– Мы будем рядом, Принцесса. Позови, если понадобимся, – сказал он и повернулся к детективам. – Пожалуйста, постарайтесь покороче… Дейзи очень устала, ей необходим отдых. Сегодня у нее выдался не самый легкий день, и мы беспокоимся о ребенке. – Конечно, – заверила его Мэл. Лабден и Аннабель вышли, бесшумно прикрыв за собой высокие французские двери. Дейзи неловко опустилась в кресло рядом с камином. Глаза у нее оставались припухшими, на коже алели пятна. Она явно нервничала и держалась холодно, почти враждебно, хотя, возможно, ей действительно нездоровилось. Детективы сели на диван напротив нее, и Бенуа едва заметно кивнул Мэл – можно начинать. – Миссис Риттенберг, – сказала Мэл, слегка подаваясь вперед, – мы расследуем обстоятельства инцидента, который произошел вчера вечером в особняке под названием «Нортвью», также известном как «Стеклянный дом». Как я понимаю, вы знакомы с его владельцами – Ванессой Норт и ее мужем Харуто. – Мэл вопросительно посмотрела на Дейзи в надежде, что та выложит какие-нибудь интересные подробности. Дейзи сглотнула. – Что… случилось? О каком инциденте вы говорите? – Скажите, когда вы в последний раз были в доме супругов Норт? Дейзи явно чувствовала, что ее загнали в угол, и она инстинктивно прикрыла ладонями живот. – Может, мне стоит пригласить адвоката? – А он вам нужен? – парировала Мэл. Дейзи покраснела. – Не волнуйтесь так, миссис Риттенберг. Даю вам честное слово – вам ничто не угрожает. На данном этапе расследования мы только собираем информацию – всего лишь информацию. Нам известно, что вчера во второй половине дня вы купили в бистро «Пи» в Пойнт-Грей чернично-ежевичный пирог. Кроме того, вы приобрели в цветочном магазине «Цветы Би» букет, состоявший из… – Мэл раскрыла блокнот и нашла нужную страницу, – орхидей, дендробий, гипсофил, японских анемонов, паучьих хризантем и белокрыльника. – Она подняла голову и посмотрела на Дейзи в упор. – Вчера около четверти седьмого вечера пирог и букет были брошены на крыльце дома Нортов. Внутри букета мы обнаружили подписанную вами открытку… – Поднявшись с дивана, Мэл шагнула к Дейзи, чтобы показать ей сделанную на телефон фотографию открытки. Вот и конец нашей свободе. Удачи тебе, подруга, это был тот еще аттракцион! Спасибо за поддержку. Дейзи. Х – Кому была адресована эта открытка, миссис Риттенберг? Дейзи не ответила. Мэл вернулась на диван. – Что произошло в «Нортвью»? Как там оказались вы и ваш муж? Почему вы бросили пирог и букет перед дверью? Дейзи Риттенберг облизнула губы и проговорила – очень медленно: – Меня и моего мужа пригласили на ужин друзья. – Друзья? Кто они? Она опустила взгляд и принялась разглаживать брюки на коленях. – Моя подруга Ванесса Норт. Она тоже в положении. И Харуто – ее муж. – Они ваши близкие друзья? Прежде чем ответить, Дейзи немного помолчала. – Я… я познакомилась с Ванессой в августе. На курсах йоги для будущих матерей. – Ее глаза наполнились слезами. – Как я уже сказала, она тоже была беременна. – Была? Вы говорите о ней в прошедшем времени. С ней что-то случилось? – Я… Нет, с ней ничего не случилось. Все в порядке. Ванесса по-прежнему беременна. А Харуто… до этого я виделась с ним только один раз, а Джон вообще не был знаком ни с ним, ни с Ванессой. Мы думали, что будем дружить семьями… Ванесса нас пригласила. По дороге мы купили этот пирог и цветы. – Можете объяснить, почему вы бросили и то и другое перед дверью? – У меня начались судороги, – ответила Дейзи, на этот раз – без малейшего промедления. – Очень сильные. Я даже подумала, что рожаю… Я испугалась, бросила цветы и пирог и схватилась за живот. Мэл медленно вдохнула. – А как же ужин с вашими друзьями? – Никак. Мы решили не рисковать… Мы просто сказали Ванессе, что я плохо себя чувствую, и сразу же поехали домой. Джон очень волновался и настаивал, чтобы я поскорее показалась врачу. – А как отреагировали Норты? – По-моему, нормально… Ванесса, правда, очень за меня испугалась, но… – Вы не разговаривали с ними после того, как столь поспешно вернулись домой? – Нет. – То есть ваша беременная подруга, которая так за вас испугалась, даже не позвонила, чтобы узнать, как ваши дела? Дейзи не ответила. – Скажите, миссис Риттенберг, был ли в тот вечер в «Стеклянном доме» кто-то помимо Ванессы и Харуто? – Я никого не видела. – Не заметили ли вы припаркованную на подъездной дорожке машину желтого цвета? Дейзи побледнела. Ее дыхание участилось, а взгляд непроизвольно метнулся к закрытым французским дверям. Мэл решила переменить тему: – Ваш дом… Он ведь называется «Розовый коттедж», так? – При чем здесь мой дом? – Кто убирается в «Розовом коттедже», миссис Риттенберг? – Какое отношение это имеет к… – Мы можем перенести наш разговор в участок, мэм, – вмешался Бенуа. – Но для всех будет лучше, если вы поможете нам сейчас… Дейзи Риттенберг плотно сжала губы. Когда она снова заговорила, каждое слово давалось ей с трудом. – Я… Мы заключили договор с клининговой фирмой. Она называется «Помощь Холли». Они начали работать у нас через три дня после того, как в июле мы поселились в «Розовом коттедже». – Кто это – они? – Уборщицы из фирмы. – Вы знаете кого-нибудь из них по именам? – Нет. – Ее ответ был твердым и быстрым. Слишком быстрым. Мэл медленно кивнула. – Скажите, когда вчера вы и ваш муж приехали к дому Нортов, видели ли вы припаркованный на подъездной дорожке «субару кросстрек» с логотипом «Помощь Холли» на дверце? – Нет. Я же уже говорила… Я не видела там никаких посторонних и никаких машин тоже не видела! – Вы уверены? – На подъездной дорожке не было никаких машин! – Дейзи, уже не скрываясь, бросила взгляд на дверь в соседнюю комнату. Она явно нервничала, чувствуя, что ее загоняют все дальше в угол, и Мэл подумала, что их шансы получить от Дейзи Риттенберг хоть какую-то информацию стремительно убывают. – А если я скажу, что у нас есть свидетель, который видел, как вы и ваш муж въехали на дорожку перед домом Нортов на сером «ауди S6» в шесть часов и четырнадцать минут пополудни и припарковались позади желтого «субару»? Наш свидетель также утверждает, что обе машины оставались на подъездной дорожке почти до полуночи, после чего и «ауди», и «субару» куда-то уехали, можно сказать умчались. – Тогда я скажу, что ваш свидетель лжет. Или у него галлюцинации. А еще я скажу, что с меня достаточно. Я больше не собираюсь отвечать на ваши вопросы. – Миссис Риттенберг, – снова вступил Бенуа, – в «Стеклянном доме» серьезно пострадал человек. Вы могли бы нам очень помочь…