Я вспомнила свое прошлое негодование в защиту Кэса и то, что сказала Эмиру на первой игре сезона: «Он неплох. Ничего особенного». Теперь я так не думала. Я видела Эзру с Фостером. Он был добр к нему. Он был терпеливым и верным, и забавным, если действительно присматриваться. У Эзры есть хорошие качества. Просто он их... не афиширует. Я села рядом с ним. — Твои достижения — это твои достижения, и ты не должен никому позволять... принижать их. — Я и не собирался. — Ох. Ну, хорошо. Эзра взглянул на меня: — Но спасибо. — Да без проблем. — По крайней мере ты заработала те основные пункты для колледжа, о которых говорила. Твое имя под критической журналистской статьей. Я хмыкнула: — Я бы предпочла, чтобы этого не было. У Рэйчел стиль прямиком из «Нэшнл Энквайр». Надеюсь, она не пишет свои эссе так же. — Я изменила голос. — Заслуживаю ли я этого? Выдающаяся ученица Рэйчел Вудсон добивается поступления в ваш университет. Эзра слабо улыбнулся и несколько секунд молчал. — Так, эм, это ты написала кусок про «недоступно красивый»? — Нет, точно не я. — Я поняла, как это прозвучало, и почувствовала необходимость продолжить. Мои ботинки неожиданно стали невероятно интересными. — Но надо сказать... это правда. — Ты считаешь, что я красивый? Я попыталась говорить небрежно: — Конечно, в смысле, а кто не считает? Те девахи в спортзале практически пускают слюни каждый раз, когда ты входишь. — Девахи? — Ну, девушки в спортзале. Они явно высоко оценивают... — Я неопределенно махнула на тело Эзры. — ...все это. Он слабо улыбнулся, не размыкая губ, и на мгновение опустил взгляд на газету. — А что насчет «недоступного»? Похоже на неудачно расположенный общественный туалет. — Однако это правда. Кое-что весьма неплохо. Ты не слишком-то общительный. — Я уже говорил тебе. Я не силен в разговорах. — Сейчас ты разговариваешь. Он пожал плечами: — С тобой легко говорить. Некоторое время мы молчали. У меня в животе что-то порхало. Одинокая бабочка, по какой-то причине волнующая меня. Когда Эзра заговорил, его голос звучал необычно, на несколько тонов выше, чем всегда. — Итак, приближается бал выпускников. — Да. — Может быть... ты захочешь пойти со мной? Он смотрел в другую сторону, как будто приглашал стойки ворот. — Ну... да. Конечно. Он повернулся ко мне: — Правда? — Почему нет? — Круто. Хорошо. Это круто. Я, эм, еще устраиваю эту штуку после... Вернее, Джордан пытается заставить меня устроить вечеринку... Может, ты и на нее придешь? — Двойное приглашение. Смело. — Если хочешь, ты не обязана... — Я приду. — Правда? — Правда. 23 — А потом, — рассказывал Фостер в машине после тренировки, — мы разыгрываем обманную комбинацию. Я выхожу, чтобы другая команда решила, что мы собираемся заполучить три очка, понимаешь? Но мы этого не делаем! Вместо того, чтобы установить мяч для меня, они посылают его Эзре, тот бежит и — тачдаун! Мы заехали в «МакАвто» и теперь стояли на парковке расположенных по соседству «Тако Белл» и «Пицца Хат». Остановка сделала бессмысленным вариант обслуживания через окошко, но мне захотелось мороженое в рожке, а их сложновато есть за рулем. — И что ты должен делать во время всего этого? — спросила я и поймала одинокую каплю, стекающую вниз по моему рожку. — Стараться, чтобы меня не сбили. Так сказал Эзра. — Хороший совет. Фостер окинул меня знающим взглядом: — Он пригласил тебя. На бал выпускников. — Пригласил. — И ты согласилась. — Согласилась. — Я слабо улыбнулась. — И? — И... круто. Верно? — Верно. — У меня тоже есть пара, — сказал Фостер и сунул в рот горсть картошки-фри. — О, да? И кто же? Он прожевал и неразборчиво произнес: — Гвин Хольтцер. — Гвин Хольтцер? — повторила я. — Ты хотел сказать Грейси? — Я хотел сказать Гвин. Старшая сестра Грейси. — Старшая сестра? Сколько ей лет? — Она в десятом классе. — Боже, вот это серьезно. Перескочил на следующий класс Хольтцер. Ты, должно быть, пользуешься спросом. Фостер промолчал. Когда я взглянула на него, он, нахмурившись, смотрел в окно. — А как же Марабель? — спросила я после паузы. — О, она не пойдет. Он пытался говорить равнодушно, но из-за этого получилось еще более... неравнодушно. — Значит... Гвин.