Что угодно будет лучше, чем теперь, отозвался бог. Потом добавил, словно невзначай: Ни одно из твоих решений не будет легким, Королева Теней, но я скажу тебе кое-что: Короли стократ хуже, чем когда-либо были мы. Люди порождают жестокость, непостижимую для нашего вида. – Мы их остановим, – пробормотала Нив, и только когда слова уже слетели с ее губ, поняла, что сказала мы. Так или иначе. Божество вздохнуло в последний раз, прогоняя по пещере ветер. А теперь сделай все быстро. Стук его громадного сердца гудел сквозь чешую. Ладони Нив по сравнению с ней казались прохладными. Она закрыла глаза. Занесла заточенную кость и вонзила ее острым концом в тело Змия. Не так уж много времени занимала смерть бога. Огромная, скрытая в темноте масса дернулась, колыхнув холодный воздух; Нив попятилась, чтобы ее не отбросило в сторону. Еще одна судорога швырнула к ее сапогам мелкие камешки и сотрясла пустоту. И когда из тела бога потекла магия, сначала тонкими струйками, а затем потоком – Нив раскинула руки. Глава двенадцатая Рэд – Раффи пришел. Она так резко вскинула голову, отвлекаясь от книги, которую читала, что потянула шею. – Раффи? Лира прислонилась к дверному косяку библиотеки, сложив руки на груди. На ней было хвойно-зеленое платье, оттенявшее золотые искорки в ее темных глазах. – И привел гостя. От этих слов Рэд вскинула брови и обернулась к Эммону. Он сидел рядом с ней, ссутулившись, полускрытый стопкой все еще не приносивших пользы книг, усталый и растрепанный. Они провели в библиотеке почти все четыре дня, миновавших с тех событий на поляне, пролистывая том за томом все, что было на полках. И до сих пор ничего не нашли. Но Эммон все равно бесконечно копался в своих книгах, пока у него не слипались глаза, и Рэд не раз приходилось расталкивать его, чтобы заставлять подниматься наверх и спать в кровати, а не сгорбившись над столом. Однако чаще она просто ждала. И, когда он засыпал, подбирала все книги, что Эммон отбрасывал, сочтя бесполезными, и продолжала искать в них упоминания о голосах из сновидений. Основную часть своего странного сна она Волку, конечно, рассказала. Про туман, кровавое яблоко, Сердцедрево и голос, что вещал витиевато и загадочно. Но его она описала расплывчато и умолчала о том, насколько знакомым и связанным с ней лично он казался. Это почему-то было важным. Она знала, чувствовала глубоко внутри: что бы ни должно было произойти для спасения Нив, оно будет связано с Рэд лично, коснется ее напрямую, так, что Эммон ничем не сможет помочь. Она понимала, что для него это будет невыносимо, и потому держала все при себе. Рэд скользнула рукой в карман и потрогала ключ. Эммону было неприятно на него смотреть – он лишь окинул ключ беглым взглядом, когда Рэд его только обнаружила. Но сама она повсюду носила его с собой, крутила в руках и водила по нему пальцами, будто бы успокаиваясь от этих прикосновений. Ключ словно дарил ей осязаемую связь с Нив, он оставался единственным, за что можно было держаться. Волк закрыл книгу и нахмурил брови. Быстро и вопросительно взглянул на Рэд – но она пожала плечами. В ее письме к Раффи не было ничего, способного навести его на мысль, что нужно прийти сюда; во всяком случае, она ничего такого не подразумевала. Особенно учитывая их решение как можно дольше не допускать того, чтобы новости о переменах в Диколесье заняли мысли жителей Валлейды. Эммон поднялся, засовывая обрывок бумаги между страницами книги, чтобы запомнить место. – Не стоит заставлять их ждать. – Он устало провел рукой по губам. – Но зачем, ради всех теней, он вовлек в это кого-то еще? – Ты не понаслышке знаешь, как втягивать других в то, что их никоим образом не касается, – пробормотала Лира. Все трое замерли, словно звери, почуявшие расставленные вокруг них ловушки. Но Рэд не смогла даже почувствовать гнева, хотя уязвленный взгляд Эммона резал ее без ножа. Она и Волк поговорили о случившемся с Файфом и между ними на поляне, обсудили все глубокой ночью, тесно прижавшись друг к другу; Рэд обхватывала его ногами, прильнув щекой к его груди. Он рассказал о том, что смог вспомнить из краткого мига, в который бросил призыв Диколесья, о том немногом, что не вытеснила паника. И о том, что произошло раньше, в день битвы у теневой рощи, когда он вобрал в себя весь лес, чтобы спасти Рэд. – Я почти ничего не помню, про оба раза, – шептал он в темноте, лежа под распахнутыми зевами их окон, в которые лился прохладный воздух, наполненный ароматами осени. – Помню только золотой свет… и чувство… чувство огромности, словно я занимаю стократ больше места, чем это вообще возможно. И все части меня как будто рассеяны. – Обведенные зеленью глаза глянули на нее, сияя в лунном свете и блестя острой тревогой. Когда Эммон снова заговорил, шепот прозвучал сдавленно. – Тебе было очень больно, когда ты ощутила призыв? – Все не так страшно. Просто… громко в голове. – Рэд погладила его по груди и остановила ладонь у него над сердцем. – А ты совсем ничего не слышал? – Ничего. Но я живу бок о бок с Диколесьем очень давно, и оно всегда казалось мне шумным. – Эммон провел рукой по спутанным волосам. – Файф сказал, что я ничуть не научился слушать лес. Похоже, он прав. – Лес трудно услышать, – прошептала Рэд. – Особенно если он в тебе долгие годы. – Просто я перестал разбираться в правилах. Не пойми меня превратно, я в любом случае предпочитаю то, что есть сейчас, прошлой связи с Диколесьем, но все же немного скучаю по способности точно знать, чего лес от меня хочет. – Он осторожно шевельнулся. – Возможно, не следовало заключать с Файфом Сделку ради спасения Лиры. Она не умирала, ее просто ранили, а он перепугался. Но я не знал… я не знал, что получится так. – Эммон помолчал, задумчиво накручивая на палец прядь золотых волос и плюща. – Она другая, – договорил он наконец. – Эта Сделка не похожа на ту, что Файф заключал прежде, но я не знаю, в чем отличие. Словно Диколесью известно что-то, неведомое мне. – Ты должен был позволить ему. – Рэд посмотрела вверх и убрала длинную темную прядь у него с глаз. Кончик крошечного рога царапнул ей пальцы. – Лира не была привязана к Диколесью настолько, чтобы ты мог исцелить ее без Сделки. – Знаю. Я не мог оставить ее без помощи. – Он выдохнул, поднимая руку и прижимая ладонь Рэд к своей груди. – Но теперь оставил Файфа с этим. Рэд повернула голову и поцеловала его обнаженное, покрытое шрамами плечо. – Они справятся. – Они не должны были ни с чем справляться, – пробормотал он. Но уже едва слышно, сонно, и почти сразу дыхание у него выровнялось, и Волк уснул. Сейчас, в библиотеке, в глазах у него снова темнело чувство вины. Он не ответил Лире, оперся костяшками о стол, глубоко вздохнул и поднялся, направляясь к дверям. Лира пропустила его, не сказав ни слова. Сжав губы, Рэд пошла следом за Волком. Поравнявшись с Лирой, она замерла, глядя перед собой, и мягко проговорила: – Он не собирался снова впутывать Файфа во все это. Ей показалось, что Лира ничего не ответит, но мгновение спустя та вздохнула, низко опустив плечи. – Я знаю. – Тугой завиток упал ей на глаза, и Лира смахнула его назад. – Файф сам потребовал этой Сделки. А Эммон… – Она пожала плечами. – Что ж. Он был не в том состоянии, чтобы отказываться, я полагаю. – Он бы отказался. – Рэд точно знала, как устроен Волк, как он мыслит и что разжигает в нем чувство вины. – Будь он собой, он попытался бы найти другой способ. Что-то кроме Сделки. – Нет другого способа, – утомленно сказала Лира. – Мы все это знаем. Рэд нечего было возразить. Лира постукивала ногтями по рукаву платья, так и не отрывая взгляда от пола. – Он спасал меня, – произнесла она почти шепотом. – Он заключил Сделку ради меня, так что я не должна злиться, да? Но все эти годы, все эти века, данные нам сверх всякой нормальной жизни, он хотел лишь одного – свободы от проклятого леса. И я… – Она проглотила невысказанные слова и едва слышно вздохнула. – Я не хочу быть причиной того, что это не сбылось. Он не злится на меня, пока нет. Но я не могу поверить, что не станет, рано или поздно. И что мне тогда делать? Рэд протянула руку. Короткий миг – и Лира вложила в нее свою ладонь, принимая утешение. – Файф любит тебя, – озвучила Рэд простую и ясную истину. – Именно так, как нужно тебе. Любит очень давно, эта любовь жива вопреки всему так долго, что уму непостижимо. Он никогда не пожалеет о том, что спас тебя. – Я понимаю. – Лира покачала головой. – Просто… Короли, если бы он только сказал мне. Хотела бы я узнать обо всем как-то иначе. – Ему стоило бы, да, – фыркнула Рэд, легонько потянув Лиру за руку и увлекая ее от дверей библиотеки к ступеням. – Секреты никому не сослужили доброй службы. – Может, он еще поймет. Эммон ждал наверху лестницы, скованный и растерянный, глаз почти не было видно под нахмуренными бровями. Он коротко кивнул, когда Рэд и Лира стали подниматься по ступеням, но не посмотрел на них – все его внимание было обращено к стоявшим в дверях. – Раффи. – Волк. – Тот столь же неуверенно застыл посреди холла, одетый как будто для путешествия, в котором хотел оставаться неузнанным. В темных штанах и сапогах, темном камзоле и без тора за спиной. Он сжимал и разжимал пальцы, будто желая за что-нибудь ухватиться, и крайне неохотно перевел взгляд с Эммона на Рэд, словно опасался, что Волк набросится на него, стоит отвести глаза. – Леди Волк. Титул не должен был жалить так больно. И все равно ужалил. Почтительной дистанцией, подчеркнутой отказом от обращения по имени. Знаком того, что между ними все стало невыразимо иначе, что от легкости их дружбы не осталось и следа. – Здравствуй, Раффи. Он не отозвался на приветствие. Вместо этого перевел взгляд за спину Рэд, и лицо его чуть заметно осветилось почтением. Лира была единственным, что вызывало в Раффи тягу к благочестию. Он поднял сложенный кулак ко лбу. – Изгнавшая Чуму. Лира переступила с ноги на ногу, больше ничем не выдавая неловкости. Потом тоже быстро вскинула кулак и уронила руку обратно. – Раффи. – Она многозначительно скользнула глазами вправо. – И спутница Раффи. Его спутница – Короли и тени, было так странно видеть кого-то кроме них пятерых в Крепости; о чем он только думал? – была облачена сходным с ним образом, в темное платье и серый плащ. Красивая, ниже и стройнее Рэд, с водопадом прямых черных волос, выразительными темными глазами и точеными чертами. Как ни забавно, она казалась намного спокойнее, чем Раффи. Во взгляде ее не было страха, лишь нечто близкое к благоговению. Со смесью трепета и восторга на лице она, открыв рот, поедала глазами Крепость. – Кто это? Рэд не собиралась задавать вопрос так грубо, но он сам сорвался с ее губ от невыразимого удивления. Они ведь договорились хранить все в тайне – перемены в Диколесье и то, что Рэд стала чем-то намного более значимым, чем просто Вторая Дочь. Не могло выйти ничего хорошего из того, чтобы втягивать в это лишних людей. Но гостья Раффи, казалось, не растерялась. Она широко улыбнулась и плавно кивнула вместо поклона, из чего Рэд, опираясь на те немногие светские обычаи, которые еще помнила, сделала вывод, что девушка тоже из королевской семьи. Великолепно.