Несмотря на то что затянутый в скользкое трико человек едва удержался на ногах и практически потерял способность быстро передвигаться, он смог преодолеть боль. Ни единый стон не сорвался с его губ, только хрип, похожий на звук разрываемой бумаги. Человек взмахнул серповидным ножом, но Пол пригнулся и выставил вперед кусок коралла. Но это была все же лишь пародия на настоящее оружие. Разбитое колено заставляло нападавшего двигаться с грацией умирающего насекомого, но он все же ринулся в середину спальни, угрожающе рассекая кинжалом воздух. Убийца направился было к кушетке Бронсо, но в это время Пол снова напал на пришельца, и тот, обернувшись, бросился на мальчика. Внезапно кушетка поднялась в воздух. Бронсо, громко завопив во всю силу легких, поднял над головой кушетку, как таран, и кинулся на неизвестного. Внезапное стремительное приближение четырехугольной лежанки ошеломило хромого убийцу. Лезвие кривого ножа пробило одеяло, подушку и тонкий матрац, но Бронсо, развернув кушетку, ушел от удара. Пол ударил человека обломком коралла в плечо и закричал: – Стража! Дункан! На нас напали! Убийца с трудом вырвал нож из кушетки. Пол и Бронсо встали спиной к спине, приняв оборонительную позицию. В коридоре послышался топот, как будто по полу несся разъяренный бык. В спальню, словно ураган, сорвав дверь с петель, ворвался принц Ромбур Верниус. Молчаливый пришелец обернулся, и в этот миг Ромбур схватил его за горло. Но убийца не думал сдаваться: взмахнув кривым лезвием, он несколько раз рубанул Ромбура по плечу, потом попытался разрезать позвоночник киборга. Но механическая хватка Ромбура становилась все сильнее. Сделав еще усилие, Ромбур так сдавил горло негодяя, что сломал ему шею и швырнул на пол обмякшее, ставшее похожим на тряпичную куклу тело. Руки и ноги убитого судорожно дернулись, словно от мощного удара током, и в тот же миг маслянисто поблескивающее трико вспыхнуло ярким пламенем, сжигая тело. – Бронсо, ты не ранен? – спросил Ромбур. – Пол, что случилось? – Мы целы и невредимы, – ответил Пол. – Мы не так беззащитны, как думают некоторые, – добавил Бронсо. Грохот и яркий свет разбудили спавшего эрцгерцога Арманда. Он видел, как Дункан в одиночку сражается с тремя тренированными убийцами. У Арманда не было сил принять участие в схватке, но он тем не менее сделал все, чтобы помочь Дункану. Резким движением он сорвал с себя датчики мониторов, и в лазарете завыла система тревожной сигнализации. Этот резкий звук на мгновение отвлек третьего нападавшего, и Айдахо, воспользовавшись этим, снес обтянутую черной материей голову одним ударом меча. Двое других, умирая, продолжали наступать. Дункан отступил, раздумывая, сколько полезной информации можно получить от этих двоих убийц, пока они живы. Айдахо не сомневался, что это вторая волна убийц, подосланных Моритани, но, может быть, есть еще третья и даже четвертая? Когда все три убийцы испустили дух, их костюмы активировались, сработал механизм уничтожения. Обезглавленный сгорел первым. Его воспламенившийся костюм стал костром, наполнившим палату облаками жирного смрадного дыма и вонью горелого мяса. Пламя выжгло труп до костей, уничтожив все возможные улики. Смертельно раненные сгорели чуть позже, когда жизнь покинула их тела. Эрцгерцог, кашляя, откинулся на подушку и заговорил, с трудом выдавливая из себя слова: – Я слишком слаб, чтобы сражаться… это было все, что я мог для вас сделать, – позвать на помощь. – Вы спасли мне жизнь и решили исход дела. – Взбешенный Дункан услышал крики в холле. – По крайней мере вы теперь в безопасности, эрцгерцог. – Я не в безопасности, – хрипло ответил однорукий Арманд. – В доме Атрейдесов сейчас никто не может считать себя в безопасности. Если вы потеряли все свои богатства, дом и семью, но сохранили честь, то можете по-прежнему считать себя богатым человеком. Старый герцог Пол Атрейдес На экстренном военном совете Лето едва сдерживал кипевшую в нем ярость. – Виконту было мало одного преступления? Ему мало того, что он вторгся в мой дом, покалечил моих друзей, зарезал великого воина и убил мою невесту. Теперь он попытался убить моего сына. Понуро сидевший за столом эрцгерцог Арманд устало поднял голову. Культя его была перевязана, на лице и руках виднелись свежие рубцы от глубоких порезов – как знаки доблести. – Не вы главная цель всех этих атак, Лето. Виконт мстит мне. Мальчики стали лишь попутными целями. – Нет, Арманд, это не случайность. Тот убийца целенаправленно искал спальню Пола. Теперь, когда Моритани вознамерился убить моего сына, он не остановится на полпути. Теперь все мы в опасности. – Лето говорил с мрачной решимостью. – Если раньше я был сторонним зрителем, то отныне я не являюсь таковым. Теперь я такой же участник войны, как и вы. Он обернулся к своему мастеру меча. – Дункан, я поручаю тебе дело, может быть, самое важное за всю историю твоего служения Дому Атрейдесов. Думаю, что грумманцы держат здесь, на Каладане, других тайных агентов, ждущих своего часа. Забери Пола из замка и спрячь его в таком месте, чтобы ни один убийца не смог его найти. Дункан нахмурился. – Существуют ли на свете такие места, милорд? – Восточный континент, колония сестер в изгнании. Их монастырь – первоклассная крепость. Пусть он живет там вместе с бабушкой. – Этой ночью мой сын тоже подвергся нападению. – Голос Ромбура гремел, как готовый вот-вот взорваться от перегрузки ракетный двигатель. – Вы не одиноки, Лето. Если вы вступите в войну убийц, то я тоже буду сражаться в ней – на вашей стороне, пусть даже технократы начнут убеждать меня, что мое место на Иксе, а главная обязанность – наблюдать за бесперебойной работой заводских конвейеров. – Ваши технократы правы. Сейчас вам лучше всего заняться именно этим, мой друг, – сказал Лето. – Из-за преступного поведения Дома Моритани этот пожар, кроме Гинаца и Икаца, перекинулся и на Каладан. Если вы бросите в этот костер еще и Икс, то Император Шаддам скорее всего накажет всех нас, чтобы не допустить вовлечения в конфликт всех Домов Ландсраада. – Но мы же не можем допустить, чтобы все эти преступления сошли ему с рук! – воскликнул Ромбур. – Конечно, нет – мы должны сами перейти в наступление. – Лето обернулся к эрцгерцогу Икацу: – Мой брак с вашей дочерью не состоялся, но я по-прежнему считаю себя связанным словом чести. Дом Атрейдесов и Дом Икаца союзники не только в политике и в экономике, но и во всем остальном. Я предоставляю свои вооруженные силы в ваше распоряжение. Мои военные отправятся с вами на Икац. Мы соберем наши силы в кулак, и пусть кровь прольется у порога Дома Моритани. Бог, возможно, простит Хундро Моритани все его преступления, но я их не прощу. Когда Лето наконец отменил карантин, гости, приглашенные на свадьбу, и люди, волею судьбы оказавшиеся в это время на Каладане, наперегонки бросились на зависший над планетой лайнер Гильдии, ожесточенно споря между собой за места для своих фрегатов. Но герцог затребовал все свободные причалы для перевозки своего военного флота на Икац и объявил, что всем остальным придется дожидаться следующего лайнера. Представителей Космической Гильдии вначале покоробило, что правитель второстепенной планеты смеет давать им указания, но Лето предъявил им документальные свидетельства бойни, учиненной агентами Моритани. Ударив ладонью по столу, Лето сказал: – По важности это дело превосходит любые торговые дела. Я могу сослаться на статьи Великой Конвенции. Опереться на этот юридический аргумент предложил Сафир Хават, но люди Гильдии предпочитали следовать своим должностным инструкциям. Однако увидев решительное выражение лиц Лето и однорукого эрцгерцога, они уступили. – Если вы заплатите за провоз ваших кораблей, то мы доставим их в любую точку известной вселенной по вашему требованию. С кораблями на Икац отправился Гарни Холлик, захвативший с собой бализет. Правда, Лето сомневался, что на Икаце у трубадура будет время на сочинение и исполнение баллад. Сафир был направлен на Кайтэйн, чтобы представить при дворе доказательства ужасающих преступлений Моритани и потребовать имперского суда или, если возможно, организации карательной экспедиции. На время отсутствия Лето его обязанности по управлению планетой брала на себя Джессика. Она разрывалась между желанием последовать за своим герцогом и остаться на Каладане, чтобы охранять их сына. Но Дункан еще до рассвета забрал двенадцатилетнего Пола и исчез с ним в неизвестном направлении. Не пытаясь ни в чем разубедить герцога, Джессика попрощалась с ним в космопорте Кала-Сити и обняла, показав этим, насколько глубока ее привязанность. Лето застыл в ее объятиях, вспомнив, как мила была Илеса в свадебном платье. Но Джессика была здесь, рядом, теплая, живая и настоящая. Выражение лица герцога смягчилось, решимость едва не поколебалась. Но он не мог позволить себе слабости – ни умом, ни сердцем. Он будет сражаться бок о бок с Армандом Икацом, мстя за нападение на свой дом, за смерть Илесы, ради защиты своего сына. Лето взял себя в руки, как после смерти Виктора и самоубийства Кайлеи. У него не было времени на слабость и колебания любви. Разве не этому учат послушниц Бинэ Гессерит? Лето отстранился от Джессики, поцеловал ее и направился к трапу, где его уже ждали спутники. Сейчас у него была только одна, ясная и отчетливая цель. Несостоявшаяся свадьба была для Лето чем-то большим, чем торговой сделкой или политическим соглашением. Ошибка его отца с Еленой заключалась в том, что тот рассматривал брак только как стратегический ход в большой имперской игре. Старый Пол не вкладывал в брак никаких личных человеческих чувств. Он мог быть любимым народом герцогом и хорошим отцом, но был отвратительным мужем. Пол не желал, чтобы его действия диктовались волей случая, да и не нуждался в этом. Лето испытал своеобразное облегчение, когда его корабли поднялись в воздух и полетели к лайнеру, чтобы занять места в огромном грузовом отсеке. Гигантские двери закрылись. Дело было сделано. Лето вместе с эрцгерцогом находился во флагманском фрегате Икацской делегации. Арманд был подавлен свалившимся на него горем, и Лето счел своим долгом друга и верного союзника находиться в это трудное время рядом с ним, чтобы общими усилиями противостоять злу, с которым они оба столкнулись лицом к лицу. Бледный и возбужденный Уитмор Бладд сидел рядом с Гарни. Щегольская одежда мастера меча был изрядно потрепана, потеряв все свое павлинье изящество. Рапира висела на боку, но казалось, у Бладда не было ни малейшего желания к ней прикасаться. На Икац Бладд вез маленький плазовый куб с частицей праха Ривви Динари. Этот куб будет заложен в новый монумент. Эрцгерцог Икац поклялся воздвигнуть величественный мемориал в честь тучного мастера меча, без колебаний пожертвовавшего своей жизнью. При взгляде на этот куб, где, словно взвешенные в прозрачном тумане, плавали частицы пепла, Бладд всякий раз испытывал внутренний стыд. Эрцгерцог почти не общался с ним, не замечая присутствия своего единственного теперь мастера меча. Уитмор Бладд понимал, что его имя едва ли будет упомянуто в исторических хрониках, описывающих то страшное событие. Теперь, когда у Лето появилось время для осмысления предстоящих военных операций и оценки стоимости перевозки войск, до герцога стали доходить истинные масштабы затрат, которых потребует ведение полномасштабных боевых действий. Если бы безумный правитель Груммана придерживался правил ведения войны убийц, то в ней были бы конкретные цели, единичные жертвы, и не было бы никакой нужды в гигантском военном флоте и в расходах на его перевозки и содержание. – Эта война может сделать меня банкротом, Арманд, – сказал Лето. Эрцгерцог повернул к нему свое изможденное лицо. – Дом Икаца возьмет на себя половину ваших расходов. – Он прикрыл тяжелые веки. – Честь стоит куда дороже. В грузовом отсеке лайнера смотреть было особенно не на что, но эрцгерцог все же выглянул в иллюминатор и окинул взором военные корабли Атрейдеса, которые скоро соединятся с его собственными боевыми судами. Когда лайнер завис на орбите над Икацом и из открытых люков вылетела внушительная армада боевых кораблей, словно почетный эскорт эрцгерцогского фрегата, на каналах дворцовой связи начался настоящий переполох. Небрежно махнув уцелевшей рукой в сторону мастера меча, Арманд негромко приказал: – Бладд, скажите им, кто мы! Скажите, что никакой угрозы нет. Лицо эрцгерцога казалось мертвым, в нем не было даже злорадства, когда он добавил: – Мне очень хочется заглянуть в глаза герцогу Видалу и посмотреть, как он будет изворачиваться. Он очень удивится тому, что я еще жив. Интересно, что он будет говорить в свое оправдание? – Он скажет, что доказательства его предательства, которые мы везем с собой, не более чем фальшивка, – ответил Лето. – Он может говорить все, что ему угодно, но я поверю только истине. Но герцог Видал не дал им такого шанса. Со взлетной площадки возле Икацского дворца стартовала большая группа кораблей и, взлетев в воздух, покинула основной континент при появлении на орбите превосходящих военных сил. Сотни судов стремительно пересекли море в направлении элаккского континента. Этот массовый исход начался именно с неожиданного появления множества каладанских военных кораблей, направившихся на посадку.