Горстку пепла! Тут до Сени дошло, что уж хотя бы второй пункт он выполнить мог. Не зря же его здесь звали Сейно-Мава - Дух-Приносящий-Огонь. А у аванонга вон и укрепления из деревьев, и вигвамы из горючих материалов. Да эти выродки все как в угол загнанные окажутся, если Сеня сможет довести свою нечаянную затею до воплощения! Но прежде чем приступить, прежде чем опробовать себя в роли не только разведчика, но и диверсанта, Сеня обратился к своим спутникам. -Возвращайтесь в пещеру и все расскажите, что видели, - были его слова, - и не забудьте главное: это полная ж... безнадежно, в общем. Если напасть, как здесь привыкли, в лоб, только людей зря положим. Аванонга просто сожрут хелема... да-да, сожрут и не подавятся. -А Сейно-Мава? - спросил обескураженный Каланг. -А Сейно-Мава присоединиться к вам позже, - было ему ответом, - возможно, даже скоро. А прежде попытаюсь... попытается... хм. Наслать огонь на аванонга. Так до конца и не привык к здешней манере говорить! "До конца", - совсем некстати оговорочка вышла. Каланга с Макуном, впрочем, Сенин ответ удовлетворил. Приободрил даже. Развернувшись, они двинулись к лесу и вскоре скрылись за деревьями. А Сеня достал зажигалку и направился к укреплению. Коснулся язычком пламени одной ветки, второй, третьей. Огонек, сначала робкий, начал постепенно разгораться, с аппетитом пожирая высохшую под солнцем, мертвую древесину. А Сеня уже бежал вдоль завала, дабы обогнуть границу лагеря. И повторить поджог уже с другой стороны. Еще один костер заплясал над завалом из деревьев. Сеня отломил одну из веток и поджог ее, чтобы нести огонь дальше. А в голове промелькнула злорадно-ироническая фраза, адресованная аванонга: "К таким трудностям в жизни вас не готовили". Действительно, едва ли эти вояки каменного века имели опыт борьбы с поджогами. Время не то: огонь тогда считался ценностью почище нефти. Даже добыть его было нелегко, а уж использовать в качестве оружия тем более никто не сообразил. А если и сообразил, то счел непрактичным и расточительным. Потому вряд ли в лагере аванонга имелся колодец. Если вообще в ту пору умели колодцы рыть. В последнем лично Сеня сильно сомневался. Чем рыть? Не руками же? А каменных лопат в отличие от каменных топоров археологи вроде не находили. Колодца скорей всего нет, а до реки еще дойти надо. Потом вернуться - а много ли можно унести воды в кожаном бурдюке или сосуде из глины. Коих тоже, кстати, у аванонга могло не оказаться, потому что наверняка не имелось гончаров или швей. ...Сеня бежал и бежал вдоль укрепления, то тут, то там оставляя "пламенные приветы" и уже предвкушал, какую панику в лагере вызовет устраиваемый им пожар, какие разрушения произведет. Прикидывал, что аванонга останутся без укреплений, жилищ; потеряют большую часть оружия, да и в живой силе наверняка понесут потери. И тогда у хелема появится шанс. При условии, что те поторопятся, конечно. Сеня бежал и предвкушал... и совсем забыл про бдительность. Как-то отвлекся, абстрагировался от того немаловажного факта, что не на прогулке находится, а на вражеской территории. А зря! Потому что суровая реальность боевой обстановки поспешила напомнить о себе появлением двух здоровяков-аванонга, вышедших Сене навстречу из-за поворота. -Что, чужак? - с издевкой обратился к нему один, - забыл здесь чего? Огонь, будто из Сениных рук выходящий, этих двоих, что дивно, похоже, не впечатлил. Так что впору было уже самозваному Сейно-Мава восклицать с досадой: "К таким трудностям меня не готовили!" Да только аванонга не дали Сене ни сказать ничего, ни, тем более, сделать. Убежать - в том числе. Они и вопрос-то свой задали не потому, что их интересовал ответ. Нет, как и подобает гопоте, бандюгам и прочим двуногим хищникам, эти двое хотели таким способом ошеломить свою жертву, заставить растеряться хоть на секунду. Да заодно продемонстрировать друг дружке свой талант вести базар. Продемонстрировали... и будет. Уже в следующий миг второй аванонга поднял дубину и тюкнул Сеню в лоб. Тюкнул не сильно, не так, чтоб убить. Но хватило, чтобы в голове незадачливого шпиона, диверсанта, а также Духа-Приносящего-Огонь зашумело, потемнело в глазах, а ноги не удержали. 13 -Просто глазам не верю! Джинсы, куртка, обувь нормальная... кроссы. Новенький, значит. Может, у тебя еще и мобила с собой? Чувства возвращались с неохотой ребенка, которого будят рано утром в школу. Но вернуться в реальный мир, к раскалывающейся от боли голове, было все равно лучше, чем не вернуться. Скончавшись, как говорят врачи, не приходя в сознание. С минуту мир перед глазами расплывался, а пострадавшая голова отвлекала весь организм на себя, неустанно напоминая болью, что ей плохо, она пострадала и нуждается в немедленной помощи. Затем Сеня смог-таки различить, что привязан к столбу посреди лагеря аванонга - в окружении примитивных, похожих на кочки, жилищ-вигвамов. И что напротив него, сложив руки на груди, стоит тот, в ком он давеча верно распознал местного главаря. Еще к досаде своей Сеня понял, что замысел с поджогом не удался - готовность аванонга к подобным напастям он явно недооценил. В уже спустившихся сумерках трудно было разглядеть, насколько пострадали хотя бы укрепления, но одно то, что жилища аванонга стояли невредимые, а сами обитатели лагеря не метались в панике с емкостями для воды, однозначно не радовало. Но даже обескураженность от неудавшейся диверсии не перевешивала удивления, которое Сеня испытал от встречи с предводителем аванонга. С виду тот не отличался от местного дикого люда: одежда из шкур... точнее, примитивное подобие одежды; чуть укороченные, кое-как местами подрезанные, но все равно непричесанные волосы, такая же варварски обкорнанная, но неухоженная борода. Но речь! И не только личные местоимения. Вдобавок, главарь распознал и упомянул в своей реплике предметы, о которых дикари и понятия не имели! Не иначе, Сенин товарищ по несчастью. Тоже туманом затянуло, не эксклюзивно же для Сени было такое чудо. Хотя можно ли назвать такого человека товарищем? "Тамбовский волк тебе товарищ, - мысленно обратился к главарю аванонга пленник, - и да простят меня все жители славного Тамбова". А вслух ответил, с трудом шевеля языком в пересохшем рту: -Нет у меня ни мобилы... ни "абибаса", ни семок, ни сиг. И на корточках в подъезде я не сижу. И в лифте... -Надо же, еще и остришь, - усмехнулся главарь, перебивая, - интересный ты пацан... рад, что не ошибся. Обычно мы не берем пленных. Слышал, наверное, какая у нас... хе-хе, репутация. Но для тебя решил сделать исключение. Особо распорядился на твой счет. -И за что... мне такая... великая честь? - пробормотал Сеня. -Да хотя бы за то, что, может, мобилы-то у тебя нет, а вот тачила, имеется, точняк, - услышал он в ответ, - была, по крайней мере. На последних словах, уточняющих, главарь еще гоготнул. А Сене в тот момент очень захотелось каким-то чудом освободить хотя бы одну руку и дать этому типу по морде. Потому как вспомнил, в каком состоянии после битвы оказалась несчастная "тойота". -Я сразу понял, - продолжал главарь, - когда пацаны вернулись и рассказали. Особенно про огромного зверя с круглыми лапами, который жутко воет, а дым пускает не хуже так называемых Масдулаги... только задницей. Про зверя со шкурой, твердой как камень, которую трудно пробить, но кое-где она, о чудо, прозрачная! И за ней можно разглядеть сидящего внутри гребанного человека! На последних фразах он - спокойный, невозмутимый и уверенный в себе, как и подобает крупному сытому хищнику - едва не сорвался на крик. -Вот тогда я сразу понял: это неспроста. Что я не один попал в этот... в эту... в общем, сюда. Где цивилизация даже рядом не валялась. И что не простой задохлик-дикарь положил кучу моих пацанов. -Видели бы вы, что они с моей... тачилой сделали, - Сеня не смог удержаться от искушения поддержать разговор. Нормальный разговор не с уроженцем каменного века, а со своим современником. Даром, что находившимся по другую сторону баррикад. Внутренне Сеня даже презирал себя за то, что жаловался врагу. Но человек слаб. А еще человек животное общественное. И потому самой природой понуждаемое искать себе подобных. Найдя же, тянуться к этим подобным, какими бы они ни были. -И правильно, - ответил главарь на его жалобу, - за то, что наезжал на них... в прямом смысле наезжал, гы-гы. Иного не стоило и ждать. Сеня вздохнул. -Кстати, - обратился к нему главарь, уже другим тоном - в нем, кажется, появились нотки приветливости, - деловое предложение у меня к тебе. Как насчет... подарить мне свои джинсы? А то задолбался я уже. От этих шкур чешется больше, чем от лахудры, у трассы снятой. -Подарки не выпрашивают, - все также негромко, но веско молвил Сеня, понимая, что перед подобными типами расшаркиваться и оправдываться - значит, выказать слабость, и только. Затем еще подумал с секунду и добавил: -Может, вам еще тайских массажисток вызвать? Главарь хмыкнул - вроде бы как недовольно. Но Сеня почувствовал, что последней фразой заработал в его глазах пару очков. Хотя не все ли равно, что думает о тебе какой-то бандюга и мини-фюрер местного значения? Расправы Сеня не боялся. Потому как понимал, несмотря на пострадавшую голову: если бы его хотели убить - убили бы сразу. Времени на беседы не тратя. И джинсы те же главарь мог получить, просто стянув их с мертвого тела. Но это - если б главаря ничего кроме джинсов не интересовало. А так... "Обычно мы не берем пленных, - вспомнились его слова, - но для тебя решил сделать исключение". Причина была понятна: подобное тянулось к подобному. Не только Сене было интересно встретить здесь своего современника, пообщаться с ним. Главарю аванонга, наверняка, тоже. Тем паче, что он-то сюда, к дикарям, раньше угодил - как минимум, на год. Соответственно, и соскучиться должен сильней. -Кстати... давно здесь? - непринужденно, насколько это вообще было возможно в его положении, осведомился Сеня у главаря. Если он правильно понял его мотивы, такие вопросы, обычно претворяющие разговор "за жизнь", для предводителя аванонга должны казаться манной небесной и бальзамом на душу. Человек не меньше года просуществовал в чужой земле и не в своем времени, где конечно, занял неплохое положение. Но все равно... здесь Сениному современнику, ставшему главарем диких отморозков, было, кем покомандовать; было, кого ограбить, убить или унизить. А вот поговорить, как равный с равным, который тебя, хоть не до конца, но понимает - не с кем. Теперь достойный собеседник появился. И рассчитывал про себя, что главарь в ответ проникнется к нему... нет, не симпатией - нужна Сене симпатия этого негодяя. Сочувствием. Своего рода "стокгольмский синдром" наоборот. И если не пригласит отужинать за одним столом, так хотя бы не будет держать связанным на открытом воздухе. А уж со свободными руками-ногами Сеня сообразит, что дальше делать. Судя по ответным словам главаря, наживку тот заглотил. -Давно? - как бы переспросил он и сам же себе ответил, - да лет десять-двенадцать, не меньше. Точно не помню, календаря тут нет. А если за временами года следить, быстро со счета собьешься. Перед этим с пару лет на зоне чалился, вот это я запомнил. Как задрало, сумел свалить. Подробностей не спрашивай... просто поверь, что даже из Бастилии убегали. А уж из-за наших заборов с колючей проволокой... и заборы не такие прочные, и проволока не такая колючая. При упоминании о колючей проволоке Сене вспомнились местные укрепления - тоже колючие от еловых и сосновых иголок. В контексте тюремного прошлого предводителя аванонга устройство их лагеря навевало ассоциации не только с военной базой, но и с колонией какого-то режима. Колючка по периметру... даром, что природная. То ли юрты, то ли вигвамы вместо бараков. Взамен карцера столб, к которому привязывают. В данном случае привязали Сеню. А посреди всего этого - Сенин визави. В роли не то пахана, не то начальника колонии. Скорее всего, первое: "красноперых" такие люди презирают. Хотя как знать, что у этого типа в подсознании? Вдруг положение "гражданина начальника" виделось ему как тот виноград из басни, который на словах, среди себе подобных следует назвать зеленым, а в глубине души о нем не грех и помечтать. А главарь, дежурно похвалившись лихим уголовным прошлым, продолжил свой рассказ. Видать, сильно выговориться хотел. -Сбежать-то смог, но валил-то потом не куда-то конкретно, а так... лишь бы от зоны подальше. Так и не определился, где осесть, у кого перекантоваться. Тут ведь как в казино: рассчитываешь на одно, а получаешь хрен. Не черное выпадает, но красное. На правильного вроде пацана понадеешься, а он крысой и сукой оказывается. И либо сдаст тебя с потрохами, либо предъявит чего. Ну а пока определялся, пока приценивался, да от легавых отрывался, чтоб в затылок не дышали, хрень какая-то меня настигла. Все туманом заволокло - в паре шагов ни хрена не видно. Одно порадовало: ментам такой туман тем более помеха. Зассут они в него лезть. А я нет. Я пошел осторожненько, шаг за шагом. Главное, под ноги не забывать смотреть и одного направления держаться... так думал. "А этот урка похрабрее меня оказался", - с сожалением и не без зависти подумал Сеня. Впрочем, следующие слова главаря показали, что, может, в смелости-то он своего теперешнего пленника превосходил, зато в благоразумии - заметно уступал. Оно и понятно: в противном случае не загремел бы на нары. -Вот я так шел, шел... пока в какую-то канаву не свалился, - не западло оказалось признать главарю аванонга собственную оплошность, - а как очнулся, глядь - а вокруг уже день. И местность какая-то незнакомая. Горы, тайга. Ни дорог поблизости, ни людей. Впрочем, оказалось, люди-то есть, но... сам видишь. Не такие, к каким что ты, что я привыкли. Да и не так их много. С пару месяцев я по лесу бродяжил... не впервой. Чай, не лох городской, не мажор, что даже за бухлом в ближайший ларек на тачиле выезжает. "Кажись, камень в мой огород", - подумалось Сене, но выказывать недовольства он все равно не стал. Ни к чему. -Как местных приметил, пару раз на дело сходил - их обнес, - между тем продолжал главарь тискать свой роман, - на третий, правда, спалили меня да шугнули. Снова валить пришлось. А потом на шайку местных бродяг набрел... прикинь, оказалось, даже у дикарей свои братки есть. Ну, или кто-то типа того. "Ну, ясен пень, - снова про себя заметил Сеня, - раз говорят, что мафия бессмертна, то почему бы ей даже с таких незапамятных времен не существовать?"