* * * Позже, когда Кейт заснула без сновидений, ее разбудил вой сирены. Нет, не сирены. Она огляделась и обнаружила, что стоит на чужой кухне, наблюдая, как на плите свистит чайник. Она почувствовала, как чьи-то руки обвили сзади ее талию, и услышала шепот в ухе: – Как поживают в это прекрасное утро два самых драгоценных в мире человека? Два человека? В кухне больше никого не было, кроме Кейт. Она обернулась и увидела невероятно красивое лицо Джесса Стюарта. Мужа Адди. Ее убийцы. Кейт пришла в ужас, но почувствовала, что улыбается. – Хочу прогуляться на рынок, когда ты уйдешь в контору, – услышала она собственный голос. – Твой ребенок почему-то постоянно пинает свою мать. Ребенок. Мать. Кейт осторожно положила руки на живот. Без сомнения, Адди беременна. Кейт закрыла глаза и насладилась этим ощущением. Она сама столько лет мечтала об этом. И столько раз пыталась забеременеть. Она погладила свой живот – живот Адди – и в ту же секунду почувствовала легкий стук изнутри. Боже мой. Я чувствую, как ребенок толкается. Чувствую, как он двигается внутри моего тела. Значит, вот каково вынашивать ребенка. – Он делает утреннюю зарядку, – улыбнулся ей Джесс. Это была одна из самых теплых улыбок, какие Кейт видела в жизни. Его глаза лучились любовью. Он погладил ее живот. – Бегаешь там со всех ног, мальчуган? – Да, она бегает, – поддразнила мужа Кейт. В эту минуту супруги казались такими близкими, такими любящими, что Кейт даже стало неловко из-за того, что она участвует в этом. И раньше, когда ей снилась Адди, у нее уже возникало подобное чувство. – Вообще, конечно, интересно, мальчик или девочка? – спросил Джесс, садясь за стол завтракать. – Как думаешь, дорогая? Вы, женщины, всегда интуитивно чувствуете такие вещи. Кейт поставила на стол две тарелки с омлетом и тостами – откуда они взялись? Наверное, я приготовила – и села напротив Джесса. – Честно говоря, не знаю, – ответила Кейт. – Мне кажется, я очень хорошо знаю самого ребенка, потому что он часть меня, живет и растет внутри, но не представляю, мальчик это или девочка. А у тебя есть предпочтения? – Знаю, каждый мужчина мечтает о сыне, который продолжит его род. – Джесс задумчиво жевал омлет. – Но я буду так же счастлив, если родится девочка – прекрасная, как ее мать. Кейт почувствовала, что улыбается: – Представляешь, какой избалованной вырастет эта малютка с таким любящим отцом? – Нам понадобится дом попросторнее для всех кукол, которых я собираюсь ей купить. – Джесс тоже улыбнулся, встал и скомкал салфетку на тарелке. – Нужно зарабатывать больше денег, чтобы баловать ребенка. Начну прямо сейчас. – Замечательно, – согласилась Кейт. – Ты зарабатывай и балуй, а я буду воспитывать. Джесс направился к двери. – Не забудь, дорогая, что сегодня вечером мы ужинаем у Конноров. В доме Гаррисона. – Я помню, – вздохнула Кейт. – Мне кажется, не стоит туда идти. Мне не хочется. Джесс обернулся и посмотрел на нее. – Почему ты опять не хочешь? – Там будем только мы вчетвером или кто-то еще? Кейт почувствовала, как Адди напряглась. – Не знаю, – небрежно ответил Джесс. – А что? – Мне неуютно с некоторыми друзьями Конноров. Особенно с одной. – Ты о ком? – непринужденно поинтересовался Джесс. – Ты прекрасно знаешь, о ком. Кейт ощутила решимость Адди выдержать пристальный взгляд мужа: она явно не собиралась отводить глаза первой. Она о той женщине в бальном зале! Она что-то подозревает! Она разоблачила его! Между мужем и женой повисло неловкое молчание. Кейт чувствовала напряжение в воздухе – осязаемое, как туман. – Я думал, мы уже покончили с твоими глупыми сомнениями, Адди, – улыбнулся ей Джесс. Он слишком спокоен. Слишком собран. Жена обвиняет его в измене, а он хладнокровен, как ледяная вода. И относится к ней как к ребенку. – Я думала, мы уже перестали держать меня за дурочку, – ответила Кейт и отошла от него. Она взглянула в кухонное окно на воду. Кейт чувствовала, как колотится сердце Адди. Она часто моргала, смахивая слезы. – Дорогая, между мной и Салли ничего не было. – Джесс торопливо засунул какие-то бумаги в кожаный портфель. – Она просто старая подруга, только и всего. Ты делаешь из мухи слона. – Я просто не хочу, чтобы эта женщина была рядом. Особенно сейчас. Она продолжает приезжать в Уортон… зачем? Почему она постоянно появляется у наших друзей на званых ужинах и вечеринках? Джесс отвернулся от Адди и пригладил волосы. Затем глубоко вздохнул и снова повернулся к жене. – Да, я ухаживал за разными девушками, в том числе за Салли, до того как мы с тобой поженились. И напрасно не рассказал тебе о них. Теперь я понимаю это, и мне очень жаль. Прости, что не сказал тебе раньше, и прости за то, что ты узнала об этом только на той вечеринке у Конноров при всех. Она ужасно обращалась с тобой. Но отказываться идти к Коннорам… – Я не отказываюсь идти, – возразила Адди. – Я никогда не отказывалась. Просто… Ее слова сменились всхлипами. Джесс опустился на колени перед женой, уткнувшись головой ей в живот. – Адди, мне так жаль. Давай не будем ссориться. Адди ничего не ответила. Она смотрела куда угодно, только не на мужа. – Пожалуйста, Адди. Я скорее умру, чем причиню тебе боль. Я люблю тебя больше, чем ты можешь представить. Ты и наш ребенок – для меня весь мир, вся жизнь. А Салли… мне стыдно даже произносить ее имя рядом с твоим. Кейт показалось, что в его голосе прозвучало отчаяние. Как будто он переигрывал. – Я намекну Гаррисону, что ты не хочешь находиться рядом с этой женщиной… что мы не хотим. Тогда ты будешь довольна? – А сегодня вечером? Что будет сегодня? – Салли сейчас нет в Уортоне. – Джесс запнулся. – Насколько я знаю, во всяком случае. И сегодня ее не будет у Гаррисона и Селесты. Только мы четверо. Ты ведь хорошо относишься к ним, да? – Да, – призналась Адди. – Значит, ты согласна пойти? Или мне все отменить? Адди вздохнула и устало улыбнулась мужчине, которого любила всю жизнь. – Мы пойдем, – ответила она, погладив его по голове. – Побалуй себя сегодня, – предложил Джесс. – Прогуляйся по берегу озера, если хочешь. – Меня ждет стирка. Не до отдыха. – Нет, не ждет. И до отдыха. Именно так, – улыбнулся Джесс. – С сегодняшнего дня и до рождения ребенка Гаррисон будет присылать тебе дважды в неделю одну из своих горничных. А потом мы обсудим, не нанять ли ее постоянно. – Горничную? – услышала Кейт голос Адди. – Ох, Джесс, я не думаю… – Правильно, не думай, – перебил Джесс со смехом. – Вопрос решен. Кейт проводила мужа Адди до двери и почувствовала, как его руки снова обвились вокруг нее. Кейт ощутила, как обнимает его за плечи. Она закрыла глаза. – Приглядывай как следует за моим ребенком, – шепнул он ей на ухо. – Приглядывай как следует за моим мужем, – шепнула она в ответ. Он вытер ей глаза. – Ненавижу, когда мы ссоримся, – тихо произнес Джесс. – Я становлюсь как мой отец, и мне это совсем не нравится. Не хочу никуда идти сегодня. Хочу остаться с тобой и сделать все, чтобы ты улыбалась. Кейт посмотрела ему в глаза. Он крепко поцеловал ее, пробормотав: – Я так люблю тебя, Адди. – Я тоже люблю тебя, – ответила она. – Все в порядке. А теперь ступай. Когда за Джессом закрылась дверь, Кейт прошла в спальню – ту самую, которую она видела во сне, когда все только началось, – и расправила одеяло и подушки. И заметила в зеркале женщину. Ее спутанные каштановые пряди падали на плечи, живот под платьем вздулся. Она не знает, что будет дальше. Что он убьет ее. И тут Кейт озарило. Может, я сумею предупредить ее. Кейт начала мысленно кричать. Уходи! Прочь отсюда! Твой муж собирается убить тебя и твоего ребенка! Кейт много раз пыталась произнести это вслух, но не смогла. Она была невидима и неслышима, заперта в этом сюжете, в этом теле. И все же она пыталась опять и опять, беззвучно крича как можно громче. Уходи! Ты в опасности! Подойдя к зеркалу, взяв расческу и проведя ею по копне длинных каштановых волос, Кейт взглянула в глаза женщине в зеркале. Послушай меня! Я хочу помочь тебе! Ты в опасности! – мысленно закричала Кейт. Но Адди просто расчесывала волосы. Послушай меня, Адди Стюарт! Ты умрешь двадцать четвертого апреля, если ничего не сделаешь! Беги от этого человека!