— Продали собачьи души, — прохрипел он. — Теперь все, амба, «вышки» не миновать. Раз так, бога нет на свете. Отправьте меня в камеру! Сегодня разговора больше не будет!.. До этого дня Гаранин все еще рассчитывал на то, что, если деньги не найдут, то его не расстреляют, будут их искать и после суда, когда он будет отбывать наказание. А там кто знает, может, при удобном случае удастся бежать. Но теперь все пошло прахом. Поначалу он даже отказался от пищи, не спал по ночам, все думал, вычислял, где дал промашку, как смогли отыскать деньги. Но все это уже впустую... Не учел он, что, как бы ни заметал свои следы преступник, даже такой хитрый и коварный, как он, они всегда остаются. А самая большая его ошибка состоит в том, что он недооценил главного: вокруг него жили честные люди. ...Суд приговорил Гаранина к исключительной мере наказания — расстрелу. «ДИПЛОМАТ» С СЕКРЕТОМ Максимов молча сложил папки в сейф, закрыл его, опечатал и вышел из кабинета. Совсем некстати этот звонок. Пришел на работу с благими намерениями закончить изучение интересного дела — и вот на тебе! На лестнице столкнулся с начальником розыскного отдела. — Куда это с утра пораньше? — поинтересовался коллега. — По распоряжению шефа в Краматорск. — Что-нибудь серьезное? — Если бы, — Максимов махнул рукой. — Задержали троих. Подозревают их в краже. Ничего интересного. — Ну, знаешь, начальству виднее. — Оно-то конечно. Не зря еще Пушкин сказал: «Начальство свыше нам дано», — отшутился Максимов. — Будь! — И не спеша направился вниз, к выходу... У парадного подъезда управления его уже ожидала машина. * * * Патрульные городского отделения милиции в тот еще теплый, как это часто бывает в Донбассе, сентябрьский вечер несли свою обычную службу в Соцгороде — новой части Краматорска. Их маршрут пролегал по микрорайону, невдалеке от которого проходило шоссе. Трижды прошли милиционеры по хорошо изученному маршруту, ни одного человека, который вызвал бы подозрение, не встретили. Когда в очередной раз дошли до окраины поселка, один из них сквозь чернильную мглу разглядел на пустыре в стороне от шоссе силуэт машины. — Иван, — обратился старшина Горлов к задумавшемуся о чем-то сержанту Щербатову. — По-моему, вон там, у тех домиков, стоит легковушка. Щербатов, недавно уволенный в запас пограничник, сразу же натренированным взглядом различил автомашину. Подтвердил: — Ты не ошибся, Николай. Зачем только она туда забралась? Может, поломалась? — Не станем гадать, — решительно сказал Горлов. — Пошли проверим! Подойдя к машине, оказавшейся кофейного цвета «Волгой», старшина по-уставному откозырял и представился. Спросил у водителя: — Что вы здесь делаете? — Решили малость отдохнуть. Разве нельзя? — Почему нельзя. Можно. Откуда едете? — Из Хмельницкого едем. — А далеко путь держите? — В Донецк. Завтра тбилисское «Динамо» играет с «Шахтером». Как же не посмотреть такую игру? Милиционеры могли бы и поверить ретивым болельщикам, если бы не попросили открыть багажник. Луч электрофонарика неожиданно высветил номерной знак от чужой автомашины. Старшина сразу отметил: «Номер нашей области, а на «Волге» — Хмельницкой... Что бы это значило?» Спросил, указывая на номерной знак: — А это откуда? — Недавно подобрал на дороге. Вот и валяется в багажнике, — вроде бы равнодушно объяснил водитель. — Добре! — спокойно согласился старшина, освещая нутро багажника. — А зачем это? — Он вытащил из багажника и показал водителю ножовку по металлу. — Как это зачем, дорогой? Такая вещь всегда пригодится в хозяйстве. Старшина не стал больше задавать вопросов. Открыл дверцу, спросил у двух пассажиров, молча сидевших на заднем сиденье: — У вас есть документы? — А как же, — ответили оба в один голос и живо полезли в карманы пиджаков, но Горлов остановил их: — В горотделе предъявите. — Зачем в горотделе? Что там делать? — по-гусиному загалдели все сразу. — Проверьте здесь, и мы поедем. Но старшина был неумолим: у старослужащего на подобных людей глаз наметан... * * * Прибыв в Краматорск, подполковник Максимов первым делом ознакомился с материалами задержания. Перечитывая объяснения, он все больше задумывался над тем, как все просто решается в жизни у этих людей: «Захотел побывать на футбольном матче, скажем, в Донецке, — пожалуйста. Сел в машину и покатил за тридевять земель. Никаких тебе препятствий ни со стороны администрации, ни семьи... И неужели из-за одного желания посмотреть обычную календарную игру земляков стоит пускаться в такую даль?.. Что это — фанатизм? Или просто глупость бездельников? Нет, в Донбассе они, пожалуй, появились вряд ли из-за футбола, здесь, по-видимому, есть другая причина... Но какая? И номер от чужой автомашины возят в багажнике, видимо, неспроста...» Из областной госавтоиспекции уже сообщили, что номерной знак, изъятый у задержанных, шесть лет тому назад снят неизвестными с машины «Жигули», принадлежащей жителю Жданова. «Хозяин ее давно забыл про этот номер, — продолжал рассуждать Максимов, — получил взамен другой. Тогда где же он хранился столько лет и в каких условиях, если выглядит совершенно новым? Значит, объяснение водителя «Волги», будто он нашел его недавно, — сущее вранье». Сюрпризы подстерегали подполковника на каждом шагу. Начальник горотдела внутренних дел Карагодов сообщил: — По телетайпу получен ответ на наш запрос. Садыков и Гоглидзе в Хмельницком не проживают и не прописаны. В отношении третьего, Борисова, Горловка подтвердила его прописку. — Ничего не понимаю, что ни шаг, то загадка. Паспорта у этих «болельщиков» вроде бы в порядке, технический паспорт на машину тоже не вызывает сомнения. Доверенность на право пользования машиной заверена, как положено, нотариусом... — Максимов посмотрел на коллегу и озабоченно добавил: — Зададут эти трое нам хлопот. Как в свое время задала мороки мошенническая история с магнитофонами и прочей аппаратурой. — Рассказали бы, товарищ подполковник. Не сочтите за подхалимаж, но у вас есть чему поучиться. Максимов улыбнулся, покачал головой; мельком взглянул на ручные часы — награда от министра внутренних дел республики. — Меня тогда — как и сейчас вот — только назначили на новую должность: начальником отдела уголовного розыска Макеевского горуправления. И вдруг вызывают в областное управление, и начальник угрозыска давай меня пушить: когда, мол, поймаете мошенника?.. Он уже в трех областях наследил, а вы палец о палец не ударили. Много дел было на счету у мошенника. Преступления, сходные по «почерку», совершались в Ворошиловградской и Запорожской областях. Но напасть на его след не удавалось, действовал он ловко, расчетливо. Подделывал доверенности на получение по безналичному расчету дефицитных радиотоваров. По ним на фамилию Пепилова брал товар в магазинах Макеевки, Жданова, Горловки, Енакиева, Тореза, Снежного. В Донецком универмаге кто-то, правда, тоже получил подобным образом товары, подделав накладную, но на другую фамилию. Лишь потом оказалось, что это «работа» того же мошенника. — А почему областное управление только от вас требовало активной работы? Ведь преступления совершались во многих городах? — с недоумением спросил Карагодов. — Там рассуждали просто: первое преступление Пепиловым совершено в Макеевке, вы и организуйте розыск. К тому же, по мнению областных товарищей, мошенник жил в нашем городе. Мне свезли нераскрытые дела по мошенничеству из всех городов области. Убытки в каждом случае — от четырех до шести тысяч рублей. Голова могла пойти кру́гом. Но я не потерял самообладания. Сначала досконально изучил «свое», макеевское дело. Из материалов, находившихся в нем, я обратил внимание на рапорт инспектора отдела о проверке документов на сданные радио- и киноаппаратуру в комиссионные магазины города. Трудно объяснить сейчас, почему я тогда усомнился в том рапорте. Приглашаю к себе инспектора и спрашиваю: «Скажи, дорогой товарищ, только правду: этот рапорт ты написал ради плана или в действительности проверил комиссионки?..» Инспектор посмотрел на меня виновато и смиренно промямлил: — Скажу как на духу, товарищ капитан, написал ради отчета. Больно уж из областного управления торопили. А этот пункт не был выполнен, так я сгоряча и написал, надеясь, что после все-таки эту работу выполню. Инспектора следовало строго наказать, даже уволить из органов, но я пожалел молодого парня. Естественно, предупредил строго-настрого, чтобы впредь никогда так не поступал. К слову, он мое доверие оправдал, впоследствии из него вышел неплохой оперативник. Проверку комиссионок поручил другому инспектору и двум счетным работникам горпромторга. Понадобилось недели две, чтобы просмотреть все архивные материалы на сданные за три года в комиссионные магазины города радиотовары. Работа была проделана не зря. Оказалось также, что аппаратура и в магазины Жданова и Горловки поступила от Пепилова. Проверили по адресному бюро — этой фамилии в городе и окрест не нашли. Обошли все комиссионки, чтобы выяснить, не осталось ли в продаже сданной им аппаратуры. На наше счастье, иначе это и не назвать, один магнитофон «Весна-202» остался в магазине Центрально-Городского района не проданным. Ну, а раз он не продан, преступник обязательно придет или за ним, или за деньгами. Так и случилось. На двадцать первый день засады инспектор мне звонит: «Виктор Михайлович, пришел». Можете представить себе мое состояние? Прилетаю в магазин, захожу в подсобку. Вижу опрятно одетого молодого человека с приятной внешностью, даже симпатичного, никак не похожего на уголовника. Тут же инспектор и заведующий магазином. — Вы Пепилов? — спрашиваю я. — Да, я Пепилов. — У вас есть документы? — Разумеется, — с достоинством отвечает он. Как оказалось в дальнейшем — настоящая его фамилия Веремчук. — Откуда же у него оказался паспорт Пепилова? — не сдержал любопытства Карагодов.