Глава 38. Провинциальное происшествие Глаза почти уже слипались, когда я увидела в боковом зеркале машину. Ничем неприметную, серую, как и положено, с включенными фарами. Но что-то меня смутило. И я припомнила, что она едет за нами практически из Вятанска. Именно эта машина. А ведь Савелий ехал со скоростью примерно сто километров в час, обгоняя немало машин. За рулем сидел светловолосый мужчина. Рассмотреть его не удавалось. Он держал приличную дистанцию. Дрема сразу улетучилась. Сердце застучало. И дрожащее предчувствие, как кисель, колыхнулось где-то в районе солнечного сплетения. “А я предупреждал!” - внутренний голос тоже проснулся, но, как всегда, поздно. - Не дремлется? - поинтересовался Савелий. - Давай остановимся? - попросила я, увидев придорожное кафе. Мне хотелось выйти на свежий воздух, подышать, чуть пройтись - ехать в машине долго, без остановок, не давала ноющая поясница. А еще у меня был тайный план. Я думала, что смогу разглядеть преследующую нас машину, по моей логике она должна припарковаться где-то рядом. Но у водителя была другая логика. И я не обнаружила серой невзрачной машины в обозримом радиусе, когда мы остановились возле прямоугольного здания из красного слегка обшарпанного кирпича. В центре располагалось кафе, а по бокам - два магазинчика, в одном можно было купить продукты, а в другом - милые безделушки. Я прошлась вдоль здания раза три. Савелий стоял возле машины и наблюдал за мной, а потом подошел и предложил зайти в кафе. “Или ты кого-то ждешь?” - пошутил он. Я не стала сообщать о машине. Он ее тоже должен заметить, по моей логике, разумеется. В кафе никого не было. Вялая девушка в синем переднике стояла у витрины, увидев нас, она приободрилась и даже улыбнулась. На тарелках теснили друг друга золотистые кусочки куриных бедер, пышные пирожки, бутерброды с ветчиной и котлетами. Салаты аппетитно заполняли пластиковые коробки. Я заказала чай и румяный пирожок с мясом, похожий на те, что пекла моя бабушка в русской печке. Прабабушка Нюта, к дому которой мы неумолимо приближались, наверное, пекла такие же. Мы заняли столик у окна. Савелий пил только кофе. Я задумчиво ела пирожок. И вдруг я увидела на трассе машину. Невзрачную серую машину. Она медленно ехала мимо кафе. - Анисья, что-то не так? - Савелий недоуменно посмотрел на мое вытянувшееся лицо, а потом в окно. - Так, показалось… Может, возьмем пирожков в дорогу? Аппетитный запах предательски заполнил салон машины, и через полчаса пирожки были уничтожены, Савелий тоже не удержался. Вскоре показался старинный городок с узкими улицами, огромными храмами и неспешными пешеходами. Снизив скорость до 40 километров в час, внедорожник плавно проезжал по традиционным изъянам на дорогах провинциальных городов. Впереди, метров через сто, замаячил светофор, загорелся желтый свет, и Савелий начал притормаживать. Машина почти полностью остановилась, как вдруг дернулась и подалась чуть вперед. Я испуганно уставилась на Савелия. - Мы вроде не в Москве, - удивился он, включил “аварийку” и вышел из машины. Я осталась на месте и пыталась разглядеть через боковое зеркало, что же там происходит, но мне было видно только серую невзрачную машину. “О боже!” - только и могла прошептать я. Они знакомы или нет? Если нет, тогда кто это и зачем тащится за нами? Откуда знает о поездке? Значит, это явно кто-то знакомый… “Молодец! Ты могла бы стать детективом! - похвалил внутренний голос. - Только незадачливым, к сожалению, прямо попадающим в лапы темных личностей!” Минут через десять Савелий вернулся. Усмехнувшись, он сказал, что его машина не пострадала, даже царапин нет, а у “ездока” чуть треснул бампер. Претензий друг к другу у них нет. - Вот так, значит, это происходит? - удивилась я. - Нет, конечно, это просто исключение, милое и провинциальное, надо же и машин-то вокруг нет, - снова посмеялся Савелий, лучики, собравшиеся вокруг глаз, определенно подчеркивали его веселый нрав. Интересно, что же не понравилось его женам? Ну, мне-то внешность бывшего мужа мешает, и если бы я смогла ее игнорировать, то, пожалуй, очаровалась бы Савелием. Или я уже очаровалась? “Ну, конечно, что от тебя еще ждать-то? Сдашься при первой возможности”, - проворчал внутренний голос и, кажется, насупился. Пока я вела внутренние монологи, серая машина развернулась и отъехала в обратном направлении, Значит, она преследовала Савелия? И это никак не связано со мной? Вопросы были, как в игровом шоу - попробуй угадай, только без вариантов ответов и помощи зала. Савелий отъехал к обочине, вышел из машины, еще раз походил вокруг, попинал каждое колесо, сделал круговые движения руками и снова сел за руль. “До чего же он похож на Гордея, - подумала я, глядя на его макушку со светлыми короткими волосами, напоминающими щетину молодого ежика… Я больше не видела серой невзрачной машины, едущей за нами. Японский внедорожник катил уверенно, изящно объезжая неровности вятских дорог. До Белой Холуницы доехали спокойно, без всяких происшествий. За пять часов, как и обещал Савелий. Глава 39. Оправа для героя С высокого берега открывалась картина акварелью - розовое озеро на горизонте превращалось в лиловую тучу и наползало на темно-синее небо. За нашей спиной ровными рядами выстроились домики из оцилиндрованных бревен. - Это легендарное Белохолуницкое озеро, - сказала я с видом заправского гида, - его дно в начале девятнадцатого века углубляли военнопленные наполеоновской армии. - Откуда такие познания? - Савелий, слегка ошарашенный домиками, озером и французами, смотрел на меня так, будто я инопланетянка, которая за секунду с помощью специального приборчика выучила всю историю Земли. - Про озеро я узнала от водителя такси, несколько лет назад я провела здесь восхитительную неделю на одном мультимедийном семинаре музейных работников... - А, ну это многое, конечно, объясняет, - и он направился прямо к краю берега. Я забронировала домик на белохолуницкой горнолыжной базе за три дня до нашего путешествия. Оказаться вечером в доме прабабушки, пусть даже и с Савелием, мне было страшно. А мы действительно приехали под вечер. Октябрьские сумерки уже нависли над озером. В домиках зажигались огоньки и заманивали в тепло. Третьего октября, к вечеру, здесь, на севере области, температура воздуха стремилась к нулю. - Ты меня переиграла, - сказал Савелий, надевая капюшон, - это вообще-то я хотел завезти тебя в таинственное место, даже с навигатором договорился. - Мимо прабабушкиного дома? - Да, прямо в вятский лес. - Не очень-то ты оригинален, - засмеялась я. - Нет ничего нового под солнцем, - ответил Савелий и взял меня за руку, впервые за время нашего знакомства. Теплая, нежная волна, словно плед, накрыла меня с головой. “Не сдавайся…”, - шепчет внутренний голос. Я, конечно же, его не слушаю и сдаюсь как только мы заходим в домик, где уже так натоплено, что одежда летит на пол. Диван так удобно стоит в гостиной, что мы сразу падаем на него, утопая в подушках и объятиях. Я закрываю глаза и чувствую горячие губы на лице, груди, животе... Под моими руками движется сильное тело, я его глажу, пощипываю, прижимаю сильнее к бедрам, чувствую его каждой мышцей, чувствую, как исчезает время, и понимаю - внутри зреет ядерный взрыв. Медленно, ощущая нестерпимую волну, распадаюсь на протоны, нейтроны и другие частицы Вселенной... Он положил голову мне на грудь, его рука все еще блуждала по моему телу, разгоняя нежные волны, я поглаживала его широкую спину. Я так и не открыла глаза. Не хотела видеть лицо Гордея, я хотела чувствовать Савелия. Он и правда другой... - Ася, открой глаза, - прошептал их общий голос, - тебе не понравилось? Я зажмурилась еще сильнее и спрятала лицо в подушку. Почему мужчины сразу спрашивают об этом? Или самое ужасное - ты кончила? Как будто это можно скрыть. Ты таешь, как комета подлетающая к солнцу, а он не способен рассмотреть. Ему нужны дикие крики, расцарапанная кожа на спине и сиплое дыхание, будто ты пробежала стометровку на время. Чуть приоткрыв глаз, я бросила в него подушку и попыталась столкнуть с дивана, но не справилась с сильным и разморенным телом. Он прижал меня к себе и мы, кажется, задремали… Когда Савелий вышел из ванны в полотенце, продемонстрировав бицепсы и квадратики на прессе, от удивления я широко раскрыла глаза. Это был другой мужчина - очки, самые обыкновенные, в черной изящной оправе и с диоптриями в стеклах, полностью стерли в моей голове его сходство с Гордеем. Я даже забыла, что до сих пор не одета. Подобрав с пола майку, закрыла грудь. Савелий улыбнулся и поправил очки. Я попятилась в ванну. И уже выглянув из-за двери, спросила: - Так ты, оказывается, очкарик? - Да, но мало кто об этом знает, я ношу линзы. - А зачем ты это скрывал от меня? - спросила я, когда вышла из ванной комнаты в махровом коконе. - Для конспирации, - он улыбнулся и лучики окружили его глаза. И опять дрожащий кисель подозрений заколыхался в районе солнечного сплетения Глава 40. Как в воду смотрела Савелий уже оделся и сидел на диване. На журнальном столике появилась бутылка красного вина, нарезанный сыр, дольки мандарина. И только один бокал. Он наполнил его и протянул мне. - А ты не будешь, что ли? - я присела рядом, положила голову ему на плечо. - Нет, - ответил он. - Мы куда-то еще поедем? - Нет… И вдруг меня осенило. - Дай угадаю - ты бывший алкоголик? - Да ты прямо как детектив, сразу раскусила меня! - он накрыл ладонью мою руку. - Да, я очкарик и алкоголик. И запомни - бывших алкоголиков не бывает. - Как так? - А вот так - пить нельзя, совсем, даже глоточек, это болезнь, понимаешь? И человек с такой болезнью не может себе позволить спиртное, если хочет нормально жить. Когда-то я мечтала услышать такие речи от Гордея. Но произносила их сама. Он соглашался. А потом я выгребала из-за диванов, шкафов алюминиевые банки из-под крепкого пива. У меня даже появилась привычка его обнюхивать, осторожно, под видом объятий. Он заходит в дверь, а я уже рядом стою, щекой к нему прижимаюсь. Я научилась по запаху определять, чего и сколько он выпил. А еще по глазам. Они становились осоловело-стеклянными, а Гордей старался смотреть, как трезвый, еще сильнее их таращил, придавая лицу серьезное выражение. Выходило смешно. А я выходила из себя. Может, это он сидит тут и толкает правильные речи? Он ведь прекрасно знал, что я хотела услышать. Красное вино, сухое и терпкое, будоражило мой внутренний голос, и он подбрасывал одну теорию за другой, но я их пока отбрасывала. И смотрела на Савелия в очках. Они придавали ему такую трогательную беззащитность и в то же время серьезность - он выглядел как ученый-астрофизик. “Почему астрофизик? - поинтересовался голос. - Почему не ботаник, математик или археолог?” Я не знала ответа, он так интересно рассказывал про комету-череп и про конец света, как настоящий ученый, а, кстати, скоро ведь уже… - Савелий, у меня к тебе просьба, можно озвучить? - Ну, теперь я просто обязан выполнить хотя бы одно твое желание, так что не стесняйся. - А ты можешь... не снимать очки? - Совсем? - он задумался и почесал подбородок. - Я что, в них гораздо сексуальнее? - Ну вроде того, - обрадовалась я подсказанному ответу. Так я могла теперь не думать о Гордее и подумать о нем. Отстраненно. Как о новом человеке в моей жизни. - Прогуляемся? - предложил Савелий и подцепил дольку мандарина. - А то я толком ничего здесь и не рассмотрел. Из жарких объятий уютного дома мы попали в холодный вечер. Небо спряталось под яркими прожекторами. Бревенчатые дома с крылечками выстроились ровными рядами. Деревянные дорожки разрезали территорию турбазы на геометрические фигуры. Савелий взял меня за руку. В памяти всплыла пыльная деревенская дорога и мы с Гордеем - тоже держимся за руки, но я безжалостно утопила эту картинку в Белохолуницком озере. Мы опять стояли на его высоком берегу и пытались рассмотреть звезды. Ночью озеро казалось зловещим, на противоположном берегу голые ветви деревьев переплетались плотной стеной, ветер гонял мелкими чешуйками темную воду и нагонял беспокойные мысли. Как меня встретит дом, в котором давно никто не живет? - А почему ты не проверила дом своей прабабушки, когда тусила тут с музейщиками? - Савелий оглядывал местность с таким видом, будто собирался здесь что-то построить. - Тогда я лишь смутно представляла себе, что прабабушка “жила где-то здесь”, - я сделала широкий жест рукой и увидела ИХ. - Пойдем-ка, что-то покажу! Мы повернули в сторону домиков, от берега туристы протоптали “козью” тропинку, петлявшую среди пожухлой травы. Вход в “цивилизацию” охраняли два деревянных божества. Издалека они были похожи на столбы. Если подойти поближе, то можно рассмотреть выструганные лица, довольно свирепые. Если задержаться между ними, то никто не знал, что будет. Но люди там все равно останавливались, что-то загадывали, наверное. Но чаще просто фотографировались. Савелий тоже остановился. Развел руки в стороны и попытался стать божеством. У него получилось. Мы вели себя так, будто между нами ничего особенного не произошло. И мне это нравилось. Как я ни старалась, тема двойников не выходила из головы. И я не знала с какой стороны к ней подобраться, как будто передо мной был чистый лист, и я не знала с чего начать статью, несмотря на избыточность фактуры.