– Я не знаю, где он. Ее глаза вдруг наполнились слезами, и она отвернулась, чтобы их скрыть. – Думаю, он меня бросил. От этих слов у меня пробежали мурашки по позвоночнику. – А почему вы так решили? Она вытерла глаза тыльной стороной руки. – Ладно, что вы там говорили про деньги? У меня нет ни цента. Он всем должен, а сам сбежал. Мне теперь даже еду не на что купить. – Я заплачу вам, если вы сообщите мне ценные сведения. Ее лицо посуровело. – Я вам много чего могу рассказать. Они думают, я ничего не знаю, а я все знаю! У меня есть глаза и уши! Все про них знаю! Долго я сидела в этой дыре, хватит с меня! Продам их с потрохами, если вы дадите мне столько, чтобы я смогла отсюда выбраться. – Кого вы продадите? – Люта и Барретта. Я заглянул в бумажник. Увы, он оказался совсем тощим. Оставалось всего тридцать баксов. Я вытащил двадцатидолларовую банкноту и помахал ею в воздухе: – В офисе у меня найдется больше. Сколько вы хотите? Миссис Феррис потянулась и вырвала банкноту из моей руки: – Пятьсот долларов – и я выдам вам все. – Вы что, думаете, я деньги печатаю? Сто. Она посмотрела на меня презрительно: – Моя цена – пятьсот. Соглашайтесь или уходите. Мне надо выбраться отсюда. Я не просто расскажу, а подпишу показания. Выбью все опоры из-под их бизнеса. Соглашайтесь или уходите. – Но должен же я понимать, что покупаю? Вы получите пятьсот долларов в том случае, если вы знаете то, что я хочу услышать. Рассказывайте. Она помедлила: – А на кого вы работаете? – На Перелли. Начинайте! – Хорошо, я вам кое-что расскажу, – согласилась она наконец. – А все остальное, только когда получу полную сумму. Короче говоря, Лют, Барретт и Дедрик держат самый крупный на побережье бизнес по торговле марихуаной. Тысячи косяков по всей стране, а также в Париже, Лондоне и Берлине – это их товар. Лют отвечает за Лос-Анджелес и Сан-Франциско, Барретт – за Нью-Йорк и Лондон, а Дедрик – за Париж и Берлин. Ну, как вам начало? – А про Дедрика вы точно знаете? – Точно. Я слышала, как он сам говорил об этом. Они думают, что я ничего не слышу, что я глухая. А я не глухая. Если бы они обращались со мной по-человечески, я бы ничего не стала вам рассказывать. И я знаю, где они хранят товар. Я вообще почти все знаю. И если вы привезете пятьсот баксов, я вам все выдам. Это не дорого, соглашайтесь. – А вы знаете что-нибудь про Мэри Джером? Миссис Феррис прикусила губу, взгляд ее стал жестче. – Все про нее знаю. И где она теперь, тоже знаю. – И где? – Она жила в «Бич-отеле», но потом съехала. Больше пока ничего не скажу. Привозите деньги. Я знаю, почему похитили Дедрика. Я же говорю: уничтожу их бизнес. Но сначала заплатите. – Хорошо. На улице стоит моя машина. Сейчас мы с вами поедем ко мне в офис. Там вы получите свои деньги, и мы спокойно поговорим. – Нет, я с вами не поеду. Мало ли куда вы меня завезете… – Мы доедем только до офиса. Решайтесь! – Нет! Я еще в своем уме. – А что было нужно Барретту сегодня? – Не знаю. Он приехал поговорить с мальчишкой. Видите, как они ко мне относятся? Он сюда даже не зашел. Поговорил с парнем и сразу уехал. А Лют не появлялся здесь с тех пор, как уехал к этой женщине. – К какой? К Мэри Джером? – Я не знаю, кто она. Может, и Мэри. Я ее не видела, она сюда только звонила, и я слышала, как Лют с ней разговаривал. Он сказал ей что-то вроде: «Ладно, детка, не переживай, сейчас еду». Даже не попрощался со мной. Взял машину и смылся и с тех пор ни разу не появлялся… – Когда это было? – В тот вечер, когда похитили Дедрика. – В какое время? – За несколько минут до восьми. – Вы думаете, что Барретт причастен к похищению Дедрика? Она устало улыбнулась: – Все, хватит, мистер. Привозите деньги и слушайте продолжение. Я все знаю, но больше ни слова не скажу, пока не получу всю сумму. – А если я вызову полицию? Им-то вы все расскажете задаром. Она рассмеялась: – Хотелось бы посмотреть на того, кто заставит меня говорить задаром. Короче, я больше ничего не скажу, пока не получу деньги. – Лучше бы вам поехать со мной. Если я вас тут оставлю одну, кто-нибудь из них может вас прикончить. Они убили Грэйси Леман: девушка тоже много знала. – Не пугайте. Я могу за себя постоять. Поезжайте за деньгами. Я решил, что теряю время на уговоры. – Хорошо. Я вернусь через полчаса. – Жду. Я вышел из грязной комнаты и направился к «бьюику». Глава двадцатая Паула, сидевшая за заваленным бумагами столом, изумленно уставилась на меня, когда я, как вихрь, ворвался в офис. – Нужно пятьсот долларов! Немедленно! – выпалил я. – Тут такое выясняется! Скорей бери блокнот и карандаш, будешь записывать. Я тебе по дороге продиктую. Сдерживая удивление и сохраняя полное спокойствие, Паула поднялась, открыла сейф, отсчитала двадцать пять двадцатидолларовых купюр, выдвинула ящик стола, достала блокнот, взяла сумочку, надела на голову тот странный головной убор, который у нее назывался шляпкой, – и была готова. Все это заняло не больше двадцати секунд. Торопясь к выходу, Паула попросила Трикси подменить ее до возвращения. Трикси не очень обрадовалась, но мы не обратили на это никакого внимания. Мы бежали по коридору, когда кто-то окликнул нас командным голосом: – Эй! Это была Марта Бендикс. Я бросил ей на бегу: – Некогда, спешим! – Ну-ну, минутку-то постойте. Я узнала насчет этого вашего Суоки. Ничего подозрительного. Отличный работник! Служил у Маршленда десять лет! – выкрикивала нам вслед Марта. – Когда заплатите?