельника и притормозил. Полковник пригласил к себе Максимова, и «Волга» тронулась дальше. За ней последовал УАЗ. В райотделе, кроме дежурного и его помощника, никого не оказалось. Остальные находились на месте происшествия в Старомайорском. Туда и отправились Мельник и все участники опергруппы. Примерно метрах в трехстах от околицы села они остановились. У самого края крутого оврага, подходившего почти к дороге, стоял, накренившись набок, с выбитым в кабине стеклом автобус «Кубань». В стороне толпились несколько человек, видимо, жители. Два милиционера не подпускали их близко к автобусу... ...В райотдел милиции полковник Мельник пригласил местных прокурора и следователя, работников оперативной группы уголовного розыска, участковых инспекторов, попросил их высказать конкретные соображения по существу дела. Первым поднялся начальник отделения угрозыска райотдела капитан Китаев: — Я полагаю, что преступление — дело рук не местного, однако хорошо знающего район. В период уборки у нас масса разных людей, среди которых могут быть и матерые уголовники. — Легко сказать — не наши, а, мол, чужие: приехали, ограбили и скрылись, — прервал капитана Мельник. — Надо порыться в своих материалах. Возможно, кто из участковых недооценил какой-либо сигнал, вовремя не проверил его. Еще раз обращаюсь ко всем вам: подумайте хорошенько, товарищи, вспомните, поразмыслите. — Разрешите? — попросил слова старший инспектор угрозыска райотдела лейтенант Плескач. — Что у вас? — В мае к участковому инспектору из села Кирово обратился скотник Зернов с устным заявлением. К нему приезжал знакомый, поведение которого показалось подозрительным. — Чем? — Конкретно — ничем. Сказал лишь, что тот, дескать, нехороший человек, следует к нему присмотреться... Больше он у него не появлялся, так что мы и не могли заняться им. — А где сейчас Зернов? Вам не кажется, товарищ Плескач, что он чего-то недоговорил о своем знакомом, — нахмурившись, недовольно спросил Мельник. И приказал: — Найдите Зернова и обстоятельно поговорите с ним, вызовите его на откровенность. В этот момент в кабинет вошел дежурный и обратился: — Товарищ полковник, разрешите доложить. — Мельник кивнул. — Только что сообщили из Волновахи, что в саду колхоза имени Чуйкова обнаружена обгоревшая грузовая машина. — Всё? — спросил сразу помрачневший полковник. — Так точно. — Вы свободны! — С вами, товарищи, — он обратился к присутствующим, — совещание продолжим позже. Сейчас вы свободны, занимайтесь своими делами по плану. Виктора Михайловича и членов его оперативной группы прошу со мной, — и решительно пошел к двери. ...ЗИЛ-130, вернее его обгоревший остов, чернел между яблонями в конце сада, огороженного декоративным кустарником и пирамидальными тополями. Кузов и кабина сгорели полностью. В воздухе носился запах гари и бензина. Мельник, следователь и эксперт внимательно осматривали машину, а подполковник Максимов беседовал с оказавшимися здесь пожилым колхозником. — Вы не могли бы объяснить, каким образом попал сюда этот грузовик? Старик недоуменно пожал плечами: — Бог его знает. Я сызмальства живу в этих местах и скажу, товарищ начальник, что не знающий наших дорог не мог сюда забраться. — Он немного помолчал, потом добавил: — Нормальный шофер никогда бы не рискнул тут ехать. Разве только при особой нужде. — Какой же дорогой он мог сюда пробраться? — По моему разумению, проехал лесом по Гнилой балке, а потом мимо лесозащитных полос прямо в сад, чтобы, как говорится, подальше от глаз людских скрыться... ...Группа подполковника Максимова расположилась в правлении волновахского колхоза имени Чуйкова, на землях которого была сначала обстреляна, а потом найдена в саду сожженная машина, использованная грабителем. Здесь же остался для организации прочесывания лесопосадок, леса, контроля дорог, автотранспорта и Мельник. Вскоре стали поступать различные сведения. К оперативникам пришел местный лесник и рассказал: — Очень может быть, что того, кого вы ловите, я видел совсем недавно в лесу. Это в трех километрах отсюда. Он в голубой соколке, среднего роста, плотный. Забрался в самую глушь. Не иначе как прячется от людей. Лежал под дубом, а рядом — велосипед. — Давно вы видели его? — спросил Максимов. — Часа полтора назад. — А показать то место сможете? — Отчего же нет? Конечно, могу. — Оружия, случайно, у него не видели? — Нет, нет, — зачастил лесник. — Чего не видел, того не видел. Сумка хозяйственная с ним была, лежала под головой... Внезапное появление работников милиции ошеломило неизвестного. Он вскочил, второпях схватил велосипед, но, увидев, что деваться некуда, застыл на месте. Взъерошенные волосы, слипшиеся от грязи, соколка голубого цвета не первой свежести, помятые затасканные брюки — все это производило малоприятное впечатление. Максимов брезгливо поморщился и с неприязнью спросил: — Что вы здесь делаете? — А что, нельзя отдохнуть? — В такой чащобе — не страшно? — А кого бояться? Дикие звери здесь не водятся, а людям я не нужен, разве только таким, как... — и он осекся. — Брать с меня нечего. Велосипед, так он старый, никто на него не позарится. — А что в сумке? — Пустая бутылка, кусок хлеба и старая газета. Можете проверить. — Предъявите документы. — Живу рядом. Что их брать с собой. — А вы что, местный? — Из Куйбышева. — Разве это местный? Что-то вы путаете, любезный, — проговорил Максимов и приказал: — В машину его!.. Допрашивал задержанного в присутствии Максимова полковник Мельник. — Назовите свою фамилию, имя, отчество. Где живете? Работаете? — Ты что от меня хочешь, начальник? — сиплым голосом злобно прохрипел задержанный. — Взяли без дела и решили права качать. — Вы все же назовите свою фамилию, — строго потребовал Мельник. — Что, «метелить» будешь, начальник? — нагло, явно провоцирующе спросил допрашиваемый. Мельник с сожалением посмотрел на отпетого уголовника, еще не совсем протрезвевшего, тихо проговорил: — Вы же человек, существо разумное. Никто вас бить не собирается. Скотину и ту, строптивую и непонятливую, не каждый хозяин лозиной может... — Мне эти басни давно знакомы, — злобно перебил задержанный. — О том, что вы прошли «хорошую школу», видно из вашего поведения. Что вы из себя представляете, мы узнаем более подробно несколько позже, это не сложно. Пока же мы задержим вас за бродяжничество и будем держать до тех пор, пока не установим вашу подлинную личность и все, что связано с вами. Так-то, — заключил Мельник и приказал отправить задержанного в райотдел. Видя, что так просто не удастся отделаться и что им занялись не рядовые милиционеры, задержанный проговорил: — Ладно, я все расскажу, как на духу. Фамилия моя Забудько, звать Михаилом, по батьке Степанович. Недавно освободился. Семьи нет, с женой разошлись, как в море корабли, после четвертой судимости не стала ждать, вышла за другого. — За что судились? — Государственные кражи. Брал в селах магазины. Последний раз всучили пятерик, отбывал от звонка до звонка. — Работаете? — После «хозяйских» харчей, начальник, надо отдохнуть. — А жить на что?