– Ну, этих отличить довольно легко, они изначально выбирают особый путь. Например, к ним относятся все темные маги, мудрецы, банкиры и некоторые правители из тех, кому власть досталась не по наследству и не за золото. Но об этом тоже поговорим позднее… если нам удастся отсюда уйти. Я специально назвалась твоей служанкой, да еще и имеющей право всегда жить вместе, теперь желающих меня сманить и перекупить будет поменьше. – А для чего им тебя перекупать? – сразу заподозрила подвох Дарочка. – Много для чего. Все жители Маржидата, особенно гоблины, живут очень богато, путешественники хорошо платят за возможность погулять по саду чудес. Да и орки не бедствуют, поэтому слуг найти очень непросто, особенно людей. Хотя гоблины и сманивают сюда бедных девушек из провинциальных городов и деревень, но действовать стараются очень осторожно. Опасаются заинтересовать совет правителей Айгорры. И если бы я не успела продать тебе кеори, сейчас нас с тобой везли бы на буйволах позади орков. – Спасибо, Лета, – поблагодарила мгновенно просчитавшая разницу ученица. И вдруг уронила персик и начала стремительно бледнеть. Летуана перехватила ее взгляд и потрясенно замерла – из кисета вылезло нечто розовое и воздушное, как газовый бант. Поднялось, отряхнулось и оказалось миниатюрной, чуть больше безымянного пальца, девочкой с огромными синими глазками, в розовом платьице и с золотым кольцом вместо диадемы. * * * – Наконец-то! – В голосе высокой, статной женщины не слышалось ни неизменного счастья, ни простого радушия. – Здравствуй, матушка, – широко улыбаясь, двинулся к ней Кадерн, втихомолку подтолкнув воздушной плетью застывшего статуей брата. – Их тут не было, – тихо выдохнул тот в спину старшему, надеясь, что больше никто не услышит. И глубоко ошибся. – Явились? – показался в дверях кабинета мужчина с легкой импозантной сединой на висках. – Долго же вы набирались смелости. Кадерн был похож на него, как близнец, только моложе на тридцать пять лет. – Батюшка, – нахмурился главный придворный маг кайсамского хана, – не понимаю, о чем вы. – Не о чем, а о ком. О вашей сестре, разумеется. – В голосе отца Тодгер расслышал разочарование и огорчение и обреченно вздохнул. Прав батюшка, откровенно показывая сыновьям свое негодование и презрение. И хотя никто из темных магов не любит, просто ненавидит выслушивать чужие обвинения и поучения, но не от родителей. И не в таких вот случаях, когда напортачил так явно, что тошно даже самому. – Мы пришли бы раньше, – объяснил он, виновато глядя на мать, – но не было времени. Пытались найти их по горячим следам. – Их? – изумленно поднял бровь отец, и Кад с досадой скрипнул зубами. Младший иногда бывает слишком сентиментален и наивен для темного магистра. – Ну да, – процедил он сквозь зубы. – Летуана решила погулять не одна, а с невестой Тода. – Темные силы, – охнула мать, сразу позабыв про напускную суровость, и ринулась к младшенькому: – Так ты наконец с ней обручился? И замерла, разглядев украшавшие лицо сына цветочки. – Он сделал все более романтично, – ощутимо шлепнув братца по спине воздушной плетью, поспешил спасти положение Кадерн, – но принцесса немного недопоняла и пожаловалась Летуане. А у той был портал… Изрельс ей ни в чем не отказывает. И теперь они где-то гуляют, но вы не волнуйтесь, их видели мои знакомые. Девушки были целы и невредимы. Еще веселились и шалили. Поэтому мы пришли предупредить: если они придут сюда, то задержите любым способом и немедленно отправьте мне вестника. Вот, я приготовил с запасом. И запомни, матушка, никто из нас на них за шутки не сердится и наказывать не собирается. Наоборот, все мы готовы просить прощения за невнимание, просто очень волнуемся. Изрельс места себе не находит, даже мне его жаль. И еще, самое главное. Рандолиз объявил нам безжалостную войну и первым нанес удар. Теперь он кровный враг мне, Тоду и Изру. Если узнаете, где он, посылайте мне вестника, не медля ни секунды. – Так зачем тратить вестника, если он сидит в своем поместье? – еще бормотала матушка, а оба ее сына уже покрылись дымкой боевых щитов. – Я вызываю Изверга, – буркнул Тод, точно знавший, чего учитель никогда ему не простит. Единоличной расправы над общим врагом. Кадерн только кивнул, начиная вплетать новые щиты и сторожки в закрывавшую имение родителей мощную защитную сеть. – Нашли? – спросил выпрыгнувший из портала первым Изрельс, и его теща только поджала губы, рассмотрев вьющийся по лицу магистра цветочный узор. – Рандолиза, – коротко сообщил Кадерн зятю и его спутникам, Даурбею и Мальгису. – А вы принесли? – Вот, – деловито кивнул придворный маг султана, снимая с замков простой на вид шкатулки мощные охранки. – Четыре штуки. – Мальгису не дадим, он пойдет с Тодом, – тотчас решил Кадерн и только после этого спросил хитреца: – Украл? – Попросил на время, – оскорбленно процедил придворный маг дугрейского султана и учтиво представился хозяину: – Даурбей. – Гедеон, – ответил тот, с интересом рассматривая магистра, о котором ходили самые противоречивые слухи. – А это моя жена, Карсия. Хотелось бы знать, что ты должен был украсть? – Артефакты безошибочного поиска, – довольно помахал надетым на запястье браслетом Тодгер. * * * – Лета… – Не бойся, они безвредные существа, – успокоила ее наставница и вдруг схватилась за лоб: – Это что… – Мне кажется, рога, – опасливо покосилась принцесса на необычное существо, деловито перебравшееся на миску с фруктами и пытающееся оторвать длинную виноградину. – И если ты считаешь, что это не вредность… – Это наказание, я же оглушила его веткой, – удрученно вздохнула алхимичка, убедившись в верности предположений ученицы. – Но он не со зла, а от обиды и испуга. Должно скоро пройти, дня через два или три. А тебе повезло, кеори не совсем малыш. Впрочем, это было видно по его облику, они трансформы и ради безопасности принимают облик тех существ, рядом с кем живут. Вот твой наверняка жил где-то в глухом овраге, и сначала рядом были кузнечики, а когда появилась лягушка, он поспешил принять ее облик, чтобы не съела. Ну а крылья отрастил, когда подрос и стало скучно и голодно в обществе жаб. Ты не видишь, он хочет винограда? Оторви ягодку и разломи, у меня он не возьмет. – А она больше не превратится в мышу? – Они чувствуют эмоции, пока еще слабо, но вполне достаточно, чтобы понять, кто враг, кто друг. И твою боязнь мышей он тоже почувствовал и запомнил. Поэтому больше ни в кого не превратится, ему нужна твоя любовь и защита. – Кому они не нужны? – вздохнула Дарочка и подала кеори половинку янтарно-желтой виноградины. – Согласна, – печально кивнула Летуана, и принцесса вдруг забеспокоилась: – Лета, скажи честно, ты по своему Извергу, что ли, вздыхаешь? Может, как только найдешь дорогу домой, так сразу и побежишь к нему прощения просить? Так хоть предупреди меня тогда по-дружески. Нам с тобой в таком случае будет не по пути. Я прощения просить не намерена, после того как Тод разбил мне и сердце, и любовь, да еще и по гордости потоптался. – Нет, Дарелетта, – горько покачала головой алхимичка. – Хоть я Изра и очень люблю и никто другой мне не нужен, но дурочкой бесхарактерной никогда не была. Это я ради любви его играм потакала и не заметила, как он и в самом деле определил меня в служанки. Но больше к прошлому возврата нет, я стала старше и требовательнее – и к нему, и к себе. И если он этого не поймет, уйду жить в свой домик, есть у меня на окраине Айгорры, родители подарили, когда учиться поехала. – Надеюсь, там найдется комнатка для нас с Кео? – Посмотрю на твое поведение. Да не гляди так, шучу я сегодня неудачно. Ночь не спала. А ты уже дала ему имя? – Не ему, а ей. – Вообще-то они бесполые, – хмуро усмехнулась Летуана, – и никто не знает, откуда появляются малыши. Но обычно на границе дриадского леса. И зовут их во всех странах по-разному – где фэйри, где феи, но дриады называют кеори, и маги Айгорры приняли это название. Кстати, мне тут пришла в голову мысль – может, не зря он именно к тебе в волосы сел? Ведь мы почему-то пришли не в город, а в глухомань, а такого никак не должно было случиться. Кадерн ведет с правителями Маржидата какие-то дела и наверняка имеет в городе дом или хотя бы башню. Незачем ему было делать выход из портала в этом лесу. И амулет был полон, я смотрела. – Значит, это дриады нам отомстили за своих полуголых красавчиков, – тотчас сообразила принцесса. – Надо же, какие злобные! Ну и забудем про них, лучше расскажи, зачем гоблинам кеори? – Очень просто, это ведь магические существа, и они владеют редкой магией созидания. Вот гоблины этим и воспользовались, добыли несколько кеори и гуляли с ними по парку чудес. На самом деле чудеса – это деревья и кусты, попавшие в соляные озера и обросшие солью, словно снегом. Потом с ними работают художники, что-то добавляют, что-то выпиливают, брызгают краской или оставляют белоснежными. Получается весьма впечатляюще. А кеори очень чувствительны к красоте, вот и твой малыш не устоял перед кольцом. И теперь он его никому не отдаст. Они довольно жадные и запасливые, как сороки, поэтому предупреждаю – не давай слишком много вещичек. Иначе потом будешь таскать за ним сундук приданого. А в саду чудес, рассмотрев сияющее под солнцем соляное великолепие, кеори начинают творить собственные вещи или украшать уже созданные и после этого считают их своими. Потому-то увести чудесных малышей оттуда невозможно. А взять там ничего нельзя, даже небольшой кустик. Все, что находится в парке, считается собственностью города, и не важно, кто и что сотворил. Приходится кеори оставаться там жить, а хозяевам выплачивают выкуп. Поэтому я и взяла с тебя клятву. – Значит, нам ни в коем случае нельзя туда попадать, – тотчас сообразила принцесса, схватила кеори и прижала к себе, словно его собирались отобрать прямо сейчас. – Теперь мне его жаль. Хотя и чудеса тоже жаль, так хотелось посмотреть. – Придумаем что-нибудь, – загадочно хмыкнула Лета и опасливо потрогала рога. – Хотя и не заслужил этот мстительный зверек моей помощи, но так и быть, спасу ради будущей пользы. Когда он к тебе привыкнет и повзрослеет, лучшей охраны не найти. Но об этом расскажу потом, сейчас запомни накрепко: не спеши никого благодарить, ничего не обещай и не проси. – Я лучше скажу им, что повысила тебя до секретаря и теперь все деловые вопросы решаешь ты. – А хватка у тебя как у темной магини, – похвалила Летуана. – Правильно Тодгер выбрал невесту. Ну, я полежу в уголке, а ты рассказывай потихоньку про разбитые мечты, глядишь, и успеем разобраться, пока гоблины не приехали. – Не в чем там разбираться, – помрачнела принцесса. – И рассказывать нечего. Ты и так все знаешь. Он всячески меня оскорблял, без конца пытался лапать, как вчерашние оборотни, и ни разу, – Лета, пойми, ни разу! – ничего не сказал про любовь! Просто заявил чуть ли не на первой встрече, что женится на мне, и каждый день спрашивал, приняла я решение или нет? – Теперь я тебя лучше понимаю, – тихо призналась Летуана. – Но и его винить не могу. Тод в пятнадцать лет попал в ученики к Изрельсу, а мой муж предпочитает действовать, а не болтать. Хотя ухаживать умеет, ты же помнишь те букеты и корзинки? Но вот Тода, думаю, учить таким вещам просто не счел нужным. * * * – Подлец! – Вывалившийся из портала Кадерн был зол, растрепан и пах дымом. – Скотина! – с чувством поддержал его Изрельс, писавший что-то на маленьком листке, и швырнул на шурина заклинание свежести. – Не понравилась мне эта шутка, – задумчиво поддержал коллег Даурбей. – Плохо она пахнет. – Вы все пахнете злобой и дымом, а над поместьем Рандолиза до сих пор идет ливень, – хладнокровно заметил Гедеон. Магистры только хмуро покосились в ту сторону, но смолчали.