Эзра просто кивнул. Без возражений. Он, наверное, испытал облегчение. Я прошла к своему шкафчику, открыла дверцу, достала спортивную сумку и начала копаться в ней, давая понять, что разговор окончен. Прогоняя Эзру. Он постоял еще мгновение и, возможно, сказал бы что-нибудь, если бы я повернулась к нему. Но я не повернулась, и он не сказал. Он просто ушел. Я опустилась на ближайшую лавку. Лицо до сих пор болело, но теперь появилась и другая боль — ужасное ощущение того, что я разрушила что-то между нами. Ненавижу физкультуру. Я накручивала себя весь обед. — И тогда Дженна сказала «углерод», а я сказал «магний», и мы все… Эй, ты даже не слушаешь. — Кэс смотрел на меня с другой стороны стола, между нами стояли два красных подноса, полных жирной пищи. — Ты в порядке? — Что? Он помахал у меня перед лицом куриным наггетсом. — Ты какая-то рассеянная. — Я в порядке. После инцидента, связанного с балом выпускников, мы мало разговаривали. Когда в прошлом между нами возникали разногласия, алгоритм состоял в том, чтобы вести себя так, будто никакого конфликта не было и все хорошо, и тогда все станет хорошо. Обычно это срабатывало, но сегодня было по-другому. — Слушай, Дев, насчет бала выпускников... если ты хочешь идти с Эзрой, то я не против. Это последнее, чего я хотела услышать в ту минуту, поскольку только что успешно разрушила идею нашего с Эзрой совместного похода. Все, что я могла, это резко ответить: — Я так счастлива получить твое разрешение. — Я просто говорю, что не против. — Меня не волнует, против ты или нет. — Ты чего такая странная? — нахмурился Кэс. — Не знаю. — Я бросила свой сэндвич. — Не знаю. Просто... Мне плевать на бал выпускников. — Я отодвинулась от стола. — Извини. Я схватила свой поднос, выбросила его содержимое в мусорку и ушла. 28 Вечером я пошла в магазин купить кое-что для мамы и для себя. Смущающие вещи, такие, как ежедневные прокладки и шампунь от перхоти, которые покупаешь, только когда одна. Ряд с «предметами женской гигиены» всегда приводил меня в замешательство, потому что магазины постоянно располагали прокладки и тампоны рядом с подгузниками, детским питанием и презервативами. Как будто все, что имеет отношение к матке, должно находиться в одном ряду. Когда я подошла, проход пустовал. Я схватила смущающе большую упаковку прокладок и начала уходить, как вдруг услышала: — Чемпион? Я застыла прямо посреди прохода. Быстро схватив с полки первое, что попалось под руку, чтобы спрятать прокладки, я развернулась и увидела Джордана, пряча корзину за спину. Она ударилась о мои бедра сзади, пока я сделала несколько шагов, чтобы отойти от ярких упаковок. Я знала, что это глупо. Поскольку, полагаю, Джордан вряд ли пребывал в неведении относительно существования менструаций. Но если я не хотела покупать прокладки в магазине вместе с мамой, то уж точно не хотела делать это в присутствии Джордана Хантера. Но Джордан только легко улыбнулся мне. — Привет, Чемпион. Его совершенно не беспокоило, что мы встретились здесь. — Привет, — пискнула я и прочистила горло. — Как дела? — Неплохо. Просто заехал купить кое-что для фермы. — Он показал на бумажку, приклеенную к ручке тележки, явно список покупок. Я быстренько взглянула на содержимое тележки: несколько пачек кукурузных хлопьев, упаковка молока, дюжина яиц. Стандартный набор, кроме небольшой черной прямоугольной коробочки, лежавшей на пачке спагетти. Я знала, что это, и поняла, почему он оказался в этом ряду. Джордан заметил, на что я смотрю, и, закрыв рот ладонью, громко прошептал: — Это не для фермы. — Добавляешь неучтенные предметы? — Я птица вольная, — улыбнулся Джордан. Гордясь тем, как успешно продвигается разговор, я опустила взгляд на собственную корзину и поняла, что именно схватила, чтобы прикрыть прокладки. Я чуть не подавилась. Подгузники для взрослых. Я попыталась по возможности еще больше спрятать корзину. Джордан, кажется, не заметил. — Итак, — сказал он, толкая тележку по проходу. Я пошла рядом. — Тебя не было на вечеринке на прошлой неделе. — Да... да, я была занята. Я торопливо сунула подгузники для взрослых на пустое место на полке, которую мы проходили, и вместо них схватила большую бутылку шампуня. Мы повернули в ряд с чистящими средствами, и Джордан притормозил перед кондиционерами для белья. — Как Фостер? Спрашивает о моей семье. У Джордана был класс, который оценила бы Джейн. — У него все хорошо. — Надеюсь, он не слишком расстроился из-за игры. Джордан выбрал кондиционер и бросил его в тележку. — Ну... Думаю, он считает, что мог бы сыграть лучше, но, наверное, так всегда думаешь, когда проигрываешь. — Да, обычно так и есть. Мы повернули в отдел замороженных продуктов. Джордан молча выбирал полуфабрикаты для микроволновки. — Джордан? — Да. Я не смогла удержаться от вопроса. Игра с Лейк-Фолс — и окружающая ее драма — не выходила у меня из головы. — Как ты считаешь, Лейк-Фолс заслужили победу? Джордан ответил не сразу. — Зависит от того, что ты имеешь в виду. Считаю ли я, что они заслужили победу из-за того, что с ними произошло? Или считаю ли я, что они заслужили победу, потому что более сильная команда? — Не знаю. И то, и другое. Он посмотрел на меня: — Нет на первый вопрос. Да — на второй. — У них не слишком хорошая статистика. Ты не... Ты не считаешь, что команда Темпл-Стерлинга сильнее? — Конечно считаю. Но неважно, что я считаю, важно, что происходит на поле. А в тот вечер мы проиграли. Значит, тем вечером сильнее были они. — Но если бы Эзру выпустили, вы могли бы выиграть. — Это было бы грубо. Эзру посадили после первой половины, потому что все выглядело плохо... В подобных ситуациях должно быть некое почтение, понимаешь? И если бы Лейк-Фолс забил шесть, а мы пятьдесят шесть, мы бы выглядели кучкой мудаков. Но попробуй сказать Эзре в любой ситуации — а уж тем более в такой — не забивать, и он пошлет тебя, прошу прощения за мой французский. — Но почему его не выпустили снова, когда Лейк-Фолс начали забивать? Джордан криво улыбнулся: — Из-за истерики, которую он закатил. Если бы кто-нибудь из нас устроил такое, нас бы точно удалили с поля. К нам всем относятся одинаково, даже к ведущему игроку. Вопрос, который мне действительно хотелось задать: — Почему он так повел себя? — Я не стану его оправдывать, — после паузы сказал Джордан. — Не знаю, где была его голова. Ну, может, и знаю, немного, но не мое дело извиняться перед тобой. Я уставилась на холодильник с продуктами. Мое отражение уставилось на меня, а за ним я разглядела несколько видов замороженной пиццы. — Извиняться за что? — Да ладно. Я знаю, что произошло после игры.